— Вот у нас в городе герыча вообще нет на продажу. Сижу в «Крестах», подельник загоняет мне «объебон». На, говорит, приколись. А там сорок девять потерпевших, из них двадцать калек, десяток трупов. Тема такая: пристраивается фуцин около подъезда барыги или на этаже. И как только видит, что ты купил, молотком по голове: «На!» За полграмма, за грамм. Ну, и мусора тему закрыли полностью. Теперь кто болеет, едет в другой город.
— У меня тоже случай был: взял, мигом спереди и сзади по ножу приставили. Короче, пришлось отдать. Ладно, думаю. Взял сумку, бросил в нее инструмент всякий, типа слесарь я, и поехал. Взял, спускаюсь. Опять: здрасте, нож в спину, нож в пузо. Я им: парни я щас все отдам, но у меня в сумке. Не пугайтесь: там молоток с приваренной трубой вместо ручки, вот там все и лежит. Ага, говорят, доставай, не пугаемся. Я достал, взял молоток за ручку и прямо в лоб одному «На!» И ведь сориентировался, не острым концом бил, а плашмя. Череп у него, однако, треснул. Второго как волной смыло. Первый же около стены, ноги по-турецки, как-то неестественно осел. И сидит в позе мертвого Будды. Выбегаю из подъезда, в руке молоток, на нем кровь, кожа, волосы, а в ручке, действительно, грамм. Я его в суете так засунул, что без проволоки не вытащить. Короче, обтер я молоток бумажкой и слинял. А уж убил, нет — не знаю. С той поры я один туда уже не ходил. Только вдвоем. Эта публика рядом крутится, но подойти ближе боится. Как тут возьмешь? Спина к спине встал, и все — не взять.
Про Саню. После шестого передоза Саня решил задуматься о здоровье. Организм нужно беречь: нужна простая, здоровая диета. Мясо — яд. Нужны овощи, фрукты. Для подготовки этого Саня посчитал необходимым проветрить холодильник вне квартиры. Проветривание заняло три дня. Собственно, даже не три, а три с половиной, там еще кое-какие долги были, но так, ерунда, мелочь. А вообще Саня человек деятельный, подвижный, с огоньком. Одним словом, на месте не стоит.
Однажды, стоя в подъезде, он сообразил, как заработать деньги. Скажу так: красиво. И дело даже не в том, что красиво, а в том, что быстро, и даже дело не в том, что быстро, а в том, что надежно. Саня скинул на руки друга свою куртку и умчался домой. Была зима, мело. Ровно через десять минут Саня вернулся, держа в руках двадцать гривен. Блестящая идея его была в самой куртке. Он вихрем влетел домой и сообщил маме, что куртку забрали за долги, и, чтобы ее вернуть, нужна двадцатка. Мама мгновенно выдала двадцатку. Вообще надо сказать, что мама у него хорошая, главным бухгалтером на фирме работает. Она всю семью и тянет. Папаня у Сани — синяк конкретный. Одним словом, сенсей. Как напьется, все норовит карате показать. Я говорит, дрался, дерусь и всегда буду драться. После таких слов Саня обычно дает папе в лоб и относит тело на балкон, чтобы проветривалось. Неприятно, что пьет папаня каждый день. А вот с сестрой Сане повезло. Хорошая, видная, замужем за надежным мужиком. Немного нервный, но надежный. Конечно, то, что у него глаз дергается, его несколько портит, но не настолько, чтобы совсем испортить. Глаз у него начал дергаться сразу после того, как Саня сходил в их общий гараж за картошкой. Вообще, после того посещения гаража у мужа его сеструхи общая нервозность повысилась сильно. Люди-то все разные, ну и, ясный перец, и нервы тоже разные. Дело было так, Сане вновь в голову пришла идея. Подходит он к мужу сестры и говорит, что маманя велела полведра картошки принести домой. И берет ключи от общего гаража у мужа сестры, ну, чтобы за картошкой сходить. Я уже не помню, набрал он полведра или нет, но четыре колеса, кое-какие инструменты, так, по мелочи, магнитола, ну и ерунда всякая из гаража испарились. Приходит, значит, сестры муж в гараж, а там его шестерка без магнитолы, аккуратно так на кирпичиках стоит. Вот после у него глаз и задергался, и нервность повысилась. Орал он, надо сказать, долго и громко. Кричал, что даже после того, как его обокрали, у него в гараже имущества оставалось больше, чем после Саниного посещения, что магнитолу так вырвать из торпеды еще надо умудриться (вот, собственно, на этом месте глаз у него и стал дергаться). Он, конечно, с этой магнитолой переборщил. Саня вытащил ее максимально аккуратно. Кто же знал, что там секретка стоит, и как еще ее можно вытащить, не зная про эту секретку? Пришлось снимать всю торпеду, и даже через двигатель залезать. Тут, конечно, Саня был не прав, зацепив из двигателя еще что-то, что именно, не помню.
Я вообще в машинах не очень волоку. Так, в основном все познания через видак. И в основном через Санин видак, а из-за последней Саниной идеи доступ у него к этому видаку ограничен, ну и познания у меня не очень.
А с видаком история такая. После того случая, как холодильник из квартиры испарился для проветривания, Санина мама видак стала забирать с собой на работу, ну и там кое-что из вещей по мелочи. Утром забирает, вечером приносит. Саня, однако, не успокоился и однажды в дождливый вечер, когда маманя прикемарила перед видаком, прямо с кассетой внутри, ну, чтоб не шуметь, и не вытаскивать ее из аппаратуры, вынес из дома. И все бы ничего, но, на беду, папаня с друзьями возвращался домой. А дальше по схеме: папаня сенсей, карате — и цоп рукой видак. Саня бы, конечно, ему в лоб зарядил, если бы не друзья папашины. На шум прибежала проснувшаяся маманя. Короче, накрыли Саню с видаком и кассетой внутри.
А так, вообще Саня технику любит. Идет он однажды на работу, а куртка его аж топорщится изнутри. Чего это? Спрашиваю, он куртку открывает, а под ней всякая всячина: кофемолка, миксер, мясорубка. Я его спрашиваю: это зачем? Да, говорит, все равно фарш никто не делает дома, ну, может быть, раз в полгода маманя котлеты сделает, и все. Так для одного раза в полгода эту мясорубку у соседей можно легко взять, и, самое важное, ни кофе, ни соки он не любит. Так мы эту канитель аж два дня прокалывали. Мне вот все равно, а вот Саня без кайфа жить не может. Причем ему все равно что: колоться, синячить или нюхать. Во время ломок он запросто может и клей употребить.
Приходит как-то Саня в качалку, а сам грустный такой, на кумарах явно. И видит у кого-то из наших камеру, а он же аппаратуру любит, и, ясное дело, завелся он на эту камеру. В смысле дайте поснимать на время кое-какие виды. Но так как у нас парни тертые и какие виды бывают у Сани и на что именно, знают все, ему аппаратуру не доверили. Отчего Саня сильно расстроился. Сел, значит, расстроенный, а взгляд его блуждает, ищет отправной точки для рождения новой плодотворной идеи, и падает взгляд на куртку. Причем на его же куртку, Санину то есть. И не столько на саму куртку, сколько на пятно на ней.
А с пятном история такая. Под синькой Саня с кем-то подрался, с кем именно, он не помнил, но после этого на куртке осталось довольно приличное пятно крови, и маманя это пятно у него спалила. Видит Саня пятно, вспоминает, что маманя в курсе, что была драка, и раз — возникает идея! Такое дело, говорит мне Саня, есть мысль, как развести маманю. Как же, спрашиваю. А идея такая: маманя знает, что была драка, но не знает, с кем. И вешает Саня после этих слов мхатовскую паузу. И дальше что? — недоумеваю я. Как из этого деньги можно выжать? А находим человека, вещает Саня, тот приходит к мамане и говорит, что тот, чья кровь на моей куртке, лежит в тяжелом состоянии, в больнице, и я, ну то есть маманя, должна срочно выделить деньги на лечение этого умирающего братана. Короче, брат у него почти мертвый и нужно лаве, чтобы его оживить.
