— Не бойся, — шепнул Когтегрив, прижимаясь к ней своим пушистым боком. — Я не дам тебя в обиду.
Голубичка была слишком напугана, чтобы спорить. Повинуясь приказу Львиносвета, она вместе со всеми молча спустилась обратно к руслу ручья.
— Давайте дождемся вечера и нападем с наступлением темноты, — предложил котам Львиносвет
А пока обойдем стену с обеих сторон и посмотрим что там к чему. Не забывайте, что сейчас бурые животные имеют серьезное преимущество перед нами — они находятся на своей территории, а мы тут чужие
— Отличный план! — кивнула Белогрудка.
— И следует помнить, что каждому штемени этой ночью предстоит сражаться изо всех сил, — продолжал Львиносвет. — Мы…
— Что касается меня, то я полностью уверен в своих силах, — сварливо перебил его Жабник. — Беспокойся за себя, Львиносвет.
Несколько мгновений Львиносвет молча смотрел на воина Теней, однако не стал отвечать на его скрытый вызов. Голубичке очень не нравилось напряжение, с недавних пор возникшее между ее наставником и сердитым Жабником, Сейчас нельзя ссориться! Если они хотят освободить воду, то должны действовать сообща.
Коты выбрались из ручья, и Белогрудка повела их к просвету между деревьями, осторожно обходя поваленные стволы. Возле первого обглоданного пня она остановилась и с любопытством обнюхала его со всех сторон.
— Ну и зубищи, — шепнула Белогрудка Львиносвету, указав хвостом на остро заточенную верхушку пня, на которой отчетливо виднелись отметины огромных зубов.
Львиносвет сдержанно кивнул, а у Голубички похолодело в животе при одной мысли о том, как эти зубы вопьются в ее шкуру. Она уже давно почувствовала запах бурых животных, но теперь ими пахло повсюду — отвратительный мускусный смрад с примесью рыбного духа.
— Они воняют совсем как Речные коты, — шепнул Когтегрив, весело сверкая глазами.
— Смотри, как бы Чешуйник и Лепестянка тебя не услышали, — буркнула Голубичка, которой было совсем не до шуток.
Коты стали подниматься на склон, и вскоре Голубчика почувствовала кое-что новое. Двуногие! Она едва не выкрикнула это вслух, но вовремя поняла, что только навлечет на себя новые неприятности.
«Двуногие живут тут, — пробормотала про себя Голубичка. — Вот и зеленые палатки из натянутых шкур, точно такие же, как на территории племени Теней».
Она нагнала Белогрудку и тихонько шепнула:
— Мне кажется, я чувствую запах Двуногих.
— Правда? — Белая кошка остановилась и, разинув пасть, втянула в себя воздух. — Да, кажется, ты права. — Она быстро обернулась к остальным котам и объявила: — Там, на вершине, Двуногие. Будьте осторожны.
Коты пошли медленнее, прячась за пнями и деревьями. Добравшись до вершины, Белогрудка взмахом хвоста приказала своим спутникам лечь, и последние хвосты они проползли ползком.
Выглянув из травы, Голубичка увидела впереди несколько палаток. Перед входом в одну из них сидел взрослый Двуногий, а двое других рассматривали что-то, лежавшее на земле в нескольких лисах поодаль. В отличие от других территорий, здесь не было ни одного Двуногого котенка.
«Вот и хорошо! — с облегчением вздохнула Голубичка. — От котят слишком много беспокойства».
— Как вы думаете, что они тут делают? — спросил Чешуйник, подползая чуть ближе. — Интересно, они имеют какое-то отношение к бурым животным?
— Может быть, они пришли сюда наблюдать за ними? — предположила Лепестянка.
На поляне виднелось множество твердых черных штуковин, от которых тянулись длинные черные стебли. Двуногие сновали вокруг этих загадочных предметов, то и дело трогая их, отчего штуки начинали издавать громкое стрекотание. Голубичка подползла ближе и с опаской лизнула один из черных стеблей, змеившихся по траве возле того места, где она лежала. Она даже вздрогнула от отвращения — на вкус стебель оказался горьким и противным, и от него пахло Гремящей тропой.
— Видела? — спросил Когтегрив, пихая ее носом. — У одного из Двуногих на морде растет шерсть. Странно, да?
— Двуногие вообще странные, — проворчал Жабник у них за спиной. — Они все ненормальные.
— Интересно, что у них в той палатке? — прошептала Осока, выглядывая из-за дерева. — Из нее так вкусно пахнет!
Голубичка принюхалась и сморщила нос. Из палатки пахло чем-то, похожим на свежую дичь, только с примесью неприятных ароматов Двуногих. У Голубички заурчало в животе. Она так проголодалась, что не стала бы привередничать.
— Пойду, проверю, — крикнула Осока и, выскочив на поляну, понеслась к палатке.
— Стой! — закричала ей вслед Белогрудка, но Осока даже не обернулась.
— Я ее догоню, — вызвалась Лепестянка, бросаясь за неугомонной кошкой.
— Ну вот, теперь они обе в опасности! — сердито охнула Белогрудка, хлестнув себя хвостом.
Голубичка затаила дыхание. Осока неслась прямо к пахучей палатке, а Лепестянка бежала за ней и так увлеклась погоней, что не заметила бросившегося к ней Двуногого.
— О, нет! — простонала Голубичка. Она не хотела видеть того, что сейчас произойдет, но не могла отвести глаз.
Двуногий что-то крикнул, наклонился и схватил Лепестянку в свои огромные лапы. Бедная кошка начала с писком вырываться, но разве она могла совладать с таким огромным существом? Двуногий что-то ласково заурчал, и Голубичка с облегчением поняла, что он не хочет причинить Лепестянке зла.
— Да я ему сейчас все уши оборву! — прошипел Жабник и присел, приготовившись выпрыгнуть на поляну.
— Нет, постой, — воскликнул Львиносвет, преграждая ему путь. — Смотри!
Лепестянка перестала вырываться! С ней творилось что-то невероятное — она ласково прижалась мордой к щеке Двуногого и принялась игриво гладить его по уху своей мягкой лапкой с втянутыми коготками. Голубичка услышала, как она весело мурчит, позволяя Двуногому гладить себя по спинке!
— Я не верю своим глазами, — насмешливо прошипел Когтегрив. — То-то смеху будет, когда я расскажу об этом дома!
Двуногий отпустил Лепестянку на землю и похлопал ее лапой, словно просил не убегать и постоять на месте. Лепестянка, не переставая мурчать, послушно уселась на землю. Тогда Двуногий направился в свою палатку, по пути обогнув Осоку, оцепеневшую перед входом.
Нырнув внутрь, Двуногий повозился немного я вскоре вылез обратно, держа что-то в лапе. Он отнес это Лепестянке и положил перед ней. Та молча взяла угощение, потерлась боком о лапу Двуногого и опрометью бросилась в кусты.
— Чего уставились? — как ни в чем не бывало спросила она, бросая перед товарищами угощение.
— Ты… ты так обхаживала этого Двуногого! — пробормотал Жабник.
— И что с того? — с вызовом спросила Лепестянка. — Кому от этого плохо? Ой, гадость какая! — добавила она, принимаясь энергично тереться боком о дерево. — Теперь от меня целую луну будет вонять Двуногими!
