К слову, Мила не смотрела вообще ни на кого. Разве что, когда докладывал о проделанной работе начальник конструкторского отдела, она оторвалась от записей и ласково тому улыбнулась. Ну и как реакция на ее улыбку — Вадиму захотелось того отчитать. Еле сдержался, что этого не делать и не показаться теперь уже в глазах всех самодуром.
Он и сам не понимал, что с ним происходит, и почему его так раздражает поведение секретарши. Не понимал и не хотел анализировать. А она так точно себя вести не должна!
Ближе к обеду, сидя в своем кабинете в гордом одиночестве, после того как распорядился какое-то время никого к нему не пускать, Вадим пришел к выводу, что вел себя с утра с Милой, как самый настоящий идиот. И родилась потребность, если не извиниться, то хотя бы поговорить, реабилитироваться. Он решительно встал и направился в приемную. Но стоило ему распахнуть дверь, как услышал знакомый голос:
— Синица!..
Стоять у распахнутой двери и ничего не говорить смотрящей на него вопросительно Миле или еще хлеще захлопнуть дверь у нее на глазах, было глупо. Потому он распахнул дверь еще шире и характерно уставился на Зайцева, мол, договаривай, раз начал. Тот же напротив деликатно замолчал, уступая первенство старшему по должности. Но намек Вадима понял правильно.
— В общем, я хотел сказать, что в двенадцать жду тебя у лифта, — подмигнул Зайцев Миле, был награжден ее кивком и широкой улыбкой и скрылся за дверью.
Взгляд же Милы уже без намека на улыбку снова вернулся к Вадиму. И это его снова взбесило. Да что себе позволяет эта девчонка! Хочу — улыбаюсь, а не хочу — так получай кисляк на моей милой мордашке!
— После обеда будешь печатать под мою диктовку, — на ходу сочинил Вадим. Впрочем, ему, действительно, нужно было подготовить несколько писем, так почему бы не таким способом. — У меня в кабинете! — и захлопнул дверь, не дожидаясь ее ответа.
Реабилитировался, называется!
Глава 18
Мила.
День начался даже не плохо, а отвратительно. Всю дорогу до дома Мила гнала от себя образ голого Вадима, но он все равно вставал перед ее мысленным взором. Ей же почему-то было так стыдно, словно это она разгуливала голышом перед ним. А дома мама подлила масла в огонь, встретив дочь словами:
— Могла бы предупредить, что не сможешь сегодня отвести Лену в сад.
Тут же, в коридоре, стояли собранные брат и сестра, и оба почему-то с упреком на нее смотрели. Ну и нервы сдали окончательно.
— Мам, а я что, раб на галерах? И в двадцать четыре года у меня не может быть личной жизни?! — на повышенных тонах заявила Мила. — И почему Сашка не может заводить Ленку в сад перед школой?
Пронять маму было не так-то просто, и ни на тон, ни на саму фразу та не обратила должного внимания, разве что оскорбилась еще сильнее.
— Сашка… да у него ветер в голове. Он потеряет ребенка по дороге и не заметит.
— Так пора уже становиться серьезнее и хоть часть обязанностей брать на себя! Понял?! — посмотрела она на брата, который уже и не рад был, что не успел смыться до прихода сестры. Такие стычки в доме происходили не часто. Мила вообще чаще запрещала себе злиться и злить других. Но сегодня был явно не тот день. — Чтоб довел ее до двери сада. А ты, маленькая вертихвостка, — грозно посмотрела она на сестренку, — чтоб не шаталась по саду, а сразу же топала в группу! Поняла?! — прикрикнула. — Дуйте, давайте! — выставила их за дверь, разделась и гордо прошествовала в свою комнату мимо недовольной мамы.
Надоело! Как же ей все надоело! Не жизнь, а день сурка какой-то.
На душе погано, а во внутренностях и того хуже. Надо бы позавтракать, но от мысли о еде сразу же начинало мутить. Кроме того, Мила опаздывала на работу, благо хоть предупредила руководителя заранее. Голого руководителя! И зачем она только пила вчера, да еще и в таком количестве? Нет бы последовать примеру подруги… Кстати, о птичках. С Викой ей еще предстояло разобраться, и откладывать в долгий ящик Мила это не планировала. Конечно же, она не стала звонить той из дома — еще не хватало, чтоб мама узнала всю подноготную приключений дочери. Но это стало первым, что она сделала, когда появилась на работе в половине девятого. Благо, первые полчаса в офисе считались мертвым временем (в основном, бывали и дни-исключения), когда народ просыпался и включал мозги, настраивая их на работу.
Мила и не собиралась наезжать на подругу с места в карьер. Да и не эту цель она преследовала. Ей, действительно, было интересно, чем руководствовалась Вика, когда отправила ее домой к Вадиму.
Зато Вика, наверное, едва увидела ее имя на дисплее телефона, решила, что лучшая защита — нападение.
— Даже не пытайся орать на меня, я ору громче, — довольно нервно заявила она вместо приветствия.
— И тебе доброго утра, — усмехнулась Мила. — А орать у меня нет сил, да и я на работе.
— Вот и замечательно! А еще замечательнее, что ты все-таки выжила.
— А ты в этом сомневалась?
— Ну если честно, то все вы были похожи на еще тепленькие и громко сопящие трупики, когда загружала вас в машину. Ладно хоть дошли до нее своими ногами…
— Вик, ну ты же знаешь, зачем я звоню, — поморщилась Мила. Нарисованная картинка ей вообще не понравилась.
— Догадываюсь, — усмехнулась та.
— Ну и?..
— Что, ну и?.. Почему я тебя не увезла домой?
— Именно!
— А мне твой Вадик не позволил. Схватил тебя под белы ручки, когда растолкала его и потащил к себе со словами, что вы еще не поцеловались.
— В смысле, потащил? Ты же говорила, что мы, а значит и он, были никакими.
— И были. Но не на себе же мне его домой затаскивать. Пришлось попотеть… Ладно хоть друг его на остатке адеквата сообщил мне адрес свой и твоего Вадима, — Вика снова усмехнулась. — Знаешь, он был так решительно настроен, что спорить я не рискнула. Да и трезво рассудила, что вреда тебе от этого не будет.
И что тут скажешь? Да ничего. Вика, как обычно, рассудила по-своему. И единственное, что Мила могла сделать прямо сейчас в качестве маленькой мести, так это ничего не рассказывать подруге про сегодняшнее утро. Конечно, та с нее с живой не слезет, но пока пусть немного помучается от неудовлетворенного любопытства.
После короткого разговора с Викой и пользуясь тем, что никому она срочно не требовалась, Мила в который раз за утро напрягла память, восстанавливая пошагово события вчерашнего вечера. Но и эта попытка оказалась безрезультатной — как выходили из бара она не помнила даже примерно. А вот стыд вспыхнул с новой силой и даже большой чашкой чая не удалось его затушить.
Неужели они целовались?! А может и не только?.. Да нет — быть такого не может. Она бы просто не смогла заняться сексом с любимым мужчиной, ничего при этом не запомнить, да потом еще и одеться лишь для того, чтобы лечь спать. Остается надеяться, что если и был поцелуй, в чем Мила тоже сомневалась, то на этом все и закончилось.
