– Но хотели увидеть? – тут же спросил Фертор. – Иначе зачем поручили своему стюарду выяснить его адрес?
– Это он вам сказал? – повернулся Эдуард к книгочею. Тот коротко моргнул обоими глазами, что, вероятно, могло означать «да». А могло и не означать.
– Не важно, кто сказал, я вас сейчас спрашиваю! – отрезал офицер.
– Может, и просил, – буркнул молодой рыцарь. – В азарте после гонки. Была мысль переговорить на предмет уступки контракта. Я говорил уже: терпеть не могу проигрывать. Не вышло обогнать – подумал перекупить. А что тут такого? – запальчиво бросил он.
– И, получив адрес, вы отправились в мансион Юлия? – задал вопрос стражник.
– Да не был я ни у какого Юлия! – взорвался Эдуард. – Не был! И с Ярославом вашим не говорил: как только остыл немного после финиша, понял: не уступит он контракт! Да и было бы из-за чего унижаться! Контракт – дерьмо, я и заявку-то подал, не разобравшись!
– Унижаться вам не хотелось, – констатировал Фертор. – Поэтому вы и решили его убить?
– Кого? – сделал вид, что не понял вопроса, молодой рыцарь.
– Всадника Ярослава.
– Скажете тоже – убить! – усмехнулся молодой рыцарь. Он давно ждал прямого вопроса и неплохо продумал свою первую реакцию. – Согласен, моя финишная посадка была резковата, но если это кому-то и грозило, то лишь мне самому и моим людям в карете. Всадник Ярослав никак не мог пострадать!
– При посадке – нет, – согласился офицер. – Но не потом, в мансионе, когда вы его ударили кортиком в грудь.
– Что? – осекся Эдуард. – Кого я чем ударил?
– Всадника Ярослава. Кортиком – во времена Королевства все всадники носили такие. Некоторые до сих пор носят по старой памяти – ума не приложу, почему это не запретили. Вы ведь тоже были раньше королевским рыцарем? – спросил он.
– Ну, был, – не стал отрицать он. – Да, почитай, каждый второй из нынешних караванщиков получил свое «седло» до реконкисты. И что с того?
– И вы носите кортик?
– Ношу.
– Покажите, пожалуйста.
Откинув полу плаща, Эдуард продемонстрировал оружие на поясе.
– Позволите взглянуть поближе? – протянул руку Фертор.
После секундного колебания – вероятность того, что провинциальный стражник опознает «драконий коготь» была невелика, но все же существовала – молодой рыцарь извлек кортик из ножен, перехватил за лезвие и протянул офицеру рукоятью вперед.
– В былые времена такую просьбу сочли бы оскорблением, – заметил он при этом.
– Это была не просьба, – ледяным тоном заявил центурион.
– Осторожно, он чрезвычайно острый, – предостерег Эдуард.
– Да, я вижу. С вашего позволения, пока оставлю его у себя, – он небрежно положил «драконий коготь» на подоконник возле бумаг писца.
Спорить молодой рыцарь не решился, хотя, возможно, и следовало бы для пущего правдоподобия.
– Есть у вас еще какое-нибудь оружие? – спросил тем временем офицер.
– Нет, – развел руками молодой рыцарь. Все-таки правильно он сделал, оставив разрядник Саше. Да, прими дело крутой оборот, при помощи того легко можно было бы пробиться к «седлу» и взлететь, но что дальше? Это не Кар, здесь полно орбитальных застав. Уйти ему все равно не дадут. К тому же, побег поставит жирный крест на успехе миссии. Возвращаться тоже некуда: Убежище пало… В такой ситуации в общении с городской когортой разрядник становился, скорее, обузой, чем подспорьем.
– Что ж, поговорим начистоту, – вновь заговорил Фертор. – Вчера в своей комнате в мансионе Юлия был убит всадник Ярослав. Зарезан ударом в грудь. Произошло это приблизительно от четырех до восьми часов пополудни. В этот период укладывается, хотя и на самой грани, время вашей так называемой прогулки на станцию – оно нам известно благодаря показаниям прокуратора Ганса, видевшего, как вы уходили из мансиона и как потом возвращались. Укладывается в него и время отсутствия вашего стюарда Франца. Свидетель – слуга в мансионе Юлия – видел, как к Ярославу заходил какой-то всадник. Лица его он не рассмотрел – тот был в капюшоне – но обратил внимание на плащ. Мне известно, что по вашему поручению стюард Франц выяснил адрес всадника Ярослава на Таганне. Мне также известно, что у вас имелся мотив: в случае смерти Ярослава к вам переходило право заключения контракта с публиканом Фульвием, ради которого вы готовы были рисковать жизнью – не только своей, но и своей дочери. Единственное, что мне пока неизвестно, это то, сами вы убили Ярослава, или это сделал ваш стюард, воспользовавшийся для маскировки вашим плащом. В любом случае я намерен арестовать вас обоих до окончания расследования. Стража! – крикнул он громко.
Его вооруженные подчиненные ворвались в комнату столь резво, что, окажись у Эдуарда его разрядник и взбреди молодому рыцарю в голову его применить, далеко не факт, что он успел бы выхватить оружие из кобуры.
– Всадник Спурий, стюард Франц, вы арестованы! – провозгласил офицер. По паре стражников тут же замерли возле обоих. – Прошу вас встать и проследовать с нами.
– Вы совершаете ошибку, центурион, – проговорил Эдуард, неспешно поднимаясь на ноги. Во рту у него внезапно пересохло, но он приложил максимум усилий, чтобы слова звучали уверенно и четко. В целом, кажется, получилось. – Я не убивал этого вашего Ярослава. И Франц тоже этого не делал.
– Разберемся, – пожал плечами Фертор. – Обязательно разберемся. И начнем прямо сейчас – с осмотра вашей в самом деле великолепной кареты. Надеюсь, вы ничего не имеете против? Впрочем, даже если имеете – так или иначе мы это сделаем.
– Да осматривайте на здоровье, – пожал плечами молодой рыцарь, молясь космосу, чтобы Саше не пришло в голову спрятать разрядник где-нибудь в экипаже. – Хотите – и «седло» переройте.
– Непременно, – заверил центурион. – Сразу же после кареты.
– Что вы надеетесь там найти? – выдавил усмешку Эдуард. – Отрезанную голову всадника Ярослава?
Казалось, офицер решил проигнорировать вопрос, но, промедлив пару секунд, все же ответил:
– Голова у бедняги, благословение космосу, осталась на плечах. А вот контракт, переданный ему для подписания публиканом Фульвием, исчез. Как и еще кое-что.
– Контракт? – искренне удивился молодой рыцарь. – Кому нужен неподписанный контракт?
– Вот это нам и предстоит выяснить, – заявил Фертор. – Идемте, всадник. Идемте, стюард, – обернулся он к Францу.
Под конвоем двух дюжих стражников Эдуард понуро вышел в коридор.
29
Александра
Притаившись за углом здания почтовой станции, прижавшись пылающей щекой к занозистой доске стены, Саша с ужасом наблюдала, как на посадочной площадке стражники под командованием кривоногого офицера в алом плаще обшаривают карету и «седло» Эда. Она и не подозревала, что, помимо входной двери, у экипажа имеются столько разнообразных дверок, лючков и заслонок! Когда все их раскрыли, карета стала похожа на загнанного ощетинившегося зверька, и девочке даже стало ее немного жалко: она же, карета, ни в чем не виновата! Но еще больше Саше было жалко Эда с Францем, вынужденных, не в силах никак помешать, смотреть на это безобразие. Возле рыцаря и стюарда стояли по два здоровенных стражника, их огромные страшные алебарды, в любой момент готовые опуститься на понурые головы пленников, сверкали на солнце, то и дело посылая слепящий лучик в глаза девочке, из-за чего ей все время приходилось жмуриться. Потому она и проглядела момент, когда офицер выбрался из кареты с пачкой каких-то бумаг, увидела лишь, как он подошел к Эду и, потрясая ими, о чем-то сердито спросил. Рыцарь ответил спокойно и уверенно. Офицер махнул рукой, и его солдаты принялись захлопывать дверцы, лючки и задвижки, возвращая экипажу прежний пристойный вид. Но Саша-то знала: теперь это лишь видимость, никогда их замечательная карета уже не будет прежней!
