Шесть лет назад они с Никой шли по той же тропе. Только вот снега везде было по щиколотку, а деревья стояли еще по-весеннему голыми – даром что июнь.
– Эй, амиго! Ботинки-то у нас насквозь мокрые! Как сушить будем? – Ника отчаянно бодрилась, глядела с вызовом, и все же в голосе проскальзывали нотки паники. – Ты вообще в курсе, что артисткам цирка обморожение противопоказано?
Сид опустил шарф, которым для тепла прикрывал рот и нос.
– До места дойдем – костер сделаем. Не стой, главное.
Он сощурился, мрачно оглядывая бесприютный лес перед ними.
«Тропу-то занесло… Лишь бы с пути снова не сбиться!»
– Зачем я только с тобой поперлась, – проворчала Ника достаточно громко, чтобы Сид услышал.
Он порывисто обернулся и в упор уставился на подругу своими немигающими желтыми глазами. Сид отлично знал, каким неприятным может быть его взгляд.
– Я тебя силком тащу, что ли?
Ника тут же расхохоталась своим нагло-чувственным смехом:
– Тебе одному было бы лучше, так, по-твоему? Мне уйти?
Сид еле повел плечом:
– Иди.
Это произвело как раз тот эффект, на который он и рассчитывал.
Ника моментально взбесилась. Ее ноздри раздулись, она подскочила к Сиду и порывисто схватила его за плечо.
– Так я тебе тут не нужна?
– Нет, не нужна.
– Ну все, я пошла?
– Иди.
Ника задохнулась и еще крепче сжала его плечо.
– А ну посмотри мне в глаза!
– Смотрю, – усмехнулся Сид.
– Смотри, сука!!!
Ника явно потеряла контроль над ситуацией. Она тяжело дышала, узкая грудная клетка так и вздымалась под тонкой, совсем не по погоде, куртейкой. Глаза с суженными от злости зрачками метались по лицу Сида.
Пауза затягивалась, но он ничего не говорил. В конце концов Ника тяжело вздохнула.
– Все, я успокоилась. Пойдем.
– Куда пойдем? – Сид издевательски поднял брови. – Ты ж уходишь.
Он чувствовал, что добивает ее. Сид и сам себе не мог объяснить, почему ему так важно сломать эту хрупкую девчонку со стальной силой воли. Но остановиться он уже не мог.
– Я остаюсь, – вздохнула Ника.
– Почему?
Сид смотрел ей прямо в глаза, все так же издевательски скалясь.
«Мстишь за то, что вчера ты струсил, а она нет?»
Ника потупилась и сглотнула.
– Потому что хочу с тобой.
– Громче!
Его грубый голос хлестнул ее наотмашь.
– Хочу с тобой…
Ника всхлипнула. Но Сиду и этого оказалось мало.
– Еще раз! Громче!
– Я хочу быть с тобой!!!
Ника выкрикнула эти слова, беспомощно и с ненавистью глядя в лицо Сида. По щекам струились слезы, губы некрасиво кривились.
Сид удовлетворенно выдохнул. Он знал, что потом ему будет стыдно за эту вспышку садизма. Но сейчас он не думал ни о чем, кроме того, что наконец-то подчинил ее.
Когда оказываешься в диких местах, ты всегда меняешься. Это не хорошо и не плохо, просто так оно есть.
– Ладно. Тогда пойдем.
Сид стряхнул с плеча узкую и такую сильную ладошку и зашагал по направлению к лесу. Он слышал, что Ника чуть ли не бегом бросилась за ним следом.
Он усмехнулся и натянул обледеневший шарф повыше.
– Да, бэби, – Сид делано улыбнулся. – И правда, похоже на сказку.
Яна неуверенно улыбнулась в ответ.
– Пойдем, дальше будет лучше!
Они углубились в сверкающий золотом лес.
«Как хорошо, что деревья не могут говорить…»
Сид вел Яну через весь этот долгий солнечный лес. Тропка игриво петляла между деревьев, будто приглашая сделать еще и еще один шаг.
Они останавливались на обед и просто отдохнуть, Сид старался рассказать свои самые лучшие и забавные байки. Яна смеялась. Ему казалось, что у них все почти наладилось. Почти.
Он с суеверным страхом запретил себе вспоминать Нику и путь по заснеженному лесу шесть лет назад. Ни к чему это сейчас.
Уже под вечер они вышли к озеру. Оно выглядело великолепно: сине-зеленые спокойные воды с бурыми затонами у берегов, в обрамлении торжественных желто-красных деревьев, буквально зачаровывали.
– Так это оно? – восхищенно выдохнула Яна.
– Озеро, – Сид улыбнулся. – Да.
Солнце все еще припекало, но у воды уже ощущался холодок. Сиду пришло в голову, что сегодня ночью берега озера затянет туманом.
– Лагерь вон там поставим. Идем.
Поляна и правда оказалась славная: просторная, с мягкой травой и уютным кострищем, обложенным камнями. Вокруг очага были разложены толстые сухие бревна – в самый раз для посиделок шумной компании с гитарой.
– Купаться-то будем, бэби? – Сид подмигнул Яне.
Он ожидал, что она фыркнет или назовет его психом – как-никак, сентябрь, Заполярье.
Но Яна только пожала плечами:
– Иди. Я пока палатку поставлю.
Сид озадаченно уставился на подругу. А она и в самом деле уже отстегнула от его рюкзака сверток с палаткой и начала старательно раскладывать тент.
Что-то такое трогательное было в ее движениях, что у Сида перехватило дыхание. Она трудилась, как маленький упорный солдатик: сосредоточенно наморщенный лоб, подчеркнутая серьезность жестов.
– Яныч, оставь. – Сид подошел и попытался забрать у нее мешочек с колышками.
– Нет, я все запомнила! Я справлюсь!
Яна запальчиво вырвала колышки из рук Сида.
Он ощутил укол стыда.
«Запугал подружку по полной!»
– Я знаю, – Сид улыбнулся и подмигнул ей. – Бросай, что покажу!
Это сработало, Яна оторвалась от своего занятия.
– Идем, идем! – Сид со смехом увлек ее за собой.
Минут через пять он остановился прямо на тропе, обнял Яну и повернул ее голову влево, к склону горы.
– Смотри!
Слева от них лес карабкался в гору, но довольно быстро деревья заканчивались, и с тропы был хорошо виден склон с отвесной скальной стеной. Высотой около сотни метров, она выглядела как колоссальный театральный занавес, прикрывающий недра горы, а прямо на нем…
– Что это? – потрясенно выдохнула Яна.
На скальной стене был запечатлен многометровый человеческий силуэт с раскинутыми руками. Силуэт – почти черный, зловеще монолитный – отчетливо выделялся в вечерних солнечных лучах на фоне светло-серой скалы.
