Франция, будучи формально союзником России, не была заинтересована в усилении Санкт-Петербурга, поэтому тянула с фактическим вступлением в войну. Примерно так же, как в 1940 году, она «чего-то ждала», пока Германия громила французского союзника – Польшу. В этот раз мотивация была иной, но внешнее проявление – таким же. В Париже рассчитывали нанести руками Германии максимальный урон России и вступить в войну, когда «русский медведь» будет уже на последнем издыхании. Да и алеманы понесут тяжелые потери. Но что-то пошло не так…
Россия, применив регулярные профессиональные части постоянной готовности, отбросила австрийцев к горам в первые дни войны, после чего перешла на этом участке фронта к обороне, всецело сосредоточившись на Германии. И там, оперируя профессиональными войсками, флотом, железнодорожной артиллерией и диверсантами, буквально в первый месяц войны был достигнут значительный успех. А к июлю, окружив в Западной Пруссии миллионную армию немцев, удалось поставить Германию фактически на грань поражения.
И только сейчас французы поняли, что их план полетел к черту. Начали боевые действия, как и англичане с итальянцами, испугавшись того, что Россия отхватит себе слишком большой кусок «европейского пирога». Но Император сделал ход конем. Он, обвинив Францию в измене, заключил с Германией сепаратный мир и, освободив военнопленных, открыл для своего нового союзника аналог ленд-лиза. К этому празднику жизни подключились Испания и Австрия, оставшаяся самым боеспособным осколком развалившейся Двуединой монархии.
Как итог – Франция пала и была аннексирована Германией, которая в лице нового Кайзера Генриха
[4] провозгласила возрождение Империи Запада. Не самый удачный вариант для России. Но воевать дальше у Николая Александровича не было никакой возможности из-за крайне деструктивных последствий сложного гибридного удара по Империи, нанесенного англичанами. Старший и средний сын монарха оказались дискредитированы. Репутация августейшей фамилии подорвана. В Японии и Китае начались волнения. Да и вообще – все грозило пойти вразнос в любой момент.
Император отомстил. Круто отомстил англичанам. Но все равно был вынужден выйти из войны, ограничившись программой минимум. На первый взгляд, эта программа может показаться очень значимым успехом. Ведь Россия забрала у Германии земли восточнее Эльбы, а у Австро-Венгрии Чехию, Моравию, Словакию, Галицию, Лодомерию и Буковину. Но вместе с тем Николай Александрович был вынужден позволить силам Запада объединиться. А это – фиаско. Это гарантия новой войны, куда более сложной и тяжелой, чем та, которая отгремела.
Если бы не удар англичан, выбивший почву из-под ног у его семьи, то он бы, может, и не за год, а за два, но сумел бы добиться гегемонии в Европе, а значит, и в мире. Но… увы…
Прагматичный и практичный Генрих, прекрасно осознавая угрозу, исходящую от России, начал сразу после своей победы готовиться к войне с ней. Реформировать армию. Наводить порядок в экономике. И собирать коалицию, мощную коалицию, которой было бы очень сложно противостоять. Ядром этого Альянса, как несложно догадаться, стала Империя Запада, к которой сначала примкнули Великобритания, Италия, Бельгия, Нидерланды и Португалия. Чуть попозже Австрия и Испания. А дальше Венгрия, США, Болгария, Сербия, Черногория, Румыния, Албания и Греция.
При этом в Австрии утвердился военный диктатор Франц Конрад фон Хётцендорф, при номинальном правлении короля. В Италии – его коллега Муссолини, а в Испании – королева-регент Цецилия, воцарившаяся после скоропостижной смерти мужа. Она окрысилась на Россию после того, как ее родственников лишили родовых владений за отказ переходить в подданство Империи. И это даже несмотря на то, что именно Николай Александрович устроил ее свадьбу с королем Испании, обеспечив и богатым приданым, и международной поддержкой.
Таким образом, к 1920 году в Европе нейтральными остались только Швейцария и скандинавская троица. Остальные разбились на два лагеря, которые в обиходе называли Империя и Альянс.
Николай Александрович слишком напугал европейцев. Он пытался, конечно, предпринять что-то для удержания в орбите своего влияния европейские страны. Но по факту это было нереально в сложившейся ситуации. Его слишком боялись. Да и гнойник Восточного вопроса не позволял ему полноценно работать на оба фронта.
Новая война была не за горами.
Война за прекращение всех войн. Крупных, во всяком случае. Европу, да и, пожалуй, весь остальной мир ожидали новые Гавгамелы – решающее военное столкновение, победитель в котором получал все, вообще все, ибо противников более на планете у него не оставалось…
Пролог
1925 год, 26 апреля
Николай Александрович медленно шел по берегу, вглядываясь с нескрываемым раздражением в разрушенную плотину.
Теракт. Наверное. Ну или как еще можно было назвать целенаправленно устроенный взрыв, вызвавший обрушение гравитационной плотины гидроэлектростанции на Волхове? От нее питался оружейный комбинат Браунинга. Объект имперского значения. Да ладно – мирового. Потому что он производил стрелковое вооружение как для внутреннего потребления, так и для экспорта. И делал это поистине огромными тиражами.
– Следов не нашли? – буркнул Император, не оборачиваясь, зная, что следователь, которому поручили это дело, идет следом.
– Ищем.
– Значит, нет… ясно… Когда сделали закладку, удалось выяснить?
– Дежурные уснули. В их кружках было обнаружено снотворное. Слабое, но вполне действенное. Вероятно, их сморило под утро. Тогда-то заряд, видимо, и поставили.
– А где его хранили? Такую дыру маленьким фугасом не разворотить.
– Мы предполагаем, что его доставили на грузовике. Мы нашли рыбака, который видел утром его силуэт, время от времени проступающий в тумане. Толком не разглядел. Грузовик постоял немного и поехал. Потом прогремел взрыв…
Наконец Император дошел до края плотины и задумчиво уставился на обрушение. Цель данного теракта была не вполне ясна. Они время от времени проходили в Империи. Но, как правило, они были направлены либо на борьбу конкурентов, либо на действия разных экстремистов, жаждущих привлечь общественное внимание к своим никчемным особам.
Здесь же мотивов не было.
Конечно, комбинат был очень прибыльным бизнесом. И конкурентов, в том числе за рубежом, у него хватало. Но какой смысл взрывать плотину? Ведь готовясь еще к войне 1914 года, Император перестраховался и развернул поблизости две тепловые станции, одна из которых работала на угольной пыли, а вторая на нефти. Суммарно они на 190 % перекрывали потребности комбината, если их запустить на полную мощность. То есть уже к вечеру производство будет восстановлено в полном объеме, а задержки вполне укладывались в ожидаемый простой по тем или иным причинам. Теракт на тепловых электростанциях? Провести его сильно сложнее. Там таких сонных участков почти что и не было. Вечно люди мотались. Все было под присмотром.
