– Не было того! Может, просто в следующий раз не будешь выпендриваться и разговаривать?
Я танцевала, стоя прямо перед ним, пока он не отодвинул меня в сторону, чтобы пройти в здание клуба.
– Ну ты и гадина, – сказал он.
– Признайся, ты меня любишь, – отозвалась я.
Он снова остановился и окинул меня сердитым взглядом.
– Ты что, скачешь от радости? Это же просто дебильная игра!
– Тогда почему ты так расстроился? – поинтересовалась я.
На самом деле подозрения Ро были обоснованны. Я безумно обрадовалась тому, что вырвала зубами победу в нашей игре по отбиванию мяча ребром ракетки, но все-таки мое счастье, по большей части, было связано вовсе не с теннисом. Я была счастлива благодаря брату Роуэна. Рядом с Люком я чувствовала себя любимой и живущей полной жизнью, словно я точно знала, кем являюсь и где мое место. Как будто мне никогда больше не придется скитаться по миру, пытаясь найти себе приют.
Сейчас Люк действовал на меня так же, как когда-то вся его семья, – рядом с ним я начинала чувствовать себя как дома.
Когда мы добрались до фойе, где работал кондиционер, Ро плюхнулся на стул и сделал большой глоток спортивного напитка. Потом предложил его мне, и я тоже отпила глоточек.
– Я так рада, что у нас получилось встретиться. Я скучала по тебе, – сказала я.
Он кивнул.
– У меня такое ощущение, что мы не виделись минуту.
– Ну, ты постоянно занят на тренировках, – вздохнула я.
– Я всегда был занят на тренировках.
Он явно имел в виду, что его нагрузка не увеличилась, просто раньше я приходила посмотреть его матчи или общалась с ним у него дома, а теперь мое время было занято другими вещами. Мы никогда не обсуждали, какими именно, но я не могла избавиться от ощущения, что они висят над нашими головами, словно обрывки паутины, на которые рано или поздно придется обратить внимание.
Я поскребла ногтями наклейку на бутылке. Я не собиралась извиняться перед ним за то, что живу полноценной жизнью. Тем не менее мне казалось, что именно этого Ро и ждет – чтобы я попросила прощения, что не включаю его в какие-то сферы своей жизни. И я понимала без слов, что главной из этих сфер был Люк.
Я открыла рот, чтобы с ним поспорить, но он меня перебил:
– Я начал встречаться с Кэсси Клэрберн.
– Да ладно! – воскликнула я. – А как же Эрик?
Ро пожал плечами.
– Нужно было соображать быстрее.
– Вау. И что, у вас все серьезно или вы просто приятно проводите время?
– А в чем разница?
– Видишь ли, Роуэн, иногда люди просто развлекаются и занимаются сексом без обязательств. А иногда они начинают строить серьезные, долговременные отношения.
Ро пробормотал что-то себе под нос.
– Что-то? – переспросила я.
Мне показалось, что он сказал: «Ну да, ты же у нас теперь эксперт», – но он ничего не ответил и просто покачал головой.
– Я тебя поздравляю, – проговорила я, но он только протянул руку, чтобы я отдала ему бутылку. Я в первый раз видела, чтобы человек рассказывал о новых отношениях с такой меланхолией.
Ро встал из-за стола.
– Пойду переоденусь.
– Ро, постой, – окликнула его я. – У тебя все хорошо?
– Да, а что?
– Ты просто в последнее время на себя не похож. Ты очень изменился за эту осень.
– Потому что, черт возьми, моя мама умирает, Джесси, а я только и могу, что перебрасывать мячики через сетку.
Резкость его слов заставила меня вздрогнуть.
– Может, у других получается веселиться и вести себя так, будто ничего не происходит, но я так не могу, понимаешь? Просто не могу.
– Это нечестно, – сказала я, чувствуя, как в груди поднимается злость. – Не знаю, кто здесь веселится или ведет себя так, будто ничего не происходит. Сколько раз в неделю я прихожу к вам домой, чтобы приглядеть за Мэл?
– Хорошо, а где, черт возьми, носит моего братика? А? – Ро выплевывал каждое слово. – Он просто собирает вещички и валит отсюда, когда она нуждается в нем больше всего, и при этом он еще и всеобщий герой!
Где-то в коридоре открылась и закрылась дверь.
– Сбавь тон, – сказала я Роуэну.
Он смотрел на меня исподлобья и тяжело дышал, как будто только что пробежал марафон.
– Я просто пытаюсь справиться с этим дерьмом, понимаешь?
– Понимаю, – сказала я. – Но, надеюсь, ты понимаешь, что напиваться каждый вечер – это не выход.
Я сказала Люку, что в последнее время не видела Ро пьяным, но подозревала, что это еще ничего не значит. Когда Ро промолчал в ответ, я поняла, что угадала.
– Ты даешь ей лишний повод для волнения, – сказала я.
Ро снова опустился на стул.
– Как бы я хотел ей помочь. Почему ей не нужна какая-нибудь почка? Это у меня есть. И я отдал бы ее не думая.
Я заморгала, чтобы отогнать слезы, и положила ладонь на запястье Ро.
– Она это знает. Я не сомневаюсь.
– Я тренируюсь здесь каждый день. Я хожу в спортзал четыре раза в неделю и тренируюсь еще больше, но не понимаю, зачем это делаю. Я не спасаю человеческие жизни. Я ничего не меняю. В чем тогда смысл?
– Вспомни Роджера, или Серену, или Рафу – всех тех людей, за которых ты болел, когда был ребенком. Вспомни, как ты себя чувствовал, когда они выигрывали или проигрывали. Вот в чем смыл. Если ты любишь то, что делаешь, то в твоей работе есть смысл.
Ро провел рукой по глазам.
– Не знаю.
– Зато я знаю, – сказала я. – Плюс, если ты бросишь спорт после того как твои родители вложили в тебя столько денег, да еще и после того как ты заставил Мэл посмотреть столько матчей, она шкуру с тебя сдерет.
Он рассмеялся.
– Я просто не могу понять, как мы сможем нормально жить, когда ее не станет.
– Наверняка не сможем, – согласилась я. – Будет ужасно тяжело.
От одной только мысли о мире, в котором нет голоса Мэл, ее объятий и ее шуток, у меня перехватило дыхание.
– Нам нужно держаться вместе, – проговорила я. – Тогда она будет счастлива.
Ро встал и понюхал свою футболку.
– Все-таки надо пойти переодеться.
– Мне тоже, – сказала я, поднимаясь на ноги.
Мы вместе вышли из фойе, но, вместо того чтобы повернуть налево и направиться к мужской раздевалке, Ро вдруг остановился. Я сделала шаг вперед и обхватила его руками за талию, хоть от него и воняло потом.
