Цепочка основных событий жизни Валерия Харламова, если отбросить его трагическую гибель в автокатастрофе вместе с женой, не укладывающуюся в принцип хеппи-энда, выглядела так: детство в Испании – хроническая болезнь (ревмокардит) и излечение – начало хоккейной карьеры (до 1967 года – юниор) – поступление в ЦСКА в 1967 году – командировка в команду «Звезда» в течение нескольких месяцев (конец 1967 – начало 1968 года) – игра в основном составе ЦСКА и создание тройки Михайлов – Петров – Харламов в 1968 году – присуждение звания «заслуженный мастер спорта» после чемпионата мира 1969 года – участие в Олимпиаде в Саппоро в 1972 году – проигрыш СССР в суперсерии 1972 года, после которого Харламову предлагают $1 млн за переход в НХЛ, – выигрыш в следующей суперсерии – знакомство с будущей женой Ириной в 1975 году – травма в автомобильной аварии, восстановление, тренировки с детьми и возвращение в спорт в 1976 году.
Сравните это с биографией экранного Харламова (Данила Козловский) из фильма «Легенда № 17» (Реж. Н. Лебедев, 2013): детство в Испании – начало хоккейной карьеры – тренер Анатолий Тарасов (Олег Меньшиков) не принимает Харламова в ЦСКА и отправляет в команду «Звезда» – Харламова берут в основной состав, но не дают играть – сопутствующие ссоры с матерью – знакомство с будущей женой Ириной (Светлана Иванова) – успехи, тройка Михайлов – Петров – Харламов – СССР и Канада договариваются о суперсерии, канадцы предлагают Харламову $1 млн за переход в НХЛ – сопутствующие ссоры с Ириной – травма в аварии – продолжение ссор с Ириной – восстановление, тренировки с детьми, возвращение в спорт – разрешение семейных проблем – победа в первом матче суперсерии.
Давайте с этим разберемся. Для того чтобы поставить тот фильм, каким стала «Легенда № 17», нужно было выбрать из биографии Валерия Харламова те события, которые сделали бы картину интересной, захватывающей, жизнеутверждающей и патриотической. Не секрет, что существует определенный набор ключевых событий, которые ожидают зрители от спортивного кино:
● Детский опыт. Посыл из детства, который начал формировать характер героя.
● Начало спортивной карьеры.
● Первые разочарования и победы. Разочарования не должны помешать герою добиться дальнейшего роста. Идеально для первого переломного пункта.
● Серьезные разочарования.
● Семейные проблемы.
● Начало любовной линии. Как можно раньше! Герой без любовной линии неинтересен.
● Первые серьезные победы.
● Новые возможности.
● Большие карьерные перспективы.
● Большие проблемы. Все что угодно: соперники, интриганы, журналисты, спортивные чиновники – должны усилить проблемы героя в центральном переломном пункте.
● Личные проблемы.
● Большие победы.
● Огромные проблемы.
● Травма. Обязательный номер в программе спортивного фильма.
● Восстановление, возвращение в спорт.
● Решение семейных проблем.
● Ни с чем не сравнимые проблемы. Это второй переломный пункт.
● Огромная победа. Кульминация фильма.
В соответствии с подобной схемой и была доработана для кино реальная биография Валерия Харламова. Нужно было усугубить процесс приема героя в ЦСКА, сделать обычную командировку большим жизненным испытанием и т. д. Финал картины с победой в первом матче суперсерии был практически единственно возможным, потому что суперсерию в целом СССР проиграл. Все остальные события, важные для биографии Харламова, включая попытку его покупки НХЛ, знакомство с будущей женой, которое в действительности произошло лишь в 1975 году, серьезную травму и последующее восстановление, которые имели место уже в 1976-м, – все это должно было произойти, по версии фильма, до суперсерии.
Главное драматургическое достижение Михаила Местецкого, Николая Куликова и Николая Лебедева в фильме «Легенда № 17», на мой взгляд, заключается в том, что в фильме два главных героя: Валерий Харламов и Анатолий Тарасов. Драматургам удалось решить проблему двух сильных главных героев, один из которых спортсмен, а другой – тренер.
О замысле картины продюсер Леонид Верещагин рассказывал следующее:
После просмотра американского фильма «Чудо» режиссера Гэвина О’Коннора о том, как сборная США по хоккею завоевала золотые медали Олимпиады 1980 года, я подумал: а ведь и в нашей истории хоккея было чудо. Почему бы нашей студии, говорили мы с Никитой Сергеевичем Михалковым, не снять фильм о знаменитом матче 1972 года, о нашей советской хоккейной сборной, которую в мире называли «красной машиной», не знавшей поражений двадцать лет. Так началась работа длиной в семь лет – от замысла до выхода картины в прокат
[85].
«Чудо» Гэвина О’Коннора (2004), согласно рейтингу сайта Sports in Movies, до сих пор входит в десятку лучших спортивных фильмов всех времен и считается лучшим фильмом о хоккее
[86]. По иронии судьбы он посвящен победе хоккейной сборной США над сборной СССР на Олимпиаде в Лейк-Плэсиде в 1980 году. Главный герой фильма – тренер Херб Брукс (Курт Рассел). Интересных характеров в команде США Гэвин О’Коннор не нашел.
Остается немаловажный вопрос: насколько все же автор фильма должен быть верен реальной истории? Ответим осторожно: ровно настолько, насколько этого будут требовать правообладатели, которыми в данном случае являются прототипы героев или их наследники. История должна, как мы прекрасно знаем, в первую очередь эмоционально тронуть зрителя, и, если для этого придется существенно изменить детали его биографии, – это необходимая цена. Поэтому можно считать, что появлением такого удачного фильма, как «Легенда № 17», мы обязаны не только кинематографистам, но и наследникам Валерия Харламова, которые дали согласие на авторскую интерпретацию биографии героя.
Отдельная проблема – как средствами драматургии представить зрителю историческое лицо, внешний облик которого хорошо известен?
Я неслучайно подчеркнул: «средствами драматургии». Портретный грим – хорошо известное и проверенное средство, но в компетенцию драматурга оно не входит. Намного интереснее построить знакомство с героем так, чтобы к тому моменту, как на экране появится лицо актера, зрители уже верили, что перед ними та самая историческая персона.
Хороший пример: появление Наполеона в фильме «Наполеон» Абеля Ганса (1927). Режиссер нашел прекрасный момент, чтобы представить зрителю облик героя, – первое исполнение «Марсельезы». Когда после триумфа своего гимна Руже де Лиль идет сквозь толпу слушателей, камера фиксирует наше внимание на молодом офицере, который останавливает композитора, чтобы поблагодарить его, – но некоторое время не показывает нам его лица. Мы уже понимаем, что это и есть Наполеон, и, когда нам дают возможность хорошо его рассмотреть, оказывается, что Наполеон в исполнении стройного красавца Альбера Дьёдонне в корне отличается от комичного пухлого коротышки, каким все привыкли представлять французского полководца. Но это уже неважно, поскольку мы успели принять этот образ и поверить в него. Кстати, известно, что Наполеон был выше среднего роста, так что вариант Абеля Ганса, возможно, близок к истине.
