— Рая! Прекрати, если не хочешь со мной поссориться! — воскликнула женщина. — Решено, дом продается!
— А где ты собираешься жить? — спросила Рая.
— Сниму заброшенный дом. Их вон сколько в селе пустует!
— Не дома, а халупы, где печку надо дровами топить, — заметила Рая.
— Я же не безрукая! Надо будет топить дровами, значит, буду! — твердо заявила женщина. — Но тебя спасу!
— Антонина Евгеньевна, о чем вы говорите? — вмешался в разговор Василий. — Если на то пошло, переезжайте к нам и живите. Места всем хватит. Так, Рая?
— Конечно, Васенька! — Рая оживилась. — И мне будет веселее, когда ты, мама, будешь рядом со мной.
— Вот и решение проблемы! — произнес Василий.
— Тогда я даю в районной газете объявление, — сказала Антонина Евгеньевна.
— И возле почты, магазина и клуба можно развесить, — предложил Василий.
— Хорошая идея! — поддержала мужа Рая.
— Все, дети! Я пошла домой! — сказала довольная женщина.
Глава 17
Антонина Евгеньевна выставила дом на продажу, но время шло, а покупателей на него не находилось, и ей пришлось снизить цену. Через неделю, когда у женщины уже опустились руки, нашелся покупатель. Сделку купли-продажи оформили в один день, и на руки Антонина Евгеньевна получила пятнадцать тысяч долларов. Конечно, она рассчитывала на бóльшую сумму, но состояние Раисы резко ухудшилось, и надо было торопиться. В тот же день женщина нашла машину, зять помог загрузить мебель и вещи, вечером забрали скотину, и Антонина Евгеньевна перебралась на новое место жительства.
— Вон там стоит шкатулка, — указал на полку зять, — мы в ней храним деньги, можете положить их туда и брать по надобности. У нас секретов друг от друга нет.
— Да, мама, — сказала ей дочь.
— Как хорошо, что успели до приезда Евы, — устало произнесла Антонина Евгеньевна. — Если честно, то морально тяжело в моем возрасте что-то менять, но надо было, и я довольна.
— Ева все узнает, когда приедет в село, — заметил зять, — не надо было от нее скрывать.
— Тебе не понять, — произнесла теща, — она была на гастролях, и не стоило ее тревожить.
— Да уж куда мне? — ухмыльнулся мужчина и вышел.
— Завтра с утра едем в больницу, — заявила мать, — так что, Раечка, надо собрать вещи.
— Я сама поеду, оставайся дома, — сказала Рая.
— Доченька, я буду рядом с тобой столько, сколько понадобится, и возражения не принимаются!
Раиса знала, что спорить с матерью бесполезно, — она сделает так, как задумала.
— Как же такое хозяйство оставить? — спросила Раиса.
— У Васи есть руки, вот пусть и справляется!
— Он не умеет доить коров, — напомнила дочь.
— Научится! Не боги горшки обжигают!
Антонина Евгеньевна с дочерью находились в больнице, когда вечером позвонила Ева и сказала, что задерживается на гастролях.
— Почему так?! — удивилась женщина.
— Нам продлили контракт, — сказала Ева. — Выступления прошли на бис, поэтому нас попросили остаться еще как минимум на месяц.
— Я, конечно, рада, но уже соскучилась по тебе, доченька, — сказала Антонина Евгеньевна. — Но если надо, то я понимаю.
— Как сестренка? Ей уже лучше?
— Как сказать… Сейчас Рая находится на лечении.
— Что говорят врачи? Все будет хорошо?
— Конечно, моя птичка! Все у нас будет отлично! — как можно веселее ответила женщина. — Ева, мне показалось, что у тебя грустный голос.
— Мама, тебе показалось, — сказала Ева, — это все усталость.
— Твой парень тебя ждет?
— Да, конечно. Ты не волнуйся за меня, мама, все нормально. Надеюсь, что скоро увидимся. Передавай Рае большой привет, скажи, что я ее люблю, а то я звонила вчера, а она не брала трубку.
— Наверное, была на процедурах и оставила мобильник в палате. Ты береги себя, птичка!
— Хорошо, мама! — ответила Ева.
Глава 18
Слабость Ева почувствовала еще на гастролях в Европе, но не придала этому значения, приняв недомогание за усталость. Отпуск в январе прошел незаметно. Ей казалось, что она успела отдохнуть, но по приезде в Японию почувствовала себя нехорошо.
«Это все из-за перемены климата, воды и специфической японской кухни», — размышляла она в первые дни.
Время шло, а ей становилось все хуже. Ева изо всех сил держалась на сцене, чтобы не сорвать представление, а после него едва не валилась от усталости. Ее мучили постоянные головные боли, частая тошнота, переходящая в рвоту. Коллеги советовали ей лучше питаться, но у Евы вовсе не было аппетита — она заставляла себя есть, чтобы сил хватило на очередное выступление.
Она скучала по Дмитрию, несмотря на то, что при последнем их свидании была унижена его родителями. Обида осталась, но любовь была выше всего, и она отвечала на его звонки по скайпу. Когда Еве было совсем плохо и на нее находила апатия, она не отвечала парню по нескольку дней.
Впервые за последние полтора месяца Ева была радостной, потому что труппа наконец-то возвращалась с гастролей домой. Ей даже казалось, что недомогание отступило и все уже хорошо, но как только девушка переступила порог квартиры, у нее началась сильная рвота. Когда в рвотной массе Ева заметила примеси крови, она не на шутку встревожилась и вызвала скорую. Ее госпитализировали и назначили обследование.
Почти неделя ушла на то, чтобы врачи поставили неутешительный диагноз, который шокировал Еву.
— Что со мной, доктор? — поинтересовалась она на очередном обходе.
— Вам предстоит задержаться у нас, — уклончиво ответил он.
— Это я уже поняла. Какой у меня диагноз?
— Не из приятных — у вас цирроз печени.
Это было как удар обухом по голове. Ева не сразу нашлась что сказать.
— Цирроз?! Откуда?! Я же не употребляю спиртное!
— Цирроз может быть не только у пьющих людей, — заметил доктор. — Причины заболевания могут быть и другие.
— Например?
— Болезни желчных путей, неправильное питание и многое другое, — сказал доктор. — Ваша задача — лечиться, а наша — установить причину и вылечить вас. Договорились?
Уже в первые дни полноценного лечения Ева поняла, что нужно много денег. У нее были запасы, к тому же она получила оплату за гастроли и была спокойна, что денег хватит на серьезное лечение.
Ева позвонила матери и солгала, что продлили гастроли.
«Мама не будет уточнять в театре», — решила она.
