Дальше было дело техники.
Повязали спящих. Развели сигнальные костры на берегу, чтобы десант не заблудился. Разбудили жителей деревни, собрав их вместе и взяв под охрану, дабы никто не сбежал. И стали ждать.
– Вы же японка, – тихо произнес пленный радист, глядя на Норико с нескрываемым осуждением в глазах. – Как вы могли предать?
– Я верна моему сюзерену, – холодно и отстраненно ответила она.
– Не понимаю вас. Я верен Тенно и готов отдать за него жизнь. И я не понимаю, почему вы служите этим северным варварам.
– К какому дому вы принадлежите?
– Я? Мои родители были простыми крестьянами.
– Хэймин? – скривившись, переспросила Норико. – Вы не поймете мотивы букэ-но-онна
[52].
– Вы… – попытался что-то еще произнести этот пленный, но осекся, встретившись с ней взглядом. И потупился. А Норико хмыкнула и отвернулась, демонстрируя ему спину.
Чуть погодя из домика, где стоял телеграф, вышел Александр Блок.
– Все тихо? – спросил он по-английски у Норико. Этот язык они оба хорошо знали, что позволяло им довольно спокойно общаться только на нем. Пока, во всяком случае.
– Да, – ответила девушка, совершив поклон. Не кивок, а традиционный японский поклон, первое, что указывало в глазах пленных на очень многое. Александр чуть помедлил и вернул ей поклон, едва его обозначив.
Норико настаивала на этом ритуале с самого первого дня их отношений. И он довольно быстро сдался, уступив столь важным для нее традициям. Вот и игрались. Тем более что Норико эти ритуалы соблюдала и на людях, и когда они были наедине. Так что привыкнуть было несложно.
И Иошито это заметил, смотря во все глаза на происходящее и не веря им. Что-что, а английский язык он легко мог узнать. Не понимал, да. Но легко узнавал, так как видел и английских, и американских специалистов, находящихся инструкторами при их школе радистов. Даже у него учителем был англичанин, работавший через переводчика. Так что… Иошито просто не понимал, как такое могло произойти. Ведь получалось, что предавшая Тенно японка из сословия буке общалась с этими солдатами на английском. НА АНГЛИЙСКОМ!
Пленных свели на берег и, сняв наручники, срезали пуговицы на штанах, вынуждая солдат занимать свои руки полезным и важным делом. Тут-то Иошито и побежал. Но не от берега, а наоборот – в воду. Он ведь вырос в прибрежной деревушке и с детства умел плавать. Контузия во время последнего боя привела к списанию на берег, но она не помешала ему нырнуть и поплыть в черных ночных водах залива Лаперуза. За ним следом устремились и остальные пленные. Но слишком поздно. Впрочем, именно их тела и прикрыли его от пуль русских солдат…
Лейб-гвардии Гусарский полк переправился быстро. И сразу начал оперативное развертывание, пока переправлялись казачьи сотни и обоз. А с первыми лучами солнца перешел в наступление.
Где какие гарнизоны располагались на Хоккайдо, им было прекрасно известно. Как и их номинальность. Что привело к очень быстрым и простым победам, сопряженным с решительным продвижением. Стремительным настолько, что 14 мая фронт на Хоккайдо стабилизировался у основания полуострова Осима. То есть русские сумели занять практически весь остров. Но вот дальше – тупик.
Японские корабли перерезали снабжение через пролив Лаперуза и поддержали огнем свои войска на перешейке. Что остановило лейб-гвардии Гусарский полк и вынудило перейти к обороне, начав энергично и основательно окапываться. С наскока остров взять не получилось. Не успели. Впрочем, даже этот результат выглядел очень неплохо.
Кое-какие запасы боеприпасов и провианта на Хоккайдо десантные катера все же завести успели. Достаточные для того, чтобы японцы не могли быстро сковырнуть русские войска. А учитывая насыщенность лейб-гвардии Гусарского полка автоматическим оружием, артиллерией и специальными средствами, ситуация для японцев вырисовалась печальная. Ни шапками закидать, ни нахрапом не взять. Раз – и одним ударом у них отрезался целый остров. Ну почти целый. Второй по величине, к слову. С очень неплохими рыболовными и сельскохозяйственными мощностями. И вернуть его под свой контроль до успешного завершения материковой кампании они просто не могли, потому что именно там – в Маньчжурии – решалась судьба войны…
Глава 5
1904 год, 18 мая, Желтое море
Николай Оттович фон Эссен напряженно всматривался в дымы на горизонте. Много дымов. Сомнений не было – это шли японцы. Скорее всего, всем кагалом.
Он, в отличие от англичан и европейцев, прекрасно понимал свои боевые возможности. В конце концов, он присутствовал на опытных стрельбах, которые проводили под Архангельском в строжайшем секрете, и видел, на что способны орудия его «богатырей». Эссен был уверен в собственных силах абсолютно. Но у него был обоз, и это очень сильно осложняло ситуацию.
Кроме танкеров с кораблями обеспечения, которые можно было потерять без каких-то критических рисков, с ним шло несколько «грузовиков» для нужд Порт-Артура и четыре больших десантных корабля с двумя полками морской пехоты.
Эти полки штатно базировались на базе Заря. Под нее пришлось «отжать» весь небольшой, сильно выделяющийся полуостров на юго-западной оконечности острова Журавлиный.
Лунные острова, как теперь называли Моонзундский архипелаг, рассматривались как важнейший, фундаментальный узел русской обороны на Балтике. Для чего там и базу развернули, и транспортную инфраструктуру. Например, целую железнодорожную сеть обычной колеи. С мостами, что объединяли Журавлиный, Лунный и Дневной острова
[53] в единое целое, благо что те мелководные проливы между ними особых глубин не имели, позволяя быстро и относительно дешево возвести простые, но крепкие мосты. А через пролив Варяжский, отделявший Лунный остров от материка, шли работы по возведению Ивановского моста, ставшего дальнейшим развитием Бруклинского
[54]. Но там работ было еще много. И глубины заметно большие, и судоходство требовалось обеспечить нормальное, сформировав под главным пролетом глубоководный фарватер.
Большие преобразования. И отнюдь не дешевые. Но они были нужны. На этих островах строилась вся стратегия обороны через контроль за центром Балтики. Но совсем без коммерческой составляющей Император не мог. Поэтому на этих бесплодных, поросших сосновым лесом островах полным ходом разворачивали целый комплекс пансионатов, курортов, санаториев и летних детских лагерей. А морская пехота? А чего морская пехота? Ну стоит там в сторонке и никого не трогает. Бегает, прыгает, плавает.
