– Я и не собираюсь, – ответил он, вставая. – Просто посмотрел.
– О, вон наша карета! – воскликнула между тем юнга, показывая куда-то ему за спину.
Эдуард оглянулся: в сотне ярдов позади за лентой реки стояли его «седло» и экипаж.
– Ну вот, – пробормотал он, притворно сердясь. – Придется через реку перебираться. А говорил – никаких больше испытаний…
– Так разве же это испытание? – всплеснула руками Саша. – Просто купание!
– Ну что ж, тогда пошли искупаемся, – заявил молодой рыцарь, беря девочек за руки.
35
Эдуард
Отсутствие Франца совершенно не смутило публикана Фульвия. Купца-разгильдяя волновали иные проблемы.
– Сударь, – обратился он к Эдуарду, явившемуся поутру доложить, что карета подана. – Как вы смотрите на то, чтобы на обратном пути заскочить в Протекторат Туллия?
– Протекторат Туллия? – переспросил молодой рыцарь, прикидывая в уме возможные маршруты к бывшей Флоре. – Это минимум два лишних перехода Путем. Такого нашим контрактом не предусмотрено.
– Я знаю, – в легком раздражении кивнул публикан. – Потому и спрашиваю.
– Стандартная такса за каждый переход – и полетим хоть в Старые Республики, – пожал плечами Эдуард, торопясь исправить ситуацию. – Это несколько дороже, чем по долгосрочному контракту, но караванный обычай именно таков.
– Так я и думал, – удовлетворенно проговорил Фульвий. – Что ж, это меня устраивает. Когда вы готовы стартовать?
– Когда вам будет угодно, – любезно поклонился молодой рыцарь.
– Отлично. Подгоните карету к крыльцу, я спущусь через пятнадцать минут.
– Карета уже ждет вас там, – вновь поклонился Эдуард. – Желаете погрузить багаж?
– Мы снова налегке, – отмахнулся купец. – Время багажа еще настанет, надеюсь – как и кое-чего более солидного… – пробормотал он, похоже, не столько для собеседника, сколько для себя самого. – Ступайте, сударь, я скоро буду.
В третий раз подряд поклонившись, молодой рыцарь вышел в коридор.
* * *
Как и все новоявленные Протектораты, планета Владыки Туллия изо всех сил пыжилась во всем походить на Старые Республики. Старые здания безжалостно сносились здесь целыми кварталами и даже городами – и перестраивались в классическом стиле, магистраты важно расхаживали по улицам в сопровождении ликторов с фасциями, гражданам были дозволены разрядники – и носили их тут все поголовно, начиная от подростков и заканчивая глубокими стариками, вероятно, не столько как оружие, сколько в качестве модного аксессуара. Что уж говорить об одежде: туники, тоги, длине которых позавидовал бы иной республиканский претор, столы строгого фасона, считавшегося отжившим свой век еще во времена Эдуардова детства, и непременно – сандалии. В своем камзоле, штанах и дорожных сапогах молодой рыцарь чувствовал себя диким варваром, невесть как затесавшимся среди респектабельных граждан. Слегка скрашивал ситуацию лишь его лазоревый плащ всадника, завернувшись в который, Эдуард в сопровождении Саши и Изабеллы направился в выделенную им комнату мансиона.
– Не желает ли перегрин посетить Музей?
Эдуард даже не сразу понял, что обращаются к нему, и только Сашин рывок за руку (не слишком уместный для рабыни, расслабилась девочка, надо будет сделать ей потом замечание – хотя, с другой стороны, в Старых Республиках любимым рабам как раз многое позволялось, так что, может, и не стоит…) заставил его оглянуться: от стойки, которую они только что покинули, к ним спешил взъерошенный мальчишка. В руках у него была пачка каких-то расписных картонок.
– Музей? – переспросил молодой рыцарь.
– Музей, – подтвердил тот, протягивая ему одну из карточек и преданно заглядывая в глаза. – Музей Триумфа! Бывший Музей Великого Похода! – на последних словах мальчишка чуть понизил голос, словно вынужден был произнести вслух что-то не слишком приличное. – Это здесь, неподалеку, даже лететь не нужно – пешком можно дойти или на омнибусе доехать – с шиком!
– А-а, – протянул Эдуард, поняв, наконец, о чем собеседник ведет речь. – Так он же, вроде, закрыт, Музей-то этот!
– Недавно снова открыли, – сообщил мальчишка, настойчиво суя в руку молодому рыцарю свою картонку. – Пока не весь, только новую территорию. Но после смены экспозиции откроется и старая!
– Вот как откроется, тогда и сходим, – бросил Эдуард.
– Но на новой – самое интересное! – продолжал уговаривать мальчишка. – Там кусок Улья! Самого настоящего Улья! Такого вы больше нигде не увидите! – ему, наконец, удалось просунуть карточку между пальцами собеседника, и молодой рыцарь волей-неволей был вынужден ее взять. – Сейчас там по повелению Владыки Туллия специальная билетная программа для перегринов! – не унимался зазывала. – Всего один серебряный рубль с человека, – денежная система Протектората, разумеется, копировала республиканские. – Можно бесплатно провести с собой ребенка или раба…
– А и ребенка, и раба? – машинально спросил Эдуард.
– Не знаю… – немного растерялся мальчишка. – Наверное, тоже можно… Вы, главное, скажите, когда будете брать билет, что это я вам посоветовал! – вновь затараторил он. – Меня зовут Ретус, они там меня знают…
– Хорошо, я подумаю, – кивнул молодой рыцарь, отворачиваясь.
– Не забудьте – Ретус! – крикнул ему мальчишка уже в спину. – Или просто карточку покажите, на ней все написано!
Не слушая его более, Эдуард двинулся к лестнице, ведущий на второй этаж.
* * *
– А давайте правда сходим? – предложила Саша, с любопытством вертя в руках рекламную картонку Музея. – Фульвий же сказал, что до завтра мы ему не нужны. Белл, ты как?
– Да ну, – поморщилась Изабелла. – Что мы там не видели?
– Вот это и не видели, – юнга сунула под нос подруге карточку с красочным, хотя, пожалуй, и несколько упрощенным изображением Чужого.
– Фу, гадость какая! – отшатнулась полукровка.
– А по-моему, очень интересно! – заявила Саша. – Эд, давай сходим, а? – вновь повернулась она к молодому рыцарю. – Всего один рубль! К тому же не золотой, а серебряный – это как наш юань, да? Это же не очень дорого? Ну пожалуйста! Все равно нам сегодня нечего делать – ты сам говорил.
Что правда, то правда – говорил. Публикан Фульвий, прощаясь, велел быть готовым к вылету на следующее утро, сегодняшний же день был в полном их распоряжении. Однако тратить его на то, чтобы любоваться Чужими? Видел их Эдуард, во всей красе видел – и живых, и мертвых, и пеших, и конных (в смысле, сидящих в боевых машинах). И Улей видел – пусть и лишь издали. Молодой рыцарь был в составе того самого королевского авангарда, ворвавшегося в столицу Чужих и закрепившегося на ее периферии. Затем, правда, был отослан с донесением в тыл, и все последующие события, включая предательский удар Драконов и разгром королевской армии, произошли уже без него.
