Мы идём во дворец, там будут деликатесы, и привести голодного кадета - самоубийство. Эстас должен быть сыт. Чтобы не жрал там всё подряд!
Получив заказ я, наконец, возвратился в школу. Оставил пакет на кухне и отправился за Нежным - тот закрылся и, как выяснилось, спал.
Я не возражал. Сон - это хорошо, ведь нам предстоит сложное мероприятие, но всё оказалось не так просто. Сонный Харринтер уставился злобно.
- Не понял? - я в самом деле не понял.
Птенец поджал губы и промолчал.
В этом молчании он продефилировал в ванную - бёдрами, кстати, вилял вполне натурально. Затем соизволил отправиться в кухню и даже накрыл на стол - вытащил из пакета всё, что я принёс.
Когда сели есть, эта поджатость губ стала ещё выразительней, и я снова не выдержал:
- Что?
А потом понял, что работать с Нежным невозможно. Он не кадет, а какая-то истеричка. Совершенно невыносимый птенец!
Оказалось, Эст нашёл полку с женскими романами - я купил их десять лет назад, когда всерьёз собирался водить в башню леди. Нежный начитался этой биллетристики и теперь возмущался, только гнев был почему-то направлен на меня.
- Вы знаете, вокруг чего построены большинство сюжетов? - спросил Эст.
- Понятия не имею.
- Вокруг того, что юная леди провалила проверку и ей заблокировали магические способности.
- Как печально, - буркнул я.
Кадет сверкнул глазами:
- Это не смешно.
- Так я и сказал "печально".
- Это не печаль, а трагедия! - выпалил Эст.
Я закатил глаза, вообще не понимая, к чему он клонит, а чуть позже, когда Харринтер справился с эмоциями, наконец прозвучал внятный ответ:
- Милорд Рагар, вы принц, поэтому обращаюсь к вам как к официальному лицу. Вам не кажется, что отношение к магии у девушек - несправедливо? Это ущемление прав. Мальчикам позволено всё, а девочкам блокируют магию в раннем детстве, и как они, позвольте спросить, научатся её контролировать? Разблокировка на пару лет, да ещё в период полового созревания - это вообще дикость. Как в таких условиях можно совладать с собственной силой? Да никак!
Ну теперь ясно. Эст из тех, кто поддерживает новые-старые веяния. Мол, "свобода магии", "магию в каждые руки", и всё в таком роде.
Понимая, что говорю с оппозиционером, я скривился.
- Что? - тут же вспыхнул Нежный.
- Предлагаешь вернуть одинаковое магическое воспитание? Как было при моём прадеде?
Малёк прищурился. Я мог пуститься в долгие объяснения, но вместо этого перешёл к главному:
- Хорошо. Представь, что ты женился и твоя леди наделена магией.
- И? - даже не задумался Эст.
Я снова закатил глаза - ох уж эти юнцы, они действительно безголовые.
- В силу повышенной эмоциональности, она может не справиться. Утратит контроль, навредит окружающим и, главное, себе. Твоя леди навредит себе, понимаешь?
На меня уставились как на нечто невиданное, и я перефразировал:
- Хочешь, чтобы твоя леди пострадала? Хочешь причинить ей боль?
Нежный моргнул.
-Мы сейчас про леди или про хрустальную вазу? - буркнул он.
Вот же дурак непробиваемый.
- Леди будет больно! - в третий раз повторил я. - Времена, когда воплощённые драконы ощущали боль своей избранницы, конечно, прошли, но память осталась. Леди не должны такое испытывать. Никогда!
Ответ Харринтера был «замечательным»:
- То есть боль при родах не считается?
Боль при родах? Я глубоко вдохнул и шумно выдохнул. Ну вот ты и выдал себя, Эстас. А мне так хотелось верить в лучшее. Но подозрения оказались верны, ты всё-таки шпион.
Вспомнилось неприятное лицо Фириуса - короля объединённых северных герцогств. Северяне тоже драконы, но другие. Единственные, кто позволяет своим женщинам испытывать родовую боль.
Остальные проблему давно решили, причём для всех слоёв населения, включая самые необеспеченные. Магическое сопровождение родов, безопасные обезболивающие зелья, эликсиры восстановления и заживления тела… Мы сделали всё, чтобы боли не было, и про такое невозможно не знать!
Следовательно, даже если передо мной и в самом деле Харринтер, то все последние годы он провёл на севере. И служит Фириусу - жестокому, но в общем-то нейтральному королю.
Вернее, Фириус был нейтральным до недавних пор. Раз прислал шпиона, значит что-то изменилось.
Впрочем, не важно. Разберёмся. Нежного он, в любом случае, больше не увидит.
- Вы чего так на меня уставились? - спросил кадет напряжённо.
- Ничего, - я взял приборы и занялся едой. - Просто постарайся не рассуждать на такие темы во время бала. Особенно при моих родственниках.
Эст сразу насупился.
- Понимаю, что задача сложная, - добавил я, - но попробуй предстать перед ними не истеричкой, а леди.
Теперь он вообще надулся.
- Я буду такой леди, что вам даже не снилось, - пробурчал Харринтер хмуро.
Угу, надеюсь.
- Если опозоришь меня, голову тебе оторву, - без шуток пообещал я.
Глава 20
Алиса
Мы с Янтарчиком провели бок о бок несколько часов, но делиться стратегической информацией дракоша отказался. Я спрашивала, а дух лишь помахивал хвостиком и бубнил, что до сих пор не оправился от вчерашних дел. Мол он уставший, несчастный и не хочет обсуждать всякий негатив.
Я возразила. Сказала, что информация может пригодиться во время бала, и тогда Янтарчик заявил:
- Алиса, рассказать о нашем мире каждую мелочь я всё равно не успею, то есть ты в любом случае можешь проколоться. Поэтому предлагаю такую стратегию: помалкивай, и всё.
Я от такого заявления прямо-таки онемела. В этот миг Янтарчик так напомнил одного принца, что у меня, невзирая на его нежелание отвечать, родился новый вопрос:
- Послушай, а когда человек становится воплощённым драконом, что происходит с его мозгами? В смысле, с сознанием? Оно остаётся человеческим, или…
- К чему ты клонишь? – буркнул Янтарчик.
Тема была предельно скользкой, но я всё же сказала:
- Вдруг дело не в характере Рагара? Что если сознание принца захватила драконья сущность, и именно она так неадекватно себя ведёт? А сам Рагар – милашка и добряк?
Дух фыркнул и мимолётно скривился.
- Нет, Алиса, всё иначе. Соединяясь с человеком, дракон исчезает. Дракон перестаёт существовать как личность, растворяется полностью.
