– Что бесполезная голограмма может знать о мотивах живых людей? Наверное, бросить тебя собрался. К рыжей уйти. Иначе – зачем бы?
Мозг Яны неуклюже затрепыхался, силясь придумать другое логичное объяснение. Ни единой мысли – одна пустота, как в глазах Владиза.
А тот непринужденно продолжал, снова подбираясь к Яне мелкими шажками.
– Я твоему хиппи немытому объяснил, что ничего не делаю просто так. Ничего личного. А платить, кроме как самим собой, вроде и нечем…
Владиз рассмеялся, но смех перешел в сухой кашель и быстро замер, подавленный ватной тишиной.
Прошло, наверное, несколько секунд, а может быть, часов. Яна не смогла бы сказать точно. Но в конце концов она все же отлепилась от косяка двери и шагнула на лестничную площадку.
– Мелкая…
Звал Владиз, больше было некому. И все же Яна не могла поверить, что это его голос. Такие, как он, никогда не плачут.
Она замерла, но не обернулась.
– Не уходи, а? Поживешь у меня, пока на ноги встанешь…
Голос Владиза звучал совсем слабо. Так, будто он вдруг понял, что умирает.
По-прежнему не глядя назад, Яна медленно, но твердо пошла прочь. Прочь из этой квартиры-миража, прочь от призрака с небесными глазами. Подальше от наваждения, которому и так отдала слишком много сил.
Ей предстоял долгий путь домой.
Ночь уже клонилась к утру, когда Яна наконец оказалась перед белой дверью. Такой знакомой, своей до мельчайших деталей: антикварная чугунная ручка с блошиного рынка, веночек из сухих цветов, едва различимая царапина в правом нижнем углу.
Она собралась с духом и несмело поскреблась в дверь. Выждала минуту, две и повторила. Ответом ей была глубокая тишина.
Что ж, придется по-другому. Яна со вздохом достала из кармана ключ и бесшумно отперла дверь. На цыпочках, как вор, она зашла в прихожую и застыла на месте. Яна отчаянно вглядывалась в темноту, вслушивалась и даже принюхалась к воздуху.
Все органы чувств упорно твердили одно и то же, но Яна наотрез отказывалась им верить.
– Сид? – робко позвала она.
Полная тишина.
«Пожалуйста, не надо! Не надо!»
С бешено колотящимся сердцем Яна толкнула дверь в комнату.
Слух и чутье ее не обманули. Там было пусто.
Ну вот и все, рухнула последняя надежда. Яна до крови закусила губу, чтобы не расплакаться.
Сида здесь нет. А это значит, что он может быть только в одном месте – с ней. С рыжей ведьмой, что украла ее, Янино, счастье. Будто мало ей было всего мира и крылатых качелей в придачу!
Теперь все потеряло смысл. Теорема доказана, выхода больше нет.
«Что ты будешь делать теперь?» – все повторял и повторял испуганный голосок в Яниной голове.
Она помедлила, взвешивая все возможные варианты. Ей нельзя ошибиться, только не сейчас!
Наконец она удовлетворенно кивнула. Скинула ботинки, зашла в комнату и тихонько заползла под одеяло.
Один выход все же есть. Она останется в своем доме. Она еще поборется. В конце концов, разве у нее есть выбор?
Уже через минуту Яна безмятежно спала. Стеганое одеяло едва заметно поднималось и опадало в такт ее дыханию.
А где-то на другом конце города тот, кого Яна звала Владизом, стоял у панорамного окна и бессмысленно таращился на черные воды Невы.
– Ты никогда не была дурой, мелкая, – он едва заметно улыбнулся. – Но ты забыла об одном. Каждый живой человек для кого-нибудь окажется симулякром. А правдой ведь будет то, что скажешь ты, – так ты однажды подумала, мелкая? Верно?
Пустая квартира не ответила ему даже самым слабеньким эхом.
Глава 7
Новый год
Яна с детства привыкла ждать декабрь как маленькое чудо.
В конце года ее родной городишко заваливало снегом. Снег милосердно скрадывал убожество облупленных пятиэтажек, возвращал румянец на хмурые лица людей, а заплеванные аллеи парка и вовсе оборачивались тропками в волшебную страну. Мать несла с работы нескончаемые подарки от учеников, и дома заводилась кое-какая еда, помимо извечных круп и макарон. В декабре Яна верила, что следующий год станет совсем другим.
Она жила в Питере уже достаточно долго, чтобы привыкнуть: здесь декабрь не меняет ровным счетом ничего. Просто мир сереет еще на полтона, город потихоньку утопает в слякотных сумерках да дома становится холоднее – в общаге всегда плохо топят.
В этом году все было почти так же. Снег снова запаздывал, игнорируя зыбкие рамки календаря, город оставался по-осеннему темным и угловатым.
И все же Яна ждала не зря. С приходом декабря ей перепало крохотное, но самое настоящее чудо.
Сид вернулся домой в первый день зимы, через сутки после их ссоры. Тот вечер тянулся нескончаемо долго, и в какой-то момент Яна даже поверила: ничего не произошло. Никто не вышвыривал ее на улицу. Сид, как всегда, пропадает на репетиции, а она просто коротает очередной томительный вечер в вынужденном одиночестве.
Когда закрылось метро, душу кольнуло недоброе предчувствие: Сид не придет. Да и с какой стати ему возвращаться домой теперь, когда он избавился от Яны? Теперь он волен насовсем перебраться в зачарованный мир цирка. Может быть, уже обосновался в разрисованном вагончике на колесах, обнимает на узкой кровати рыжеволосого эльфа с прозрачной кожей.
Яна бросила взгляд на свою ставшую необъятной постель. Простыни еще хранили крохи запаха Сида. Может быть, если заползти под одеяло, свернуться калачиком, ей как-то удастся пережить еще и сегодняшнюю ночь…
В этот момент в замке скрежетнул, проворачиваясь, ключ. Хлопнула дверь, и в комнату стремительно вошел Сид. Он уставился на Яну, будто увидел привидение.
– Привет.
Его голос звучал почти как обычно.
Яна несмело улыбнулась (все должно быть буднично! очередной вечер из бесконечной вереницы – сколько таких было и еще будет!) и выговорила самым спокойным из голосов:
– Владиз все наврал. Я ничего не знала. И я у него больше не работаю.
Яна замерла, впившись глазами в лицо Сида. Она судорожно пыталась уловить на нем хоть какие-то эмоции, но напрасно. На секунду ей даже показалось, что он ее не услышал.
Сердце ухнуло в бездонную яму. А затем Сид кивнул. Это был небрежный, до неправдоподобия повседневный жест. Как будто они обсуждали ужин, как будто не решалась сейчас Янина судьба.
Что-то такое проскользнуло в этом кивке, неуловимый намек… На что? Недоверие, презрение или все же безразличие? Тогда почему он продолжает спокойно стоять, почему не выгонит ее снова?
В комнате стало так тихо, что Яна боялась вздохнуть. В туалете зашумели трубы – звук показался просто оглушительным – это сосед снизу спустил воду.
