Не дав договорить ему, я возмущенно воскликнула:
– Что значит требует?
– Дорриэн сказал, что когда-то эти земли принадлежали нам.
– Но когда это было? – Честно говоря, мне не верилось, что Дор способен захватить чужие земли. Да, однажды брат грозил Нельвии войной, но тогда он желал отомстить за смерть Шерэтта, о захвате же чужой территории не думал никогда. – Еще задолго до рождения Эрота и основания нашей династии между тремя королевствами был подписан договор о распределении земель. Драгония тогда проиграла войну и вынуждена была принять условия Долины и Нельвии. В результате часть наших земель отошла людям и эльфам. Правда, потом Эроту удалось вернуть их, но его убили, и все встало на свои места.
Воллэн наклонился, поцеловал меня в лоб, а потом с грустной улыбкой произнес:
– Ему это прекрасно известно. Эти земли уже давно перестали считаться нашими. Старейшины даже не сразу смогли понять, о каких землях идет речь. А когда поняли…
Я обняла мужа, положила голову ему на плечо и задумалась. Что Дорриэн творит? Неужели это власть его так изменила? За такой короткий срок?! Страшно представить, что ответят Теора и Седрик. Глупо допускать, что они согласятся расстаться с частью своих владений. Но что тогда предпримет Дорриэн? Значит, война?..
– Мы что-нибудь придумаем, – прошептала я, целуя мужа. – Дорриэн одумается, и все будет хорошо.
– Ты права, старейшины не допустят… – прошептал Вол, с нежностью отвечая на мой поцелуй.
Я рассмеялась и, как прежде, забыла обо всем на свете в его объятиях.
Нарин
– Нарин, прости нас. Мы не хотели, чтобы все так вышло.
Я исподлобья посмотрела на близнецов и закрыла книгу.
– Старо как мир. Придумайте что-нибудь новенькое.
Рэй опустился рядом со мной и завел:
– Мы не думали, что обычная игра тебя так разозлит.
Мне нечего было ответить. Вчера я была действительно зла. Утром, правда, не могла понять, почему накричала на друзей. Ведь не они же потащили меня в зал, и не они завязывали мне глаза, и, больше чем уверена, никто из них не толкал меня и не смеялся надо мной. Это все Миланда. И д’Ор. Если бы не их появление, вечер закончился бы по-другому.
– Ну что, можно нам отправить весточку с Феней?
Я прищурилась и с ехидцей осведомилась:
– А вы только за этим пришли?
И все пошло по второму кругу. Искренние заверения, что они не хотели меня обидеть, и пылкие просьбы простить их. Хотя я вовсе не обижалась. Наверное, это мне стоило просить у близнецов прощение за свое поведение и резкие слова.
– Ну что вы там наваяли? – Я взяла в руки два листка и, развернув их, бегло прочла.
Теоре Лориэн написал, что из-за плохой погоды они не рискуют пускаться в путь. Видите ли, ему холодно и он боится Безликих. Поэтому принц решил остаться в Драгонии до наступления весны и момента, когда Безликие будут схвачены. Сомневаюсь, чтобы ее величество поверила в эту сказку. Лор не из пугливых, и матери сразу станет ясно, что дело тут в чем-то другом. Письмо Абеларду было также написано рукою принца, но больше чем уверена, его содержание придумывали эльфы. Зачитываю:
«Господин Абелард!
Как вам уже должно быть известно, я с де Лиэнами отправился в Драгонию по срочным государственным делам («Государственный наш!» – не сдержавшись, хмыкнула я). К сожалению, состояние братьев внезапно ухудшилось. То ли погода так на них повлияла, то ли долгое путешествие дало о себе знать, но в ближайшее время покинуть территорию эмпатов нам не удастся. Поэтому вынуждены опоздать к началу занятий.
Глубоко скорбящий Лориэн де Фэй».
– Издеваетесь?
Эльфы отрицательно замахали руками и принялись звать Феню.
– Почему глубоко скорбящий?
– Ну, мы же больны!
– Это точно, – задумчиво пробормотала я. – Кстати, вопрос: а где наш глубоко скорбящий? Что-то он совсем позабыл о своих друзьях.
Мальчишки хмыкнули и закатили глаза.
– Понятно. Как хоть ее зовут?
– Алия.
– Госпожа, – вбежала запыхавшаяся Эви. – Вы просили докладывать вам о… э-э-э… перемещениях Владыки. Так вот, он уезжает.
– Что, опять? – воскликнули мы в один голос.
Служанка кивнула и отскочила от двери. Как раз вовремя, чтобы не быть раздавленной мною, спешащей к выходу. Нет, ну как это понимать? На меня никак не хотят реагировать! Где обещанный разговор? Где выяснение отношений?
Я угрожающе прищурилась и прошипела:
– Вот сейчас мы и займемся выяснением этих самых отношений.
Никуда он не уедет, пока не объяснит мне свое поведение. Я буду не я, если сейчас же не заставлю Дорриэна расставить все точки над «и»!
– Вы же даже не позавтракали! – прокричала мне вслед Эви. – И толком не одеты… – уже тише добавила она.
– Плевать!
При слове «завтрак» к горлу подступил горький комок. В последние дни у меня не то что не было аппетита, наоборот, глядя на еду, я начинала испытывать отвращение. И это при моем-то пристрастии к чревоугодию! Еще немного, и я подумаю, что заболела.
Поймав возле покоев Владыки слугу, узнала от него, что его величество только что спустились вниз и, скорее всего, уже покинули стены замка. Тихо ругаясь, поспешила к лестнице, не обращая внимания на изумленные взгляды эмпатов. Еще бы, увидеть девушку, бегающую по коридорам замка в сорочке и легком халатике! Тут было чему изумиться.
Выскочив на улицу, поежилась от ледяного ветра и уже хотела вернуться обратно, когда заметила своего эмпата, отдающего последние распоряжения слуге.
– Дорриэн! – Я кинулась к Владыке, позабыв о холоде и легкой одежде, разлетающейся от малейшего порыва ветра. – Может, уделишь мне несколько минут своего драгоценного времени, пока не уехал? Кстати, куда ты собрался?
Он поморщился, явно недовольный моим появлением и расспросами. Потом эмпат спрыгнул с лошади, подошел ко мне и быстро заговорил:
– С ума сошла – выбегать на такой холод в тонкой сорочке? Скорее возвращайся в замок, пока не подхватила простуду.
Проигнорировав его слова, я угрожающе процедила:
– Дорриэн…
– Мне нужно на север. Через несколько дней вернусь. Прости, я спешу.
Опять несколько дней! Он что, с ума меня решил свести своими постоянными отговорками?! Я спешу! Но у меня ведь тоже нервы не железные!
– Ты собирался со мной поговорить. Но прошла неделя, а ты так этого и не сделал. И вообще, мне кажется, ты меня просто избегаешь.
Дорриэн нахмурился. Вскочив на лошадь, резко крикнул:
– Иди в замок. Вернусь, поговорим.
