Сид закурил и безмятежно сощурился.
– Да куда гнать? Завтра все успеем.
Эта ночь была совсем не похожа на ту, шесть лет назад. Они засыпали сытые, в уюте сухой палатки. Сид взял ледяные руки Яны и положил себе на грудь, под тельняшку.
– Грейся…
Яна ничего не ответила – просто лежала в темноте и слушала, как его дыхание становится ровным и глубоким. Сама она заснуть не могла.
Ей слышалось, что вдалеке, на перевале, воют волки. Хотя, конечно же, это был всего-навсего ветер.
Сид проснулся легко и незаметно, как будто просто нырнул из одного сна в другой. Глаза открылись сами собой, взгляд тут же уперся в купол палатки. Он тепло пламенел красным – значит, снаружи хорошая погода.
Сид потянулся, наслаждаясь ощущением отдохнувшего тела. Почему-то в последнее время он спал совсем мало, четырех часов ему хватало с лихвой.
Янка посапывала, свернувшись клубком. Она залезла в спальный мешок с головой, снаружи торчала только ее роскошная золотистая грива. Сид задумчиво погладил завитки непослушных прядей, пропустил их через пальцы, любуясь этим богатством.
Захотелось разбудить Яну поцелуями, разделить нечаянную радость от этого утра с его зыбким волнующим красным светом.
Сид осторожно сел и принялся тихо одеваться. Он не знал, почему не разбудил ее. Просто в груди всколыхнулся жаркий язычок предостережения: не смей! А Сид уже давно научился доверять своему чутью. Только оно и позволяло ему всегда выходить сухим из воды. Или почти всегда…
Он не знал, что творилось с Яной. Но в последние дни она была точно сама не своя и шарахалась от него как от зачумленного. Или напрягалась и замирала, словно пойманная мышка, когда Сид все же обнимал ее и прижимал к себе.
«Паршивы твои дела, buddy. Подружка-то тебя разлюбила!»
Сид только качнул головой и потянулся к молнии на двери палатки. Он со всем разберется, когда придет время.
Сид выбрался наружу и застегнул вход в палатку, сберегая тепло внутри.
Их маленький лагерь еще утопал в тени, а на тенте прихотливыми узорами лежал иней. Недопитый чай в котелке схватился тонкой корочкой льда. Зато наверху была красота. Солнце ласково освещало верхушки гор и рудник вдалеке.
Значит, стоит только подняться на перевал, и все наладится. Останутся позади и промозглая осень, и ледяные взгляды Яны, и вообще все беды.
Сид поднял с мерзлой земли котелки и направился к ручью, насвистывая веселый мотив. Он уже предвкушал, как сейчас разденется по пояс и умоется ледяной водой.
Через час Яна проснулась, потому что в палатку закрался добрый запах пшенной каши со сгущенкой. Еще не открывая глаз, она улыбнулась. Целую секунду у нее получилось балансировать в счастливом полузабытье. И только потом холодная лапа безысходности привычно стиснула желудок.
«Ты все знаешь. От этого так просто не убежать, верно?»
Яне отчаянно захотелось снова провалиться в сон.
– Бэби, подъем! Завтрак проспишь!
Дразнящий голос Сида так и хлестнул безжалостностью.
На перевал поднимались по склону, сложенному из гигантских камней. Сид шел впереди, но то и дело останавливался, чтобы подать Яне руку:
– Ступай осторожно, камни танцуют…
Яна с молчаливой благодарностью опиралась на его руку. Ей становилось дурно от одной только мысли, что будет, если она оступится и покатится вниз.
– Не дрейфь, бэби, – Сид легко рассмеялся. – Хочешь идти на Север – научись ходить по курумнику.
Яна едва не споткнулась – так резко накатило ощущение дежавю.
Подъем закончился неожиданно. Просто в один момент они перевалили через гребень холма – и замерли, захваченные врасплох.
Кругом было так много открытого пространства, что оно ошеломляло. Солнце здесь лупило вовсю, а ветер свистел в ушах, сбивая с толку.
– Оглянись, бэби!
Яна посмотрела назад. Долина, в которой они ночевали, сейчас была как на ладони. Суровый северный пейзаж: камни да мох, ни единого человека кругом.
– Куйва-а-а-а!!!
Победный клич Сида тут же подхватил ветер и унес дальше, швыряя о склоны гор и преломляя эхом.
На секунду Яне показалось, что Сид сошел с ума. Впрочем, ей часто так казалось. Она только осторожно спросила:
– Кто это – Куйва?
– Скоро увидишь, – загадочно хмыкнул Сид.
Они двинулись дальше. Воздух на плато был студеный, но дышалось легко, хотелось раскинуть руки и обнять весь мир.
Они шли вперед, а перед ними медленно ползли их длинные, горбатые от рюкзаков тени.
– А мы не заблудимся? – выговорила Яна и тут же ощутила, что ее будто окатило ледяной водой.
Ощущение дежавю навалилось с новой силой, буквально захлестнуло с головой.
Вдох, выдох… Реальность вокруг бледнеет, словно проваливаясь в небытие, растворяясь в золотистом тепле чьих-то кошачьих глаз…
…Двое с рюкзаками идут через перевал, а утреннее солнце золотит мокрые камни, воздух студеный и чистый. Тут и там раскиданы пирамидки из камней. Как только не рушатся на таком ветру?
– Мы не заблудимся?..
Голос Сида донесся до нее издалека, словно сквозь толщу воды (или времени?).
– Здесь дорога одна…
– По турикам, – закончила Яна хором с Сидом.
– Правильно! – Он озадаченно покосился на подругу, но тут же расхохотался. – Как догадалась? Знала, как они называются?
Яна беспомощно прикрыла глаза. Вдох-выдох…
«Это все уже было! Я это видела!»
Она почувствовала, как сводит скулы от ужаса и тоски. И все же, отказываясь верить, она выговорила бесцветным голосом:
– Нам бы только на медведя не нарваться.
– Медведь – еще не самое страшное в этих местах!
Легкий смех Сида снова разносится над перевалом, рождая эхо вдали.
– Я тебе вечером одну байку расскажу…
Яна зажмурилась и сжала кулаки так, что ногти впились в ладони.
«Я это все уже видела! Все было так, но не так!»
Дождливый вечер, бар с клетчатым полом… Те же картинки, только без сосущего чувства отчаяния. И тогда не было этого рвущего душу одиночества.
«Это нечестно! Мне обещали по-другому!»
Что-то щелкает в голове, и Яна видит картинку словно сверху и издалека. Бесконечная каменистая пустошь, залитая солнцем, по ней ползут две фигурки с рюкзаками. Поменьше, серый, ее, а тот, что побольше, – фиолетовый, украшенный лентами и значками, с болтающимся снаружи котелком – Сида. Далеко перед фигурками летит полубезумный, совсем мальчишеский смех.
