Удобно устроив голову на специальной подушечке, позволила ласковому шелку воды гладить мое тело и убаюкивать. Когда камеристка меня разбудила, вода уже остыла. Хотела привычным движением подогреть ее, но попытка колдовать отозвалась болью в висках и черными разводами перед глазами. Резерв опустошен. Теперь понятно, почему мне так плохо. На полное восстановление уйдет не меньше недели…
Камеристка помогла вымыть голову, с остальным я справилась сама, с удовольствием растирая по телу гель с приятным мандариновым запахом. Необычный выбор для мужчины. Мелькнувшую мысль о жене герцога развивать не стала, помня завет целителя: никаких волнений. Ох и сложная это задача — не думать о той, о ком запретила себе думать! Какая она? Высокая, статная, сильная женщина или наоборот худенькая, с большими глазами и кротким нравом? Нет, сомневаюсь, что лорд увлечется серой мышкой. Скорее всего, она первая красавица и решительная особа…
Решительно тряхнула головой, разбрызгивая по кафелю ароматные капли. Не думать — значит, не думать. Будь она хоть пять раз красавица, магичка и одаренная!
Закуталась в темно-синий халат лорда, который смотрелся на мне королевской мантией, что тяжелым шлейфом волочилась по полу, и вернулась в спальню, где увидела предложенный наряд:
— Должно быть, здесь какая-то ошибка? — я смотрела на домашнее платье. В таком не выйти в коридор, тем более в королевском дворце! В таком только лечь в постель либо, накинув халат, принять родственников.
— Никакой ошибки, ваша светлость. Лорд велел подать домашнее платье и халат. Вам предстоит провести день в покоях. В нем будет удобно, уверяю.
В удобстве я ничуть не сомневалась, просто тешила надежду на возможную прогулку. Даже больным и заключенным прогулки разрешаются! А прогуляться можно и до банка Флоссии… Глянуть одним глазком, как там дела у Марго. Уверена, что справляется, но ей нельзя напрягаться! А Салли! Успела ли предупредить всех клиентов? Снова придется перенести встречу с флористом. Третий раз! Нет, так нельзя…
— Можно я передам с вами записку? Только это очень срочно и не терпит отлагательств! Из замка же можно отправить ветреным вестником?
Только получив от девушки согласие, я спокойно переоделась, попросила подать обед, не решаясь даже подумать о том, что в него войдет, и расслабилась. Если мне нельзя пойти на работу, то работа придет ко мне!
Я размешивала ложкой рыже-зеленое пюре, тщетно мечтая, что оно превратится в идеально прожаренный стейк или, на худой конец, кусок рыбы, запеченной под сыром. Рыба здесь, конечно, была. Когда-то. До того, как некто додумался превратить ее в пюре. Я просто переутомилась, а не потеряла зубы! И не стала шестимесячным ребенком, чтобы есть перетертую еду! Придется сидеть голодной!
Решительно отодвинула угощенье как раз в тот момент, когда в дверь постучали.
— Ваша светлость, — Эггер выглядел озадаченным. — К вам ваш дядюшка Эштон с цветами и подарками. Примете?
— Конечно, пригласите его войти.
Разумеется, никакой дядюшка Эштон ко мне не приехал. Хотя упомянутый родственник у меня имелся. Я нарочито не стала использовать вымышленные имена, полагая, что работники тайной службы могли быть осведомлены о моих родственных связях.
Хогли — владелец цветочной лавки, высокий подтянутый мужчина за сорок — уверенными шагами вошел в комнату и поставил на комод большую коробку, а сверху букет.
— Прошу прощения за конспирацию и мой внешний вид, — я поднялась и подошла к мужчине.
Наши отношения были неформальными. Конечно, не настолько, чтобы устраивать пижамную вечеринку, но все же. За три месяца мы успели отвести несколько пышных свадеб и сдать десяток сложных проектов. Некоторые клиенты словно с небес свалились. За пару часов до свадьбы вдруг хотели экзотических цветов или сменить цвет свадебного букета, или переделать бутоньерки… Волнение никогда не доводит до добра, а сейчас и я поддавалась его тлетворному влиянию. Благо, ванна и отдых позволили найти выход из затруднительного положения.
— При, ты всегда обворожительна! — меня расцеловали в обе щеки. — Ничего не спрашиваю, сразу к делу, мы и без того упустили много времени. Так, это для тебя, — мне вручили пышный букет из нарциссов и крупных васильков, а вслед за ним каталог, что прятался в коробке, с якобы подарками для меня.
Графиня Тюдорс предпочитала лютики, невзирая на ядовитость цветка и его значение — агрессия. Впрочем, в отличие от других моих клиенток, хрупкой ромашкой графиню не назовешь. Если и выбирать цветок ей под стать, то кактус пришелся бы в пору. Но в силу недостаточных эстетических качеств пришлось подумать, какую альтернативу выбрать, ведь мне доподлинно известно, что у матери жениха аллергия на лютики.
Графиня Тюдорс и граф Оноре друг друга любят. Мне пришлось немало поработать с обоими, чтобы несколько смягчить характер графини и наоборот, усилить в графе мужское начало. Но примирить графиню с будущей свекровью не вышло. Последняя — ярая противница свадьбы сына на «злобной волчице, в чьей пасти больше зубов, чем звезд на небе». Впрочем, мой талант и любовь подопечных победили. А теперь мне предстояла нелегкая задача сделать так, чтобы во время церемонии не понадобились услуги нашего соседа-гробовщика, а волосы невесты и свекрови остались при них…
— Ты же понимаешь, лютики — не свадебный цветок. Я предлагаю подсолнух, — он перевернул лист и передо мной прямо на странице расцвел небольшой желтый цветок с яркой черной сердцевиной. Хогли — маг дома земли. — Я вырастил этого миленького друга как раз для графини Тюдорс. Ей хочется чего-то необычного и яркого — пожалуйста. В центре букета будет смотреться изумительно. Символ верности и привязанности к будущему супругу.
— Ей не необычного хочется, ей разозлить будущую свекровь хочется!
— Придумал! Желтые фиалки! — он снова перелистнул страницу и время понеслось. Мы разве что не сломали голову, подыскивая варианты для утверждения графиней. Дело было не только в букете невесты. Проблема в том, что он — задает тон остальному цветочному оформлению свадьбы. Очевидно, если зал будет усыпан лютиками, графиня Оноре в лучшем случае зайдется чихом, в худшем — превратится в огромный опухший шарик.
От плодотворной работы проснулся зверский аппетит, который не утолит странного цвета пюре. К счастью, недалеко от замка ресторанчик повара, с которым я тоже переносила встречу. Господин Идрик хоть и строг, но строгость эта напускная. Уверена, он сможет уделить мне полчаса времени.
Определившись с вариантами цветового решения свадьбы, я отправила с Хогли записку, в которой слезно просила назваться именем моего троюродного брата и принести хорошо прожаренный стейк, овощи гриль и макароны с сыром под коронным острым соусом Идрика.
Прежде, чем я скончалась от голода в страшных муках, в дверь снова постучали. Эггер объявил:
— Ваш троюродный брат примчался прямо из Андарии, чтобы навестить вас. Именно сегодня, — добавил недоверчиво.
— У нас невероятно дружная семья, — широко улыбнулась и велела пропустить.
