– Луиз, не раздувай из мухи слона, – вмешался Алан. – Всё будет нормально. Тем более, скоро вся информация станет общедоступной.
– Лучше бы тебе оказаться правым, – сказал Жевалье, первым заходя в портал-камеру. – Кстати. Я связался с Советом и отправил им доклад по экспедиции. Заседание состоится через неделю, восемнадцатого числа, в шесть по центральному европейскому. Просьба не опаздывать. До скорого.
– Не забудь про обещания, – напомнил Алан.
Француз только кивнул. Дверь камеры закрылась. Воздух внутри зарябил, как в жаркий летний день над асфальтом, и Жевалье с негромким хлопком исчез. Алан почесал затылок.
– Связался он… и когда это успел? Вроде с нами всё время был. И доклад уже отправил…
– Советник, что с него взять, – хмыкнул Максим, ступая за порог телепорта. – Вдали от звёзд они как рыбы в воде. Ну что… поздравляю с успешным окончанием миссии.
– Взаимно, капитан! – Алан отдал честь и улыбнулся. Максим повторил его действия. Воздух вокруг загудел, зарябил, капитан сделал глубокий вдох, и… шумно выдохнул уже на Земле.
Всё.
Подойдя к широкому обзорному окну, Максим открыл его и некоторое время рассматривал стеклянно-стальных гигантов, отражающих лучи заходящего солнца.
Всё-таки в чём-то он был согласен с Жевалье. Только теперь, вдыхая свежий вечерний воздух и слушая шум бурлящего жизнью Сингапура, Максим по-настоящему почувствовал себя дома.
* * *
Через шесть дней, в вечер перед Советом, Максим решил немного прогуляться по Сингапуру, прежде чем ложиться спать. Необходимо было привести мысли в порядок и окончательно обдумать доклад. Да и соскучился он по Земле, в частности, по родному городу, и хотел провести тут хотя бы немного времени, прежде чем отправиться в очередную экспедицию. А в том, что она будет, и скоро, Максим был уверен.
Он прогуливался по Орчард-роуд, старейшей центральной улице Сингапура. На ней располагались магазины и бутики, торгующие буквально всем – от трендовой одежды до высокотехнологичных гаджетов, необходимых, как гласили вывески, «в каждом аспекте жизни». Но Максима это мало интересовало. Его посещали мысли о высоком – о прошлом, настоящем и будущем человечества.
…Когда люди открыли механизм бессмертия – в начале двадцать второго века, чуть более пятисот лет назад, – казалось, что вот оно, истинное воплощение давней мечты человечества. Люди перестали умирать естественной смертью, перестали стареть и болеть. Секрет бессмертия, в силу неожиданной простоты, стал общедоступен, и каждый не преминул пройти «иммортализацию». Произошёл прорыв – наука, искусство и все те области, в которых для достижения успеха зачастую не хватало человеческой жизни, расцвели на глазах. Человек, принимая решение посвятить себя чему-то конкретному, мог больше не бояться не успеть. Впереди – вечность, и эта вечность расширяла рамки дозволенного природой человеку. Таково было прошлое, великое и прекрасное, над которым уже в тот момент нависала ужасная тень настоящего…
Максим, поздоровавшись с консьержем, вошёл в холл Джонт-Тауэра. Пройдя по просторному залу до лифтов, он зашёл в ближайший и нажал кнопку двухсотого этажа, на котором находилась обзорная площадка для туристов. Можно было бы подняться и выше, но смысла в этом было мало – обзорная площадка и так находилась выше всех остальных зданий Сингапура, а на самой вершине Джонт-Тауэра постоянно бушевали сильные ветра.
На экране монитора в лифте крутили короткий видеоролик: измученный человек всеми возможными способами пытался покончить с собой, но его останавливала Служба Сбора Айона, а диктор за кадром вещал: «Ты устал от жизни и хочешь уйти? Трижды подумай о своём решении, ведь дороги назад не будет. Но если решил, будь сознательным гражданином, сообщи ССА! Не дай айону пропасть даром!». И дальше – список адресов офисов ССА. Максим пробежал список глазами – один из них находился на сорок втором этаже Джонт-Тауэра.
Лифт доставил Максима на двухсотый этаж меньше чем за пару минут. Единственный попутчик, слишком внимательно смотревший ролик, похоже, не узнал Максима, а если и узнал, то не подал виду. Когда двери лифта разъехались в стороны, попутчик шумно вдохнул айон из ингалятора и первым вышел на площадку. Максим последовал за ним.
С площадки открывался вид на ночной Сингапур: мириады разноцветных огней сливались внизу в единую реку неонового пламени, растекающуюся по улицам города. Небольшие планеры рассекали воздушные потоки, таща за собой голографические сетки с рекламой, а вдалеке, за городской чертой, раскинулись прекрасные тропические сады. Зрелище было величественным, умиротворяющим. Глядя на всё это, Максиму в голову пришло выражение «сделать хорошую мину при плохой игре». А игра действительно получилась плохая.
…Когда первая волна эйфории схлынула, пришли проблемы, и самая первая из них – всплеск рождаемости. Подавляющее большинство людей не сразу осознавали тот факт, что теперь они бессмертны. Произошёл демографический взрыв ужасной силы, планете грозило перенаселение, и с этим нужно было что-то делать, причём как можно скорее. Выход напрашивался сам собой, и было принято решение ввести обязательный контроль рождаемости. Каждого мужчину и женщину обязали сделать имплантацию, блокирующую репродуктивную функцию на пятьдесят лет. В дальнейшем срок увеличили до семидесяти пяти.
Ещё одна серьёзная проблема, проявившаяся чуть позже, заключалась в нехватке природных ресурсов, в частности – пресной воды. Мощное финансирование получили проекты, позволяющие перерабатывать морскую воду, в результате чего к нынешнему моменту океаны были загрязнены. И сейчас человечество уже рыскало по Галактике, выкачивая полезные ресурсы из чужих миров. Но гидросфера Земли получила серьёзный удар и на данный момент поддерживалась искусственно.
Трудностей было множество – вымирали целые виды животных и птиц, которые сейчас пытались восстановить. Сама почва начинала истощаться и уже не плодоносила так, как раньше. Но всё это меркло перед главной проблемой.
Давнишний незнакомец из лифта, стоящий рядом с Максимом, чертыхнувшись, выбросил ингалятор. Пустой баллончик упал на пол и завертелся волчком, а мужчина стиснул голову руками и негромко застонал. Окружающие старательно делали вид, что ничего не происходит.
Максим подошёл ближе:
– Последний?
Незнакомец поднял на него мутные глаза.
– Да… – прошептал он.
Максим протянул ингалятор:
– Один вдох. Тут настоящий айон.
Мужчина недоверчиво взял в руки ингалятор. Покрутил редкость в руках, словно пытаясь найти подвох. Медленно он поднёс баллончик с айоном ко рту и сделал короткий вдох. И тут же преобразился: лицо посветлело, посвежело, как будто с него смыли вековую усталость. Так оно и было, в общем-то. Мужчина улыбнулся, подняв голову к небу. Потом посмотрел на Максима и сказал:
– Храни вас Господь, мистер.
– Идите домой и поспите спокойно, – посоветовал Максим.
