Ждать лифта он не стал, а когда выскочил на улицу, первой кого увидел, была баба Нюра с пятого этажа. Старушка смотрела в ту сторону, где за углом дома стояли мусорные баки и сокрушенно качала головой.
— Вадимушка, вы не знаете, что это у нас за девушка бегает босая в такую-то погоду? — завидела она его.
— Знаю, баб Нюр, и здравствуйте. Она туда побежала?
— Туда-туда, — закивала старушка. — А это значит ваша знакомая? Вы ей скажите, что здоровье нужно беречь смолоду, что потом, с возрастом, его не за какие деньги не купишь…
Она еще что-то продолжала говорить, но уже Вадиму в спину. Он и сам понимал, что погода не располагала к прогулкам босиком. На улице снова начался дождь, и ветер только усиливался.
Милу Вадим разглядел сидящую на бордюре и горько рыдающую. В этот момент он почувствовал себя даже не гадом и последним извращенцем, а вообще нечеловеком. Ну а кто еще способен довести наивную девушку до такого состояния? Она, конечно, тоже хороша — кто ж знал, что в наше время найдется хоть один человек, способный поверить, что сбережения можно хранить в матрасе. Но ее реакция, какая бы она не была, не снимала ответственности со злого шутника.
— Их забрали, — посмотрела на него Мила совершенно несчастными и заплаканными глазами. — Я не знаю, кто их забрал и куда… Но я буду возвращать вам деньги с зарплаты…
— Мила… — заикнулся было Вадим, но она не дала ему и слова сказать.
— Я понимаю, что это будет долго…
— Мила…
— Но я буду отдавать вам большую часть и все премии…
— Да замолчи ты уже! — прикрикнул он, подхватил ее на руки и потащил к дому, чувствуя, как несчастная замерзла и дрожит всем телом.
— Вадим Максимович, зачем вы меня несете на руках? — спросила она через какое-то время, не переставая стучать зубами. Вадим как раз остановился со своей ношей, которая казалась ему такой легкой, почти невесомой, возле лифта. Еще бы не напрягалась так, что держать ее было неудобно.
— Потому что ты босая, — бросил он взгляд на ее несчастное лицо, ненавидя себя еще сильнее и отчего-то раздражаясь сверх всякой меры.
— Ох! — выдохнула она и тут же поджала ноги, колготы на которых были изрядно порваны. По всей видимости, о том, что забыла обуться, она сообразила только что.
Зайдя в квартиру, Вадим направился прямиком в ванную и только там поставил Милу на теплый пол.
— Попарь ноги как следует и вот тебе тапочки. А я пойду заварю чай.
Не дожидаясь, когда она скажет или сделает что-то еще, он быстро ретировался, плотно прикрыв за собой дверь и с удовлетворением хмыкнув, когда услышал щелчок замка.
Минут через десять Мила появилась на пороге кухни, гладко причесанная, в его тапочках, что были велики ей размеров на десять и все с той же затаенной виной в глубине глаз, за которую Вадиму захотелось наложить на себя епитимью.
— Ты в порядке? — спросил он, доставая чашки из шкафа и ставя их на стол вместе с заварочным чайником.
— Все хорошо. Я согрелась. Спасибо!
Ответ ее снова заставил Вадима поморщиться. Уж лучше б она наорала на него, честное слово!
— Тогда садись за стол и пей чай, — велел он, что получилось несколько грубовато и послужило причиной для ее удивленного взгляда.
— Мне пора домой, Вадим Максимович. Меня там ждет машина вашего отца…
Неужели?! Это что же получается, что устал он до такой степени, что даже не заметил внедорожник отца?
— Ничего страшного. Несколько минут погоды не сделают.
— Хорошо, — кивнула она и опустилась на стул, разгладив складки на несколько старомодной юбке. Впрочем, на ней она сидела хорошо, хоть в обтягивающих брючках девушка Вадиму и больше нравилась. — Вадим Максимович, деньги я вам верну, раз вы лишились их по моей вине…
— Ну все, хватит! — неожиданно даже для себя самого хлопнул Вадим по столешнице. А Мила так и вовсе уставилась на него глазами испуганного ребенка. — Во-первых, не зови меня по имени отчеству, когда мы не на работе. А то я чувствую себя перестарком. А во-вторых, ну как можно быть такой наивной и верить всему, что тебе говорят?!
— К чему вы клоните? — выпрямила она спину, и ему очень не понравился блеск ее глаз.
— К тому, что это был розыгрыш, и никаких денег в матрасах я не храню!
— Да вы!.. Вы хоть понимаете!.. — в первый момент девушка задохнулась от возмущения. А потом медленно встала и уперлась руками в стол. В очередной раз Вадим залюбовался ее аккуратными ногтями и тонкими пальчиками. — Вы считаете, раз вы большой начальник, то можете себе позволить так издеваться над подчиненными?! — смотрела она прямо на него, и голос ее звенел от злости, но она старалась говорить спокойно. — А кто вам дал такое право?! Или вас не учили уважать людей?! А может вы просто привыкли обо всех вытирать ноги?!
— Мила, я…
— Так вот, Вадим Максимович, — сделала она ударение на его имени отчестве. — Даже вы не вправе так надо мной шутить. Да и не шутка это, а издевательство! — кто бы спорил… На этот раз он даже не пытался оправдаться. Понимая, что оправдания ему нет, и эту гневную, но очень вежливую тираду он заслужил сполна. — Вы хоть понимаете, как я перепугалась? А если бы у меня было больное сердце, если бы эти эмоции могли убить меня! Вы бы смогли спокойно жить дальше с таким грузом на совести?
Он растерялся до такой степени, что понятия не имел, что можно ответить, тогда как она замолчала и явно ждала этого самого ответа. Попытаться снова все перевести в шутку? Не получится. Кажется, на сегодня он уже свое отшутил…
— Молчите? Ну и ладно, — задвинула она стул и направилась к выходу из кухни. — Надеюсь, вам хоть чуть-чуть стыдно, — повернулась у двери и добавила даже не грустно, а проникновенно. — Спасибо за чай, но я уже сыта по горло вашим гостеприимством. И… меня ждет машина.
Вадим не пошел ее провожать, и через какое-то время услышал, как хлопнула входная дверь. А ведь у нее получилось уесть его с потрохами. И он еще долго будет испытывать неловкость в ее присутствии и невольно вспоминать сегодняшний вечер. Придется как-то замаливать свои грехи и реабилитироваться в ее глазах. Ведь он же совсем не такой, каким она его представляет! Или он именно такой, только и сам этого не замечает?
Как-то резко перехотелось пить чай, и Вадим решил, что утро вечера мудренее. Завтра он обо всем расскажет Юрку, и тот обязательно даст дельный совет. А сегодня спать… Только сначала позвонит родителям.
— Привет, мам, — отцу звонить не решился. Если тому не здоровится, то вдруг уже отдыхает.
— Вадик? А мы тебя ждали только завтра.
— Я уже понял, — усмехнулся он, впрочем, улыбка сразу же сползла с лица, стоило только подумать о Миле и о том, как сам он вел себя. — Что за самодеятельность с кроватью?
— Не самодеятельность, а сюрприз, — ни грамма не смутилась мать. — Захотелось убрать из твоей квартиры лишнее напоминание о… Да и твоя кровать уже была старая, поди матрасы уже продавились. Так и сколиоз можно заработать.
