– Ну и ладно, – тихонько сказала Александра, – ну и пожалуйста. Не очень-то и хотелось.
В конце концов, ей нужно работать. Скоро подойдет срок сдачи редактуры, а она почти не продвинулась…
Александра включила компьютер и попыталась сосредоточиться, но ей что-то мешало. У нее было ощущение, что кто-то смотрит на нее, смотрит пристально и строго.
Она вздрогнула, подняла глаза… и встретилась взглядом с академиком Сикорским. Ага, стало быть, сменил гнев на милость. Или мудро решил не ссориться, раз уж все равно они сосуществуют в одной комнате. Что ж, тут Александра была с ним согласна.
Покойный академик смотрел прямо на нее, как будто хотел ей что-то сказать.
Вообще, у этого портрета была интересная особенность. Каждый раз, когда Александра смотрела на него, взгляд академика, казалось, был направлен в другую сторону. Иногда он смотрел в дальний угол кабинета, за платяной шкаф, иногда в окно, но чаще всего, как сейчас, – прямо ей в глаза.
Ну ладно, вроде бы помирились, так чего еще ему от нее надо?
– Ну что это такое! – проговорила Александра раздраженно. – Леонид Евграфович, вы ведь тоже работали за этим столом. Небось тогда вам никто не мешал, никто вас не отвлекал! Зачем же вы меня сейчас отрываете от работы?
Она снова попыталась сосредоточиться на злополучной редактуре, но пристальный взгляд академика не давал ей работать, он буквально буравил ее темя.
Ну чего он от нее хочет?
Александра вспомнила, что, когда ей являлся призрак академика, он что-то искал в своем столе. Может быть, он хочет, чтобы она это нашла?
Александра поняла, что все равно не сможет работать, закрыла ноутбук и выдвинула верхний ящик стола. Ну, здесь ничего быть не может, она этот ящик сама разобрала и хранила в нем свой неприкосновенный запас – чайные пакетики, печенье, сахар.
Так, а что у нас во втором?
Она выдвинула ящик примерно до половины, а дальше не смогла – он намертво застрял. Внутри лежали толстые тетради в черных коленкоровых обложках. Александра открыла одну из них и тут же закрыла – страницы были исписаны мудреными химическими формулами и непонятными символами.
В школе Александра хорошо училась по всем предметам, за исключением химии. Химию она не любила и не понимала. От слов «окислительно-восстановительная реакция» у нее немедленно начиналась зубная боль.
Она открыла вторую, третью, четвертую тетради, но там было то же самое.
В глубине, за этими тетрадями, лежали какие-то коробки.
Александра попыталась достать их, но не получалось. Тогда она потянула ящик на себя и дернула изо всех сил…
И ящик со скрипом вылетел из пазов и грохнулся на пол, едва не отбив Александре ногу. К счастью, она успела отскочить. Содержимое разлетелось по всей комнате.
– Ну и чего мы добились? – проговорила Александра, недовольно взглянув на портрет. – Был в кабинете порядок, а теперь что? Полный разгром!
Как ни странно, взгляд академика потеплел, как будто он был доволен происходящим.
– Ну, не знаю, что в этом хорошего… – проворчала Александра и опустилась на колени, чтобы собрать с пола разлетевшиеся тетради и коробки. Изучить их содержимое она решила позднее – все же, нужно и поработать.
Она заглянула в стол, чтобы прикинуть, как ловчее вставить ящик на прежнее место, и там, в глубине, увидела отделанную медью замочную скважину.
Вот оно что! За обычным ящиком скрывался еще один, потайной!
И тут Александру осенило. Она достала старинный ключ, который нашла на месте убийства неизвестного человека, и вставила его в скважину. Ключ подошел идеально. Александра повернула его, затем потянула на себя… и потайная дверца открылась.
Александра скосила глаза на портрет академика.
Леонид Евграфович смотрел на нее одобрительно. Казалось, его взгляд говорил: ну наконец-то ты догадалась, чего я от тебя хочу! Наконец-то ты оправдала мое доверие!
Под этим благосклонным взглядом Александра запустила руку в тайник, пошарила в нем и нашла какой-то легкий, гладкий предмет. Вынула его…
У нее на ладони лежала старинная елочная игрушка из тонкого стекла – часы с нарисованными на циферблате стрелками, очень похожие на те часы, которые стояли в гостиной старого дома.
Александра была разочарована. В глубине души она надеялась найти в тайнике какую-нибудь ценную старинную вещь. Может быть, перстень с камнем или золотую монету. Или хотя бы записку на желтоватой веленевой бумаге, которая открыла бы ей тайну этого дома.
Хотя какой интерес представляют тайны столетней давности? Ей бы убийцу найти… Но как тут поможет елочная игрушка с облезлой позолотой?..
Александра снова удивленно взглянула на портрет академика. Это то, что он искал в столе? И вообще, стоило ли прятать такую игрушку в тайнике?
Академик тем не менее выглядел очень довольным. На его губах играла чуть заметная улыбка.
Непонятно…
Для чего ей игрушечные часы? На елку повесить? Так Новый год еще не скоро. Кстати, наверное, в этом доме елку наряжали в гостиной, оттуда выход на веранду, и в широкое окно ночью была видна елка в разноцветных гирляндах… Красиво. А часы, те, настоящие, мелодично отбивали двенадцать раз.
Александра бережно завернула елочную игрушку в мягкую бумажную салфетку и убрала в ящик стола. Академик никак не выразил своего отношения. Было похоже, что он просто дремал. Ну что же, все-таки возраст солидный…
Но работа все равно не шла. В висках снова начала пульсировать боль, перед глазами поплыли цветные пятна. Александра подумала, что нужно выйти на улицу, глотнуть свежего воздуха. В конце концов, нужно же хоть какие-то плюсы извлекать из загородного карантина!
Едва она вышла на крыльцо, к ней подбежала Клава.
– Привет, подруга! Ты снова одна? – Александра потрепала собаку по загривку, почесала за ухом.
Клава приветливо виляла хвостом, в зубах она сжимала кривую, совершенно изгрызенную палку, в которую превратилось то самое полешко, что собака вытащила из сарая. Клава трудилась над ним уже два часа и теперь выражением морды, да и всего своего собачьего существа показывала, что соскучилась и хочет поиграть.
– Ну что с тобой поделаешь! – Александра отобрала у собаки деревяшку, размахнулась и бросила в глубину сада.
Клава радостно взлаяла и большими прыжками понеслась за палкой. Нашла она ее очень быстро и снова принесла подруге – ну давай, брось еще разик!
Александра опять бросила собачью игрушку. На этот раз палка упала возле сарая – того самого, где Зульфия хранила садовые инструменты. Клава подбежала к сараю, но вдруг разочарованно заскулила.
– Ну что там у тебя случилось? – спросила Александра. – Потеряла игрушку?
