– Какое ещё зелье?
– Для голоса, Элис! – девушка закатила глаза. – Для голоса и лица. Хватит притворяться! Ты не могла это забыть!
Она сказала, а у меня мурашки побежали. Просто возникло ощущение, что никакой это не укол, и что кареты скорой помощи, увозящей меня в клинику экстренной психиатрии, нет.
Что я в самом деле попала непойми куда, очутившись на месте некой авантюрно настроенной особы. Девицы, которая собралась утереть всем нос.
– Три недели? – переспросила я.
– Да, – поморщилась брюнетка и добавила: – Тех, кто не справляется, отсылают по домам раньше и к Оку Жизни не допускают. Ты должна пройти все испытания, чтобы добраться до Источника. Другого варианта нет.
Брюнетка сделала шаг вперёд и порывисто обняла. А отступив, вынула из кармана небольшой серого цвета кристалл и бросила его на пол. Секунда, и перед нами возникло нечто огромное и мерцающее. Первая ассоциация – пространственный портал.
– Зелье во внутреннем кармане, – сказала брюнетка. – Лучше выпей прямо сейчас.
Я не услышала, заворожённо глядя на мерцание и вновь ловя себя на ощущении, что всё взаправду. Ощущение не нравилось категорически.
– Всё, пора, – выдохнула брюнетка.
Я кивнула, но с места не сдвинулась. Стояла в надежде, что сейчас, наконец, придут санитары и галлюцинация отпустит. Да и в школу совершенно не хотелось, особенно в мужскую. Лучше тут остаться. К дворцовому интерьеру я уже привыкла, а к школе и порталам ещё нет.
Вот только спрашивать меня никто не стал. Брюнетка выждала немного, а потом девице надоело.
Я даже не поняла, как она это сделала – просто тычок, толчок, какая-то подсечка, и я уже лечу в мерцание. Ныряю в него, чтобы тут же оказаться в принципиально другом месте и услышать зловещее:
– Ну-ка, а это у нас кто?
Место, в которое меня переместило, выглядело непрезентабельно. Длинное нечто с бесконечным рядом двухъярусных кроватей, напоминало даже не казарму, а барак.
Тут было холодно, мрачно и нестерпимо пахло гуталином. Сглотнув нервный ком, я повернулась на голос – к тому, кто ехидничал по поводу моего появления.
Лысый мужчина плотного телосложения и с брюшком, широко оскалился и, окинув меня взглядом, констатировал:
– Какой-то ты хлипкий.
Я промолчала – да, всё верно.
– Как звать? – спросил лысый.
– Эстас эр Харринтер.
Брови лысого приподнялись, лицо вытянулось, а я испытала острое желание хлопнуть себя ладонью по лбу. Зелье-то не выпила! Голос не поменялся! У-у-у!
– Э… Эстас, – делано пробасила я и закашлялась в целях маскировки. – Харринтер, – новый приступ кашля. – Прибыл… поступать.
– Кто там кхэкает? – прозвучало из глубин казармы.
Через миг из далёкой тени выступил ещё один индивид.
Если первый ассоциировался с завхозом, то этот однозначно относился к числу командиров. Высокий, плечистый, с широкой грудной клеткой и узким тазом. Животика даже не намечалось, волосы были густыми, короткими и чёрным. Выправка прямой.
«Командир» приблизился, тоже окинул меня взглядом и на миг почудилось, что мой маскарад раскрыли. Потом брюнет поморщился и сообщил:
– М-да…
Прозвучало уничижительно, но я не обиделась. Вспомнив фильмы о военных, вытянулась по струнке и гордо задрала нос.
– Ладно-ладно, – отмахнулся второй. И уже «завхозу»: – Какая у него койка?
Лысый заглянул в вынутый невесть откуда список и сообщил:
– Шестьдесят шесть.
Тут выяснилось, что на данный момент я единственная из прибывших кадетов. Брюнетка перестаралась, выпихнула слишком рано. Зато благодаря её прыти мне позволили осмотреться:
– Погуляй пока, – буркнул «командир». – Койку и вещи свои найди.
Кивнув, я тут же отошла к кроватям. Посмотрела на таблички с номерами и торопливо зашагала вдоль ряда, попутно ощупывая собственные карманы. Фляжка обнаружилась быстро и я, отойдя на достаточное расстояние, хлебнула зелья.
Оно оказалось неожиданно приятным, сладким, зато голос после него…
– Приём, – прошептала я. – Раз-раз.
Сказала и споткнулась, потому что ничего общего с девичьим пищанием. Баритон прозвучал настолько естественно, что я опустила руку и торопливо потрогала себя между ног – не отросло ли там чего-нибудь лишнего?
К счастью, с этим обошлось, зато с остальным…
Я отыскала кровать, которая оказалась на верхнем ярусе и, вспомнив упомянутые вещи, заозиралась. Правильно понимаю, что вещи прибыли сюда отдельно? Но где их теперь искать?
Впереди была стена и я отправилась обратно вдоль ряда. В процессе обследования казармы обнаружила большой общий санузел, душевые без дверей, кухню, столовую и лестницу на второй этаж.
Рядом с лестницей висело зеркало, и я, вспомнив слова брюнетки «про лицо», приблизилась, дабы опять увидеть своё отражение. На него зелье тоже повлияло – я осталась вроде собой, а вроде и нет.
Черты изменились. Лицо стало шире, подбородок массивнее, брови гуще. Теперь я в самом деле напоминала парня – миловидного, женственного, но именно парня, а не девушку, нацепившую мужской костюм.
Нервно сглотнув от этой продуманности, я пошла дальше. Нашла класс для занятий, несколько дополнительных комнат и лишь в самом конце набрела на этакий свободный пятачок, где возвышалась гора чемоданов. Понять который из них мой, я, ясное дело, не могла.
Но убивало другое: чем дальше, тем чётче становилось ощущение грядущих неприятностей. В итоге я села прямо на пол и пришла к выводу – бежать из этой школы нужно. Вот прямо сейчас!
Вернуться к брюнетке, и… А что дальше неизвестно. Брюнетка называла меня Элис, значит подлога не увидела. Хорошо это или плохо я не понимала, но точно знала, что жить в казарме, среди мужчин, сложнее, чем в цивилизованных условиях.
Во дворце проще! – подумала я, и тут же вспомнила о том, что дворцы место специфическое. Там интриги, заговоры, яд в бокале… Да и Элис «во дворце» знают, то есть риск разоблачения очень велик.
Зато здесь я рисковала проколоться в другом смысле, ведь я девушка, а они… Уф, даже думать не хочется, что будет!
Тем не менее, решить нужно.
Ну и главный вопрос – как это всё случилось? Как мне вернуться домой?
Я сделала глубокий вдох и подскочила, услышав хмурое:
– Так! Не понял!
Взвилась на ноги и обернулась, чтобы обнаружить за спиной черноволосого «командира». Спросить как его зовут или нет?
– Это что за медитации в неурочное время, – кое-кто сердился. – Чего расселся?
– Мм-м, – ответила я многозначительно.
