Я тоже ахнула, а живот у меня будто завязался в узел. Вековечный — убийца. Та же участь может ждать и меня.
— Оказалось, что она сбежала, — закончила Помело.
Я смогла выдохнуть. Теперь мне страстно хотелось узнать, как у нее это получилось.
— Она выбрала тропу вдоль реки. На первом повороте две женщины, работавшие на поле, увидели, как она борется с Вековечным. Она смогла высвободиться, побежала к реке и, шатаясь, пошла по гладким камням, устилавшим ее дно. Вода была ей только по колено, и она, видно, думала, что сможет легко перебраться на другой берег. Но мох на камнях был скользким, а течение — быстрым, и она несколько раз упала. Река становилась глубже, и, когда она дошла до середины, вода была уже ей по бедра. Одежда прилипла к ногам, и она с трудом держалась на них. Каждый раз, когда она падала, ее относило чуть ниже по течению, где ей удавалось снова подняться. Но когда вода дошла ей до пояса, то подхватила и понесла ее, будто опавший лист. У нее получилось прибиться к берегу и ухватиться за корни дерева. Вековечный протянул ей крепкую ветку, а она ухватилась за нее. Женщины с облегчением вздохнули. Вековечный стал вытягивать ее на берег и что-то ей прокричал. Она крикнула в ответ. Женщины не разобрали слов, потому что речной поток был очень шумным. Но одна из них утверждала, что Вековечный рассердился и разжал руки. Течение унесло Изумруд, все еще сжимающую ветку. Голова ее два раза показывалась из-под воды, а потом ее тело упало с небольшого водопада, и ее закружило течением. Женщина говорила, что у Вековечного был довольный вид, будто у рыбака, поймавшего большую рыбу.
Я онемела, живо представив эту картину.
— Другая женщина рассказывала эту историю немного не так. Она говорила, что они кричали друг на друга и глаза у Изумруд казались безумными. Она что-то крикнула ему в последний раз, отпустила ветку и позволила течению унести себя. Эта женщина сказала, что у Вековечного было выражение лица, как у рыбака, только что поймавшего и упустившего крупную рыбу. Тело Изумруд, распластанное на большом валуне, нашли на следующий день в миле от того места. Но течение было таким сильным, что ее не могли достать до наступления лета, когда уровень воды в реке спал. Люди говорили, что, как бы это ни произошло, Вековечного нельзя винить в ее смерти. В конце концов, это же она сбежала из дома. Она сама вошла в воду. Но если вы спросите меня — я считаю, что это она отпустила ветку. Это было в ее духе. Она была такая же, как ты.
У меня перехватило горло.
— Ты говорила, что была еще одна наложница. Она тоже погибла?
— Именно о ней я и хотела тебе рассказать. Обаяние появилась тут позже меня и покинула этот дом до того, как ты приехала. Она жила в твоей комнате.
Я надеялась, что эта женщина не умерла ужасной смертью.
— Мы с ней стали близки, как сестры, и делились откровениями о нашей ненависти к Вековечному. Мы строили планы побега. У нее были здоровые, крепкие ноги, в отличие от моих. Она подозревала, что каждый раз, когда Вековечный говорит, что отправляется на лесопилку, он на самом деле поднимается на Небесную гору. Однажды рано утром она затаилась у места, с которого начиналась скрытая за кустами тропа, и увидела, как он торопливо шел именно по ней. Когда он вернулся домой, она напоила его вином, добавив в него несколько капель опиума, и изнурила его жарким сексом. После того как он крепко заснул и захрапел, она проверила карманы его штанов, которые он надевал в путешествие. Обаяние вытащила оттуда небольшой кожаный конверт, в котором лежал лист бумаги, сложенный в пять раз. Это оказалось стихотворение о красотах Небесной горы. Оно описывало дерево с ветвью, изогнутой, словно человеческая рука, камень в форме черепахи — приметные знаки, включая камни на дороге, через которые мог перебраться только пеший человек, но не всадник. Там были также слова: влево, вправо, прямо, вверх, вниз, третий, второй. Она поняла, что держит в руках инструкцию, как попасть на вершину горы, к Руке Будды.
Сердце мое воспарило. Это давало шанс на побег.
— Скопировала ли ты ответы?
— Дай мне договорить. Она не хотела, чтобы Вековечный знал, каким именно способом она сбежала. Перед тем как уйти, Обаяние разорвала свой жакет с парой штанов, показала их мне и сказала: «Пусть он думает, что я последовала за Изумруд в водяную могилу». Она обещала мне прислать весточку, если доберется до безопасного места. Обаяние ушла той же ночью, после того как снова опоила Вековечного вином с опиумом и вымотала сексом. Она забрала с собой лист с указаниями, порванную одежду и небольшой мешок с едой и водой. На следующий день Вековечный нашел в реке ее одежду. Казалось, что он и вправду был убит горем, а я радовалась, что Обаяние смогла сбежать, поднявшись на Небесную гору. Но после того как от нее два месяца не было вестей, я решила, что она погибла. Я оплакивала ее и надеялась, что ее смерть была легкой.
Так в моей постели все-таки был призрак — Обаяние.
Помело выдвинула ящик и вытащила из него небольшой сложенный лист бумаги:
— Но два дня назад я получила доказательство, что она жива. К нашему дому пришел странствующий башмачник и сообщил, что принес мне туфли от моей сестры. Туфли показались знакомыми, и я приняла их. Они когда-то принадлежали Обаянию. Она перекроила свои туфли, сделав из них такие, которые подойдут моим бинтованным ногам. Швы на них были безупречны, и я стала искать отверстие в подкладке — где куртизанки обычно прячут деньги или записки от любовников. Я аккуратно распорола шов на заднике левой туфли.
Помело отдала мне записку.
@
Пользуйтесь указаниями ниже, чтобы забраться на Небесную гору. На вершине вы увидите небольшую долину и каменный купол в форме руки Будды. Если вы посмотрите вниз с края утеса, то увидите город Горный Пейзаж. Найдите там «Дом Обаяния», и я вас встречу.
@
Я представила себе город, лежащий в долине на вершине горы. Мы с Волшебной Горлянкой от радости стиснули друг друга в объятиях.
— Когда устроим побег? — спросила я у Помело.
— Чем раньше, тем лучше. Я останусь и скажу остальным, что слышала, как вы хотели сбежать к реке. Когда доберетесь до Горного Пейзажа, пришлите мне записку в паре туфель и сообщите, трудно ли было добраться до города.
Она показала на свои забинтованные ноги. И хотя они не казались очень маленькими, было ясно, что она не сможет сама добраться до вершины. Несколько минут мы провели в ожесточенном споре. Мы с Волшебной Горлянкой настаивали на том, чтобы идти всем вместе, как трем сестрам.
Волшебная Горлянка подняла свои стопы:
— Видишь? Они тоже были забинтованы, но я хочу попробовать.
Помело оттолкнула их:
— Твои бинты были сняты, когда ты еще была ребенком. Твои ноги почти такие же большие, как у Вайолет, может, даже больше.
Мы продолжали спорить. Нам нужно было найти способ ей помочь. Она настаивала на том, что будет только мешать. Мы заметили, что именно она дала нам инструкции и письмо от Обаяния. В конце концов она сказала:
