Сверху и издалека и не разглядишь, что что-то не в порядке. Не учуешь, как заходится тревогой сердце, как просятся на язык нелепые и ненужные никому вопросы-обвинения.
– Расскажешь, – кивает Яна и идет дальше.
– Теперь уже скоро. Привал, и будем спускаться.
Сид бросает на землю рюкзак, садится на него и закуривает.
Он украдкой следит за Яной, а в душе все крепнут нехорошие подозрения. Как же ему хочется подойти к ней, встряхнуть за плечи и крикнуть: «Что с тобой?! Поговори со мной!»
Но он сдерживается. Вечером. Они обо всем поговорят вечером.
Яна стояла чуть впереди, вполоборота к Сиду, и вглядывалась в долину, что начиналась за перевалом. Сид невольно залюбовался по-детски хрупкой фигуркой и тонким профилем, который нет-нет да и проглядывал сквозь завесу золотых волос, бившихся на ветру.
– Сид, – задумчиво заговорила она, – а куда мы вообще идем?
– Спустимся в долину, потом ту гору слева обойдем, и…
– Да нет, – Яна нетерпеливо мотнула головой. – Почему мы идем именно туда? Что это за место?
– О! – Сид от удовольствия даже зажмурился.
Он давно ждал этого вопроса. И все же сейчас он слегка потянул с ответом, чтобы подогреть интерес подруги.
И не прогадал: не дождавшись ответа, Яна обернулась и вопрошающе уставилась на него.
– Садись, передохни, – Сид похлопал по рюкзаку рядом с собой. – Расскажу тебе эту историю.
Яна послушно подошла ближе, но шагах в пяти остановилась, словно налетела на стеклянную стену, и опустилась на камень. Сид сделал вид, что не заметил этого.
«Всему свое время, buddy».
Он раскурил вторую сигарету и помолчал, щурясь на солнце. Когда же заговорил, голос его звучал так, будто он рассказывал свою историю камням вокруг, а вовсе не девчонке, что смотрит на него во все глаза.
– Сказывают, была когда-то страна Гиперборея. Это было очень, очень давно. Край земли тогда терялся где-то среди скифских стойбищ в степях Причерноморья, однополая любовь еще не считалась чем-то зазорным, а люди молились богам, так похожим на них самих. Где-то далеко на севере, дальше, чем можно было себе представить, в краю свирепых ветров и лютых морозов, лежала эта самая страна – Гиперборея.
Сид украдкой покосился на Яну из-под полуопущенных век. Она сидела, сложив руки на коленях, и слушала очень внимательно, только глядела теперь куда-то в сторону.
– И было в этой Гиперборее много чудес: каменные дороги, огромные города и летающие колесницы. Гиперборейцы поклонялись непонятным и ныне забытым богам, которые помогали им выжить там, далеко на севере. А может, они сами были боги. Кто еще смог бы выжить здесь, в этом ледяном аду ночи, которая не кончается по полгода?
Сид сделал глубокую затяжку и продолжил, стараясь вложить в рассказ всю душу. Ему всегда говорили: уж что-что – а истории рассказывать он мастер.
«Сказочник ты!» – неожиданно прозвучал в голове насмешливый голос Ники.
Ведь он рассказывал эту легенду и ей…
Сид тряхнул головой и заговорил ровнее:
– Только потом они все ушли куда-то. Ничего за собой не оставили, кроме разве что…
Яна подняла голову, вопросительно изогнула брови.
– Они оставили за собой сейды. Исполинские камни, стоящие на ножках из маленьких камней. Какая сила их удерживает, как они не обрушиваются – непонятно. Но стоят вот уже тысячелетия.
– Так это?..
Яна нахмурилась и вопросительно указала на ближайшую пирамидку камней.
– Да нет, конечно! – Сид усмехнулся и махнул рукой. – Потом сама увидишь.
Он помолчал, собираясь с мыслями, и продолжил:
– Говорят, что гиперборейцы ушли в другой мир, а сейды указывают дорогу. Только вот никто разобрать не может… Здесь, на Сейдъявре, их больше всего. И люди тут издревле пропадали. Рассказывают, будто здесь и есть ворота в другой мир… Всякое говорят.
Сид сделал эффектную паузу, впившись взглядом в Янино лицо.
«Ника меня на этом месте на смех подняла…»
А Яна сидела тихонько, слушала и по-прежнему глядела на него во все глаза. Но не перебивала.
– В общем, озеро это волшебное, злых людей к себе само не подпускает. Может дорогу закрыть, закружить в тумане, не пустить в долину…
«Осторожней! Не надо об этом».
– Только и людей надо от озера оберегать. В этих местах издавна жили саамы-оленеводы. Они знали об опасности и не пускали сюда чужаков. Прятали заветную дорогу… Даже нескольким озерам в округе одно и то же имя дали, чтобы запутать тропу к единственному истинному озеру. Саамы чтили забытые тайны чужих богов.
Сид выдержал паузу и договорил уже своим обычным голосом:
– Много времени с тех пор прошло. Теперь это просто красивое озеро. Только вот местные сюда до сих пор своих женщин не пускают… Даром что места грибные.
– А почему именно женщин? – тут же спросила Яна.
Сид почувствовал себя тронутым, когда услышал ее негромкий и взволнованный голос. Кажется, еще никто не воспринимал его байки настолько всерьез!
– А вот об этом я вечером расскажу. Пойдем, замерзнем же на ветру!
– Ворота в другой мир, стало быть… – Яна медленно поднялась на ноги и вгляделась в долину под ногами, словно надеялась увидеть там что-то небывалое.
Сид рассмеялся и подошел к подруге. Поколебался, но все же обнял ее и прижал к себе.
«Показалось, или в этот раз она не так напряглась?»
– Это просто сказка, бэби, – он чмокнул ее в макушку и взъерошил волосы.
Яна снова окаменела в его объятиях. Сид вздохнул и опустил руки:
– Погнали.
Они спустились в долину днем, когда солнце стояло в зените и грело еще почти по-летнему.
Яна обомлела.
– Мордор мы вчера прошли… Но ведь это же чистый Лориен!
Извилистая тропа, по которой они спустились с перевала, убегала дальше в березовую рощу.
Здесь как раз вступила в права золотая осень. Тонкие деревца нежились на осеннем солнце, и их кроны сияли бесстыдно-великолепным золотом на фоне голубого неба. Где-то невдалеке бежал говорливый ручей, его нехитрая песенка дополняла картинку сказочного леса.
Все это выглядело настолько безмятежно, что казалось почти ирреальным.
Яна смотрела вокруг с робким восторгом. Ей пришло в голову, что ничего дурного не может произойти в таком месте.
Это не шло ни в какое сравнение с теми буро-ободранными перелесками, что тянулись вчера вдоль дороги к руднику.
– Да ведь это же просто сказка какая-то!
Сид посмотрел на подругу. Яна как будто помолодела на пять лет: восторженно округленные голубые глазищи, абсолютно детская улыбка и взволнованная робость…
