Я понятливо кивнула.
– Эх, Алиска, – вздохнул дракоша, одновременно зевая. – Вязнешь ты как муха в меду, с каждым часом всё больше.
– И что делать?
– Я бы сказал, что нужно обретать магию и бежать, но от прохождения тобою отбора зависит слишком многое. Судьба и репутация настоящего Эстаса Харринтера, твоя собственная, а может и судьбы других девушек. Мне не нравится план Элис, но он действительно может совершить какой-то сдвиг.
Я не выдержала и начала расхаживать по комнате, а Янтарчик добрался до стула, запрыгнул на него и свернулся там утомлённым калачиком. Он точно хотел продолжить общение, да и я тоже, но пока ходила, сопоставляя в голове все детали обширного пазла, магический помощник уснул.
Вот просто раз, и всё! Я даже не подозревала, что с духами такое вообще бывает.
Сначала пыталась разбудить, тыкала пальцем в потускневшую шкурку, а когда эффекта не довилась, взяла его на руки и перенесла в свою кровать, уложила возле подушки.
После нового круга по комнате и вечернего душа, тоже в кровать отправилась. Уснула быстро, но ночью отчего-то снилась гроза и стремительный, дразнящий молнии дракон.
Глава 19
А проснулась я от стука в дверь и зловещего такого вопроса:
- Эй, Нежный, ты меня вообще слышишь?
Подскочив на кровати, инстинктивно прикрыла руками лишённую перемотки грудь и попыталась открыть глаза.
- Сколько можно? - вновь раздалось из-за двери. - Просыпайся. Быс-с-стро!
Вот теперь я узнала голос Рагара и ужаснулась вспомнив, что щеколда тут совсем хлипкая, а младший принц личность бесцеремонная, может и вломиться.
- Сейчас, милорд Рагар! Уже бегу!
Рядом выразительно застонали, и я подскочила снова. Успела забыть про уснувшего в моей комнате Янтарчика, да и не ожидала, что дух останется до утра.
А причиной драконьего стона стал мой голос - он был предельно далёк от мужского. Пришлось исправляться:
- Три минуты, ваша светлость! - я перешла на фальшивый, неестественный бас. - Я почти!
В голову ударила паника, я слетела с кровати. Метнулась сначала к стулу, на который повесила одежду, затем к ванной, потом опять к стулу…
- Успокойся, - сладко зевнул Янтарчик. - Я прикрою. Всё хорошо.
Миг, и стены комнаты полыхнули магическим светом. От неожиданности я споткнулась, а дух пояснил:
- Блокировка, Алиса. Одевайся спокойно, я запечатал вход.
Поверила я не сразу, а сообразив, испытала острое желание поцеловать Янтарчика в клыкастую морду. И уж не знаю, видел ли созданную духом блокировку Рагар, но от двери донеслось ворчливо-смиренное:
- Пошевеливайся. Я жду внизу.
В общем, несмотря на стрессовое начало, пробуждение получилось отличным. Я спокойно приняла душ, опять стянула ноющую от таких издевательств грудь перемоткой, оделась и замерла в раздумьях, с фляжкой эликсира в руке.
Командир упоминал, что преображение Эстаса Харринтера в девушку будет происходить при помощи тех же эликсиров, и сейчас я сомневалась. Логика шептала, что совмещать зелья не нужно, потому что может получиться гремучая смесь.
Я намеревалась рискнуть и отправиться на бал в своём естественном виде, но сейчас мне надлежало быть парнем, и вот вопрос - рассосётся действие моего зелья до вечера или нет? И как вообще угадать дозировку и момент?
- О чём задумалась? - встрял в мысли Янтарчик. Дух выглядел не просто отдохнувшим, а лощёным, словно после какого-нибудь салона.
Я рассказала о своих сомнениях, а в ответ услышала опять-таки прекрасное:
- Не волнуйся, пей своё зелье. Я выкраду у Рагара антидот, внешность сможешь вернуть в любой момент.
От такой щедрости я чуть на попу не присела. Обрадовалась, конечно, но почудился подвох. Тут многое было подозрительным: и эта довольная дракошина морда, и яркий блеск шкурки, и вот такая готовность всеми силами поддерживать мои аферы…
- Янтарчик, милый, а ты ни о чём не хочешь мне рассказать? - спросила осторожно.
В ответ искреннее изумление:
- Кто? Я?
В общем, понятно, что ничего непонятно, но давать ход паранойе я не стала. Решила верить в лучшее, а позитивный настрой Янтарного духа расценивать как подарок судьбы.
Шумно вздохнув, отхлебнула зелья, после чего дракоша снял блокировку и испарился, заверив, что он рядом. Я же отправилась на первый этаж, где сразу завернула в кухню, в уверенности, что командир там, и Рагар в самом деле нашёлся, но…
- Отлично! - Форгин выскочил из-за двери, словно сидел в засаде. - Ты-то мне и нужен!
- Я? - я попятилась, но места для манёвра не было.
- Ты, Нежный! - политрук радостно оскалился. Ловко ухватив за шкирку, подтолкнул меня к плитам и добавил: - В серьёзных делах ты милостью Рагара не участвуешь, так хоть блинов напеки.
Я оглянулась на Рагара - тот успел завалить обеденный стол какими-то бумагами и, судя по всему, работал. Впрочем, моё появление младший принц не пропустил. Он посмотрел остро, с подозрением, и я сразу поняла: этот взгляд связан с моим утренним голосом.
- Репетировал, - пояснила я нервно.
Брови Рагара резко взлетели вверх.
Ну а я, наконец, обратила внимание на другой стол - разделочный. Там уже были выставлены яйца, молоко и мука. Толстяк Форгин смотрел предвкушающе, а командир точно не возражал против эксплуатации кадетов.
Ну, знаете! Ну…
- Давай-давай, - снова подтолкнул политрук. - Не прикидывайся.
Тут вспомнились мои товарищи по отбору и вся их криворукость. Отлично! А как бы на моём месте поступил Йерс?
Вместо тысячи слов… просто испеки им блинчики. Трёх штук будет достаточно, особенно если каждый нечаянно сжечь.
Нет, руки-то тянулись сделать всё правильно, но я хорошо понимала, что правильность сейчас неуместна. Во-первых, припашут, а во-вторых, умение печь блинчики - это совсем уж подозрительно. Ещё один повод решить, что я совсем не тот за кого себя выдаю.
Когда пространство наполнилось вонью и гарью, Рагар не выдержал.
- Так, хватит! - воскликнул он. Вызвал магию, чтобы распахнуть окно.
Форгин кашлял и плевался, а в финале заявил, что я ему больше не любимчик - вон сколько продуктов испортил. Я подчёркнуто погрустнела и отправилась варить себе утреннюю овсянку.
-Нам тоже сделай, - буркнул на это Рагар.
Кого-то жизнь не учит. От слова совсем!
Впрочем, портить кашу я всё же не стала, и хлеб нарезала более-менее ровно, только маслом не намазала - из принципа. Рагар по случаю завтрака убрал свои бумаги, а когда доели, сообщил Форгину:
