— Мой?! — удивился Максим.
— У тебя большой опыт отношений с девушками, — пояснил парень и рассказал о встрече родителей с Евой.
— Димон, хочешь начистоту? — спросил Максим, закурив.
— Конечно!
— Права была Ева, назвав тебя мальчишкой и маменькиным сынком, — сказал он, глядя другу в глаза. — Ты должен был защитить свою девушку, если, конечно, она тебе дорогá.
— А как же родители?
— Надо же им, в конце концов, дать понять, что их сынок уже вырос из маленьких штанишек.
— Мне надо было нагрубить им?!
— Поставить на место, аккуратно, но дать понять, что ты хозяин своей судьбы, а не они. До определенного возраста родители несли ответственность за своего ребенка, но когда он вырос… Нет, даже не вырос, а давно стал взрослым, он вправе сам решать, с кем ему жить и что делать, а ты повел себя, как слизняк. Извини, друг, но ты хотел правду. Наверное, теперь с Евой все?
— Не знаю, — покачал головой Дмитрий, — надеюсь, что нет. Вернее, я не представляю, что со мной будет, если мы расстанемся. Я ее так люблю! Что мне делать, Макс?
— Попытайся все исправить, если это, конечно, возможно и еще не поздно, — посоветовал Максим. — Ты с ней виделся после «радостной» встречи с предками?
Дмитрий рассказал, что Ева на гастролях и еще не звонила.
— Так чего ты ждешь?! Чтобы она сама первая отозвалась? Звони день и ночь, пока не ответит! Я бы так сделал.
— А родители? Как мне быть с ними?
— Поговори с ними по душам, поймут, не дураки ведь.
— Макс, помнишь, я говорил тебе, что Ева старше меня лет на десять?
— Помню. И что?
— Да, она старше, но мы никогда этого не ощущали, а вот мама… Она сразу заметила разницу в возрасте.
— Вот видишь! Ты снова заладил: мама, мама… Да какая разница, что заметила мама?! Вы подходите друг другу? Вам хорошо вдвоем? Не маме с ней жить, а тебе. Друг, извини, если был прямолинейным. Ты — хороший парень, только стань взрослым — и все у тебя наладится. Ок?
— Спасибо, Макс! — сказал Дмитрий и пожал другу руку.
Дмитрий поехал в поселок к родителям с намерением поговорить с ними и дать понять, что он сам будет решать, с кем ему быть.
— Ну, сынок, рассказывай, — попросил его отец, — как тебя угораздило вляпаться.
— Да уж! — вздохнула мать. — Не ожидали мы такого поворота!
— Мама, папа! Я хочу сказать вам, что мы с Евой любим друг друга и подадим заявление на регистрацию брака двадцатого апреля, нравится это вам или нет! — на одном дыхании выпалил Дмитрий заранее подготовленную речь.
— Значит, ты не одумался? Не прислушался к нашим советам?
Людмила Александровна изобразила обиженную мину на лице.
— Не вам с ней жить, а мне, — заявил сын.
— Дима, мы же хотим как лучше, — сказал отец. — Эта распутная женщина старше тебя, она охомутала молоденького парнишку, а ты и уши развесил. Наверное, клялась тебе в вечной любви?
Дмитрий замешкался с ответом. Ева ни разу не сказала открыто, что любит его, но отмечала в разговоре, что любовь любит тишину и проявляется в отношении друг к другу, а не на словах.
— Почему молчишь? — Мать смотрела сыну в глаза.
— Ева не говорила, что любит меня, — неуверенно произнес он.
— А зачем ей говорить? — усмехнулась Людмила Александровна. — Она сразу же прыгнула к тебе в постель. А наш мальчик и рад!
— Я не мальчик! — вспылил Дмитрий.
Это слово ранило его уже во второй раз.
— Ну и не самостоятельный мужчина, — заметил отец.
— Димочка, сынок, ты не будь ежиком, а просто выслушай нас и сделай выводы, — попросила мать.
— Хорошо, говорите, — согласился Дмитрий.
— Певицы часто ездят на гастроли, — сказала Людмила Александровна и добавила: — Думаю, что ты в курсе.
— Да, ну и что?
— Представь себе, что у вас будет ребенок, она хвостом вильнула и поехала себе, а ребенок будет на тебе. У тебя же большие способности к языкам, что не всем дано, а ты зароешь свой талант. Это раз. Второе. В артистической среде царит полный разврат. Ты будешь сидеть дома, а она — гулять с другими? Там же измена на измене! Кто с кем переспал, артисты сами не могут разобраться. В конце концов ты останешься один, нет, с ребенком и без работы. Ты такой жизни хочешь?
Людмила Александровна закончила, и наступила тишина. Дмитрий был в раздумьях. В словах матери была доля правды, но он не хотел верить, что у него с Евой может так статься. Он не хотел продолжать разговор, чтобы не обидеть родителей, и сказал, что подумает над ее словами.
— Вот и хорошо, сынок! — радостно промолвил отец. — Ты к нам надолго?
— Завтра утром уезжаю, — ответил Дмитрий. — У меня много работы.
Глава 13
Антонина Евгеньевна проснулась рано утром, когда начало светать. За многие годы, после того как она обзавелась хозяйством, у нее стало привычкой подниматься ни свет ни заря. Женщина быстро встала с постели, заправила ее, поставила на плиту чайник и села у окна. Сегодня Рая поедет на прием к врачу и вернется с новостями. Хорошими или не очень? Антонина Евгеньевна гнала от себя грустные мысли, но на душе было тревожно как никогда.
Женщина вздрогнула всем телом, когда кто-то постучал в оконное стекло возле нее. Она отодвинула капроновую занавеску и никого не увидела. Стук повторился, и от него по спине женщины побежали мурашки. Она увидела, как с подоконника вспорхнула маленькая птичка.
«Птица постучалась в окно — это к несчастью!» — пронзила ее мысль.
Антонина Евгеньевна поспешила в хлев, подоила коров, дала им поесть. Стала цедить молоко, нечаянно опрокинула ведро, и белая жидкость разлилась по земле. Руки дрожали, но ей казалось, что в ее теле дрожит каждый нерв. Управившись по хозяйству, она выпила успокоительное и прилегла на диванчик в ожидании возвращения дочери из города.
Рая зашла к ней под вечер. По выражению ее лица Антонина Евгеньевна сразу поняла: все плохо. Она усадила дочь, напоила чаем, перекусить Раиса отказалась наотрез.
— Мама, я не знаю, как тебе это сказать, — произнесла глухо Рая.
— Раечка, говори как есть, я с тобой, — стараясь сохранять спокойствие, сказала женщина.
Рая молчала. Она знала, что своими словами убьет мать, но и скрывать не было смысла. Раиса смотрела матери в глаза и не решалась произнести то, что озвучили ей врачи.
— Не молчи, доченька, не молчи, — попросила ее Антонина Евгеньевна и взяла за руку. — Я тебя слушаю. Ты прошла обследование у эндокринолога?
— Да. И не только у него.
