– Хм. Может быть, и слышат. Почему нет? Артиллерию же нашу они вычисляют как-то? Мы сорок девять тяжелых орудий потеряли, пока не поняли, что нужно менять позиции после нескольких выстрелов.
– Да, – мрачно кивнул начальник штаба. – Мы пока не понимаем, как русские их так быстро вычисляют.
– Поэтому я и не хочу сюда, к Ляо-Яну, подводить осадные парки. Мы их попросту потеряем. Лучше уж там, в Ляодуне пускай постараются.
– А вы думаете, там будет легче? – грустно усмехнулся начальник штаба.
– Потери неизбежны. Но чтобы сосредоточить все свои силы против русских здесь, нам нужно взять Порт-Артур. Вы же и сами это понимаете. Это не только стратегический, но и политический момент.
– Да, да, конечно, – закивал его визави. – Взятие Порт-Артура очень важный фактор, после которого наш флот потеряет всякое значение, и вся тяжесть войны окончательно ляжет на наши плечи. Пока русские играют в «небольшую войну с туземцами» на дальних границах. А что будет, когда они начнут мобилизацию и в Маньчжурию начнут прибывать дивизия за дивизией? Не такие хорошие, как Имперская гвардия, но все равно не хуже наших. Не раздавят ли они нас?
– Мне тут шепнули на ушко, – криво усмехнувшись, заявил маршал, – что Николай II не решится на такой поступок. И у него будут ОЧЕНЬ веские поводы…
Глава 10
1904 год, 29–30 апреля, Порт-Лисий
Петр Кузьмин ждал увольнительной каждый раз с особым трепетом. Его девушка, с которой он случайно познакомился во время рабочей поездки в Харбин, была удивительной. И красивой, и умной, и с широким кругозором, и ухоженной. Сослуживцы говорили, чтобы он был с ней осторожен, ибо кто его знает, что на уме у такой красотки? Петр ведь птица не ее полета. Совсем. Ни денег, ни положения, ни происхождения. Парень-то он хороший, но зачем ей такой? Но Кузьмин только отмахивался. Думал, что завидуют, вот и наговаривают. А у них – любовь. Настоящая любовь, наверное…
Она встретила его в небольшом кафе у вокзала. Полуостров был в осаде, но запасов хватало, и подобные заведения даже не стали закрывать… Это кафе всегда было дорогим. И она всегда за себя платила сама. Обычно Петра это не волновало. А сегодня, прослушав в очередной раз ежедневный курс инструктажа по противодействию шпионам, он напрягся. Откуда у нее деньги на кафе? На дорогую одежду? На украшения? Богатые родители? Она никогда о них не говорила. Состоятельные покровители? Но тогда что же выходит? С ним она по любви, а с ними за деньги?
Изабелла заметила Петра и улыбнулась, отчего Кузьмин сразу отмахнул мрачные мысли. Все к черту! Она была красавицей. Его красавицей.
Обнялись. Поцеловались. И пошли на концерт.
Император с началом войны сразу прислал на театр боевых действий всевозможных певцов, музыкантов и прочих деятелей искусства, дабы те выступали перед войсками. Шаляпин прибыл в Порт-Лисий за день до высадки японских войск в Инкоу, так что эвакуироваться не успел. Как и другие его коллеги. Поэтому катался по всему Ляодунскому полуострову и давал благотворительные концерты.
Петр с Изабеллой прошли в зал и сели на хороших местах. Форма обер-офицера давала определенные льготы. Открылся занавес. Заиграла музыка. Началось выступление.
Нежный напев скрипки дополнился очень гармоничным дуэтом Шаляпина с незнакомой Петру дамой. Либорская. Из тех, что усилиями Императора была найдена и привлечена на эстраду. Невысокая, не очень худенькая, но вполне точеная фигурка. Но главное – голос, который в своей тональности прекрасно дополнял мэтра.
Петр улыбнулся и скосился на Изабеллу. Она наслаждалась с чуть прикрытыми глазами и легкой улыбкой на лице. Такой он ее очень любил. Внешняя красота дополнялась каким-то удивительным внутренним светом. Сам он к такой музыке был не расположен. Конкретно эта композиция была для него слишком дохленькой… ей отчаянно не хватало жизни. Однако свое мнение держал при себе, стесняясь крестьянского происхождения и осуждения за бескультурье.
Он специально ходил на такие вот мероприятия, пытаясь познать дзен и… насладиться видом Изабеллы Юрьевны. В такие моменты он не думал ни о чем другом…
Но вот концерт закончился. И парочка отправилась в номера справлять естественную надобность самого гетеросексуального толка. Изабелла, как и многие дамы, приехавшие вслед за мужьями и любовниками, снимала номер в одном из многочисленных отелей Порта-Лисий. И могла себе позволить весьма недешевый. Да чего уж там? Роскошный! И это вновь сегодня царапнуло Петра. Слишком уж отличными были их материальное положение… культура… воспитание… интересы. Они были словно с других планет. Это было ему очень больно осознавать. Вот пройдет влюбленность, и что дальше? Семья? Он и представить себя рядом с ней не мог в обычной жизни…
В этот момент Изабелла очень обольстительно повернулась, стрельнув глазками, и он снова махнул рукой на все. Будь что будет, потому что сейчас она его, и только его. Петр обнял ее. Прижал и начал осторожно покрывать шею поцелуями. Дама шутливо отстранилась. Засмеялась. И началась игра. Обычная для них, только распаляющая его. Одна беда: она вечно во время таких игр, да и не только, что-то выспрашивала из того, что знать ей не нужно. А еще подшучивала над его вечным молчанием на вопросы о службе. Что ей, дескать, стыдно, будто бы подружкам нечего рассказать о том, где ее любовник служит и чем занимается…
И тут Петра словно молнией пронзило. Вот оно!
Она постоянно расспрашивает его о службе. Где и чем занимается. С кем служит. С кем дружит. Куда ходит. Там, в Порт-Артуре, не здесь. Даже наличие и расположение зданий, и то старалась выяснить. И прочее, прочее, прочее. На первый взгляд – безобидные вопросы, но по отдельности, а в совокупности… КОШМАР! Кузьмину вдруг стало понятно, что такая эффектная и состоятельная женщина делала рядом с ним… и откуда у нее деньги…
Он скривился и с раздражением резко отпихнул Изабеллу так, что она полетела на кровать.
– Эй! Что за грубость?! – возмущенно воскликнула она и осеклась. Лицо Кузьмина преобразилось, исказившись гримасой отвращения и ненависти. Более того, он уже успел выхватить из кобуры пистолет и, передернув затвор, навести оружие на нее.
– Ты чего?
– Кто и когда тебя завербовал?
– Что? Ты рехнулся!?
– Кто и когда тебя завербовал? – холодно повторил он свой вопрос. – Сидеть! – рявкнул Петр, когда Изабелла попыталась встать с самым возмущенным и обиженным видом. – Руки держи на виду.
– Ты совсем ума лишился? – испуганно прощебетала девушка. – Что ты творишь?
– Кто и когда тебя завербовал?
– Я не понимаю, о чем ты! Сумасшедший!
– Ты каждую нашу встречу расспрашиваешь о службе. Тебя интересует как будто бы все. За что я отвечаю, с кем служу, куда хожу. Даже фамилии и имена нижних чинов.
– Но мне, правда, интересно, – извиняющимся тоном произнесла Изабелла сквозь слезы. – Дурак! Я же интересуюсь тобой и твоей жизнью. Стараюсь быть ближе. А ты что творишь? Еще стрелять начни.
