Плюс ко всему прочему у Лоны где-то на задворках души начала созревать некая разрушающая взрывоопасная мысль. Она еще не сформировалась полностью, но подтачивала, вызывая беспокойство. Дискомфорт появился сам собой и словно писк невидимого комара не давал покоя.
— Извини. — Попросила тихо и чуть не укусила себя за язык. Да когда же сломается, эта чертова внутренняя прошивка?! Вот за что тут просить прощение?! За то, что он сам ее подталкивает к краю?! Набрала воздуха в грудь. — Отвези меня домой, пожалуйста.
Как ни странно, ее бесстрастный тон почему-то вызвал еще худшую реакцию, чем вспышка злости до этого.
— Да что ж с тобой такое, а? — зарычал Вадим, наклоняясь и выдергивая Илку из сидения. Он одним махом переместил ее себе на колени и встряхнул так, что у бедной девушки зубы клацнули. — Ты правда этого хочешь? Правда?!
— Я хочу свободы… от тебя!
— Поздно, Малая. Ты разве еще не прозрела? Все изменилось вчера. Может и раньше, но до базы я еще не понимал.
У Илоны даже сердце биться перестало, так нахлынуло. Тем не менее, что-то в его взгляде напрягало. А буквально через несколько секунд стало понятно, что именно.
— Не выводи меня. Еще раз попробуешь на сторону рыпнуться — и я стану очень, очень плохим. — Проговорил, силой наклоняя к себе. Поцеловал, больно прихватив зубами за губу. После чего пересадил ее назад и завел машину.
Лона затихла, пытаясь осознать происходящее. Это эгоизм такой мужской? Собака на сене? И сам не съем, но и другим не дам? Пока думала, они тем временем заехали во двор к Разумовским.
— Зачем ты меня сюда… привез?
— Угадай. — Хмыкнул, выбираясь. Обошел автомобиль и открыл дверь с ее стороны, протягивая руку. — Прививку сделаю. Надо же тебя в чувство как-то привести, чтоб берега не путала.
— Я… я… не пойду к тебе! — Ила быстрым жестом потянула ремень безопасности, цепляясь в него кулачками. Вадим наклонился и доверительно сообщил:
— Хочешь со зрителями? Могу устроить. Не боишься попасть к кому-нибудь в библиотеку «хоум-видео»?
Лона задрожала, разжимая ладошки. И как у него получалось так прицельно бить словами, заставляя двигаться в желаемом направлении? За последние двадцать минут он уже второй раз сумел провернуть такой фокус! Но, не смотря на это, сгусток горечи, образовавшийся еще с утра, никуда не делся.
— Вадим… нравится тебе или нет, а продолжать такие отношения я больше не хочу.
— Малая, все разговоры на эту тему завтра. — Он кивнул головой в сторону дома, показывая, куда ей идти. Сам пошел следом. И даже в этой казалось-бы мелочи Ила уловила скрытый психологический прием. Вадик не взял ее за руку и не обнял за плечи, но при этом скомандовал и принудил странным образом подчиниться.
Глава 10
Попав на истинную территорию Разумовского, чувство робости окончательно поглотило Илону. Это было хуже, чем вчера на базе отдыха. Запах чужого жилья и опасности смешивались воедино и вызывали почему-то тошноту. От ненормального возбуждения, которое чувствовала, будучи у себя в комнате не осталось и следа.
Вадим завел ее в гостиную.
— Присядь. — Еще один кивок в сторону стола, а сам исчез. Появился через пару минут с бутылкой коньяка и двумя квадратными стаканами. Сел напротив и начал откупоривать, глядя при этом на нее. — Так что случилось? Расскажешь?
Лона не ответила, глядя вниз. Ей было плохо от перенапряжения. Голова кружилась, а сердце подрагивало вместо привычного ритма.
— Пей.
Услышав короткую команду, сделала неспешный глоток, пытаясь одновременно прийти в чувство.
— Еще.
— Хочешь меня споить? — спросила, но, тем не менее, послушалась.
— Нет. — Вадик усмехнулся в ответ. — Это твоя смазка, Малая.
Что-то горячее вместе с кровью побежало по венам и запустило ударом тахикардию. Скорее всего, адреналин, подогретый спиртным.
— Что?! — Илона подняла на него глаза и оцепенела.
— Выпей до дна. Так тебе будет легче соглашаться со всем, что я попрошу. — Сказал, ополовинив одним махом коньяк, который налил себе. Посмотрев внимательно, добавил: — И чтобы выдержать все то, что я буду с тобой делать сегодня.
Ила отчетливо почувствовала, как зашевелились волосы на голове. Мама. По шкале нарастания за страхом идет ужас или жуть? Слюна во рту стала вязкой, склеивая челюсти. И что интересно задрожали не руки, а колени.
— Отпусти меня… — попросила тихо.
Вадим не ответил, лишь легкая усмешка опять коснулась губ. Откинулся на спинку стула, продолжая разглядывать Лону и покручивая стакан пальцами. Он молчал невыносимо длинных пять минут, обдумывая что-то, потому как потом не торопясь заговорил:
— Лон, я сейчас озвучу тебе небольшие нюансы. Запомни их, пожалуйста. — Сделал глоток, указав ей взглядом, приглашая присоединиться. — В процессе не сопротивляйся, иначе могу сделать больно. Не пытайся выкрутиться или руководить мной. Отреагирую я только на слово «хватит». Если что-то очень понравится, достаточно сказать «еще». И… глотать обязательно. Всегда.
Есть такая поговорка: «Мы думали, что это дно, а тут вдруг снизу постучали». Илона вот прям услышала этот стук после его объяснений. Жуть, говорите? Нет! Кромешный мрак, потому как в глазах потемнело от испуга.
Вадим, наверное, почувствовал ее состояние.
— Не бойся, ничего плохого я тебе не сделаю. Наоборот.
— Ты… садист? — в свете услышанного, это был закономерный вопрос и тем удивительнее последовала реакция в ответ. Разумовский изумленно уставился на нее.
— С чего такие выводы?
Ила молчала, так как пребывала в шоке граничащим с нервным срывом. Как можно столько лет знать человека и не знать совершенно?! Она непроизвольно подвинулась вместе со стулом назад, ощущая озноб, так как он сразу сделал то же самое, намекая, что сбежать ей не даст.
— О чем ты думаешь, а? Фильмов дурацких насмотрелась? — Не дождавшись ответа, просветил: — Ты неправильно поняла. Никаких плеток и зажимов не будет. Больно — это я могу силу не рассчитать. А «хватит» — не стоп-слово, а знак мне, если вдруг отъезжать станешь или из сил окончательно выбьешься.
Илона взяла стакан и выпила залпом все, что там еще было. Когда огромный писец исчезает и вслед за ним появляется размером поменьше — возникает иллюзия спасения. Она настолько реальна, что воспринимается человеком с огромным облегчением, несмотря на.
Сколь сильно он попадает в заблуждение, как правило, становится ясно немногим позже. Именно это и произошло с Илоной. Почему было не расслабиться, осознав, что никто не будет ее бить плетью промеж ног? Вполне себе нормальная реакция, если бы не одно маленькое «но». Затерявшееся в потоке ахтунга предупреждение она в полной мере осознала уже утром, когда открыла глаза и поняла, что болит везде.
