– Его там точно раньше не было, – прошептала Флисс.
У Роньи в глазах появился жадный блеск, и Бетти сразу поняла: она думает о запертых сундуках и несметных сокровищах. Но был ли на острове замок для этого ключа – или его просто принесло волной?
– Положите назад, – сердито потребовала Бетти, понимая, что они теряют драгоценное время. – Неправильный предмет может все испортить. И, нравится вам это или нет, мы оказались здесь вместе и сейчас все связаны!
Ронья слегка вскрикнула, и Бетти осеклась.
Ключ забился в руке у пиратки, словно птица. Годами наросшая грязь хлопьями слетела с него, и стало видно, что ключ золотой, с маленьким камушком в форме слезы.
«Золото», – подумала Бетти. Чем дольше она смотрела на ключ, тем меньше камушек напоминал слезу и тем больше походил на… яйцо.
Ронья сжала сверкающий ключ в руке, и перед Бетти как будто захлопнулась дверь. Выбор был сделан.
– Плюй! – кликнула Ронья. – Приготовь лодку. Мы отчаливаем. – Она сунула ключ в карман и пошла прочь, однако Бетти схватила ее за руку и развернула к себе.
Ронья легко вырвалась, но Бетти посмотрела ей в лицо, и глаза у нее были не менее яростные, чем у пиратской капитанши.
– Хотите сделать по-своему – пожалуйста. Но мы тоже сделаем по-своему, и не надо нас подгонять!
К ее удивлению, Ронья ухмыльнулась:
– Никто вас не подгоняет, мой маленький колючий морской еж. Когда вы доберетесь до острова, нас с Плюем уже и след простынет. Если, конечно, вы вообще туда доберетесь.
– Капитан? – неуверенно сказал Плюй.
Он обвел сестер взглядом: задержал его на Флисс, перевел на Чарли, потом на Бетти. И тревога в его глазах ее напугала.
– Вы не можете, – прошептала Бетти, наконец осознав, что задумала Ронья. Шепот перешел в вопль: – Вы не можете взять нашу лодку!
Вокруг повисло молчание, все замерли. Даже волны как будто притихли.
– Если вы ее возьмете, мы тут застрянем! – воскликнула Флисс. – Без еды, без крова…
– Без еды? – с ужасом переспросила Чарли.
– Уверена, что c твоей хорошенькой мордашкой можно привлечь какую-нибудь рыбацкую лодку, – пренебрежительно бросила Ронья. – А если на обратном пути увидим, что вы еще здесь, мы, может, даже сами вас спасем! Уверена, найдем куда вас пристроить. Может, даже выручим пару монет. – Она запрокинула голову и рассмеялась, глядя на перепуганную Флисс. – Плюй! Чего ждешь?
– Плюй, не смей! – закричала Бетти.
Плюй колебался. Его ноги увязли в песке. Бетти понимала: он борется с собственной совестью. Пусть он им и не друг – пока не друг, – но Бетти видела, что он не хочет их бросать. Несмотря на нелепую верность Ронье, его волновала их судьба. Но достаточно ли этого?
– Плюй! – Голос Роньи источал угрозу. – Ты видел, что бывает с теми, кто мне перечит.
«И я тоже видела», – подумала Бетти, когда Плюй шагнул к «Дорожной сумке». Его загорелое лицо сделалось непривычно бледным.
Бетти вспомнила его слова: «Я знаю, чьи кости она повесит на бушприте».
«Что же им движет – верность или страх?» – спросила она себя. Так или иначе, Бетти понимала: они проиграли, а Ронья победила.
– Плюй, пожалуйста! – взмолилась Флисс. – Ты же знаешь, что это нечестно!
– Простите, – пробормотал он, не глядя ей в глаза. – Она мой капитан.
– Так устрой бант! – завопила Чарли. – Скинь ее за борт!
Бетти метнула гневный взгляд на Ронью и Плюя:
– Она хочет сказать «бунт».
– Я так и сказала! – снова завопила Чарли. – БУНТ!
Но Бетти, хотя и бросилась за ними по песку, знала: никакого бунта не будет. Ронья ловко вскочила на борт «Дорожной сумки», Плюй, отвязав лодку, последовал за ней. Бетти кинулась в воду и беспомощно ухватилась за канат, но Ронья достала саблю и перерезала его прямо перед носом у Бетти.
– Даже не думай, – сказала она. – А не то пущу твои пальчики на корм рыбам.
– Пожалуйста! – срывающимся голосом крикнула Агни. Она зашла в воду и попыталась бежать за отплывающей лодкой. – Возьмите меня с собой! Мне нужно на остров, от этого зависит жизнь моего папы… Пожалуйста… подождите! Подождите!
Чарли и Флисс тоже по колено зашли в воду и принялись взывать к Плюю и Ронье. Их голоса сливались с отчаянными, безнадежными рыданиями Агни. А потом с кормы соскользнул тусклый серебристый огонек, который можно было принять за блик на воде, и подлетел к девочке.
– Огонек. – Чарли показала на него пальцем. – Он вернулся!
Бетти посмотрела на бледный шарик, в свете дня почти незаметный. Ничего общего с грозными блуждающими огнями, которые она видела на корабле Ржави. Этот огонек был… другой. Почти такой же нежный и хрупкий, как сама Агни.
– Вернитесь! – прохрипела девочка.
– Не старайся зря, – сказала ей Бетти и сжала кулаки, глядя на удаляющуюся лодку. – Они за нами не вернутся.
– Что же делать? – воскликнула Флисс.
Она все еще махала Плюю и показывала Ронье такие оскорбительные жесты, каким могла научиться только у бабушки.
– Отправимся за ними, – проговорила Бетти сквозь зубы. – Иначе отец Агни умрет. Нам надо туда попасть.
– Н-но как? – всхлипнула Агни.
– До острова слишком далеко! – недоверчиво добавила Чарли. – Мы столько не проплывем!
– А мы и не поплывем. – Бетти повернулась спиной к воде. Она так долго смотрела на лодку не мигая, что теперь щипало в глазах. – Должен быть другой путь – как в сказке.
В сказке. Сказка – ключ ко всему, Бетти безошибочно это чувствовала. Что еще можно оттуда почерпнуть? Что они упустили? И тут ее озарило.
Она быстро повернулась к Чарли:
– Тебе надо выбрать что-то из котла. Это важно, Чарли. Потому я это тебе и доверяю. Помнишь, как было в сказке? Как всех спас самый неприметный, самый простой предмет? Вот ты его и найдешь. Мы с Флисс чуть не промахнулись – вся надежда на тебя. Как в сказке: правильный выбор совершил самый младший.
Чарли колебалась:
– Но откуда я узнаю, что выбрать? Вдруг я ошибусь? – Она посмотрела на Агни.
Флисс с беспокойством сказала:
– Там нет бечевки.
– Знаю. – Бетти глядела на встревоженное личико Чарли. Все теперь зависело от нее и ее выбора. – Но еще знаю, что ты выберешь верно. Ты умная. Поэтому я на тебя и рассчитываю.
– А ты? – Губы у Чарли дрожали. – Ты же не отправишься туда одна, правда? Потому что…
– Нет, Чарли. – Бетти покачала головой. – На этот раз мы будем держаться вместе.
– И что ты собираешься делать? – спросила Флисс.
