– Да! – подтвердил Копыточкин. – Вовка, зря вы меня не послушали, когда я просил не ходить на кладбище сегодня! Эх! Скажите, вы в самую полночь там находились? Аккурат в двенадцать ночи?
– Наверняка да… – задумчиво кивнул Вовка.
– Ну правильно! – взмахнул рукой Копыточкин. – Вот послушайте, что мне бабка с дедом рассказали…
Но договорить он не успел – толпа оживших мертвецов окружила ребят, которые все забыли и потеряли бдительность, слушая рассказ Димы.
– Это ты их навел?! – взвизгнула Петрушкина, увидев, как сжимается кольцо покойников. – Ты с ними заодно, Деревня?!
Бежать не было никакой возможности. Живых мертвецов было много.
– Маркеловна, послушай, а если мы всех подряд в могилы напихаем, быстрее молодеть будем? – послышался вопрос, который задала своей подружке костистая покойница в белом, явно новом платочке – или подобрала она его где-то, или с какой-то девочки только что сняла.
– Наверняка да! – с задором ответила ей подружка.
– Быстрее помолодеем! Хорошо-то как! Ой, лови тогда-а-а… – И покойница широко раскинула руки, стараясь ухватить кого-нибудь из ребят.
Ребята присмотрелись – и даже при неровном свете разноцветных фонариков, переплетенных в гирлянды и развешанных вдоль аллеи, было заметно, что черепа многих ходячих трупов выглядят очень даже прилично – они стали обтягиваться молодой живой кожей. И кости пальцев начали плотью обрастать…
– Не слушайте их! Побежали! – отчаянно зашептал Дима Копыточкин. – Под ногами можно проскочить! И за мной!
Он плюхнулся на землю, ужом прополз между трупами – и бросился бежать. Остальные ребята последовали его примеру, прошмыгнули, поднялись на ноги, побежали – долго и громко хохотали и улюлюкали покойники им вслед. Или уже не покойники – раз молодеют и кожей с мясом обрастают?..
Глава VIII Вода скрывает следы
Деревня быстро пробежал территорию лагеря, выскочил через пролом в ограде и мчался теперь вдоль кладбища. Изредка оглядывался – и призывал остальных не отставать. Но все и так бежали быстро, кроме Вовки, который буксировал Маню Бердянскую. Она была еще тот тормоз – и из-за того, что бегала медленно, и еще потому, что норовила заскочить на кладбище и начать искать свою сестру. Про то, боится ли сам он кладбища, Вовка сейчас даже не вспоминал…
Несколько раз с кладбища вылезали жуткие, осклизшие покойники. Они кидались на ребят – но быстро теряли к ним интерес. И только два молчаливых трупа в непонятных лохмотьях медленно, но неустанно преследовали их.
– В пруд! – скомандовал Деревня, к которому незаметно перешло руководство отрядом. – Надо доплыть до острова! Там нам точно ничего не угрожает!
И он первым бросился в черную воду.
Остальные остановились у кромки. Вода плескалась, точно морская. Кто ее так волнует? Может быть, из глубин тоже лезут утопленники – и именно в их скользкие руки манит их Деревня? Может, это вся деревенька у них такая – заманивают живых людей покойникам на расправу?..
Такие мысли бродили в головах у ребят.
– Зачем на остров, если мертвецы, как мы поняли, нас вообще не трогают? – недовольный положением вещей и неизвестностью, крикнул Вовка.
Деревня плюхнул по воде руками, разворачиваясь и собираясь что-то ответить, но тут показались два медлительных трупа-преследователя, и Маня Бердянская, истошно закричав: «Ой, мамочки! Вот они!», сиганула в воду и по-собачьи поплыла вслед за Копыточкиным. Остальные без слов последовали ее примеру.
Это только потом, уже оказавшись на крошечном песчаном островке, Катя Петрушкина вспомнила, что совершенно не умеет плавать… Но доплыла! А могла ведь утонуть… Катя в изнеможении упала на песок…
– Не бойся, Петрушкина, они сюда не приплывут! – похлопав ее по щекам, зашептал встревоженный Мишка. – Мертвецам, понимаешь, плавать-то тяжело. Да! Вода между костей гуляет, жира-то у них нет! А жир как раз на воде и держит, тонуть не позволяет!
Ребята молча пытались разглядеть, как ведут себя покойники на берегу. Но тут был не иллюминированный по случаю Королевской Ночи лагерь «Огонек», а лесной пруд. Луна пропала, тьма стояла над водой хоть глаз коли. И тихо было. Очень… Только волна плескала иногда да далекие крики изредка раздавались. И голуби – потревоженные кладбищенские голуби проносились над прудом и громко перекликались…
– Рассказывай, Деревня… В смысле, Копыточкин, – скомандовал Вовка.
– Расскажу, – кротко ответил Деревня. Ух, до чего он был необидчивый, аж зло брало! Петрушкина или Никифорова за такую команду уже бы с ним, с Вовкой, дрались. А Деревня даже не заметил, что ему приказывают. Не хитрый ли он колдун?..
Вовку даже передернуло, едва он подумал, не колдун ли Копыточкин. Не друг ли он ходячих мертвецов? И не он ли все это затеял?!
– Дурной славой пользуется это кладбище… – начал рассказывать Деревня. – Не хоронят тут уже давно никого.
– Знаем. – Вовка хотел начать высмеивать его деревенские байки, но передумал.
– Ну вот. – Копыточкин снова не обиделся. – А все почему? Вставали здесь из могил мертвецы – и шастали по округе. Они искали живых – тех, кого можно в свою могилу положить. А самим жить вместо него, живого человека. Если лежит вместо такого вставшего из земли покойника кто-то в могиле, то и покойник этот со временем живым становится – но только на вид. И кожа у него, как у живого, и глаза, и двигается, как обычный человек. Только души нет. Но живет он на земле наравне с живыми, не отличишь уж теперь.
– Врешь, Деревня, – раздался вдруг спокойный и твердый голос.
Все оглянулись – и не поверили себе: это Ботаник, забитый, зачуханный Ботаник вдруг решил выступить.
– Если бы выходили мертвецы из могил и вместо себя живых укладывали, то люди бы пропадали, – продолжал он. Видимо, страх придал ему такой смелости. – А я каждый год в «Огонек» езжу. Никто и никогда у нас в лагере не пропадал.
– Правильно! – даже как-то весело согласился Деревня. – Потому что и не поднимались они из могил много-много лет! А сегодня их кто-то вызвал оттуда! Дал команду. И они полезли!
– Это как?
– Нельзя ходить на наше кладбище в полнолуние! – Деревня со своим полнолунием уже замучил просто всех. – Когда-то давно, в позапрошлом веке, жил один человек, который научился оживлять мертвецов и руководить ими. Ну, в своих корыстных целях он их использовал. Для этого у него специальное устройство было, из особого состава сделанное. И если в полнолуние отраженный свет луны упадет на него – тут-то вся свистопляска и начинается. И выглядело оно, как мне бабка с дедом рассказали, как медальон на памятнике. Ну, «спи спокойно, дорогой товарищ» и даты жизни на котором пишут. Вызывал этот колдун того покойника, выходил тот из могилы, разыскивал человека, на котором колдун специальную метку сделал…
