В самолете все не так страшно. Я спокойно усаживаюсь на свое место у окна и достаю последнюю книгу. Открываю ее и начинаю читать. И не останавливаюсь до тех пор, пока мы не оказываемся в Лос-Анджелесе.
Меня встречают в аэропорту, ведут к лимузину, и мы направляемся прямо в отель. Уже поздно. Воздух пахнет свежестью, чистотой и простором. Я знаю, это невозможно – аэропорт Лос-Анджелеса слишком далеко от океана – но воздух кажется почти морским. Но я едва обращаю на это внимание – я продолжаю читать.
Я регистрируюсь в отеле, не отрываясь от книги. Мы останавливаемся в отеле Beverly Wilshire в самом сердце Беверли-Хиллз. Я помню, как мой агент сказала мне, что отель удобно расположен, что как раз там будут проходить все пресс-конференции.
– Так тебе не нужно будет никуда ездить, – объяснила она.
К тому времени, как я закрываю книгу, на часах уже три ночи, и я вся трясусь. Такого я не ожидала. Я специально не заходила в интернет, чтобы случайно не прочитать спойлеры. Хотя я бы все равно в такое не поверила.
Ясно одно: Август сделала свой выбор.
Глава 24
Следующие несколько дней меня обучают общению с прессой. Мой агент нанял инструктора, Тони Бэнкс, которая врывается в мой номер как ураган. В течение четырех дней мы только и делаем, что повторяем, как надо говорить в микрофон, как отвечать на вопросы, что делать с волосами, как говорить об Уайатте, Райнере, Джордане. Она даже не спрашивает меня, есть ли что-то между мной и Райнером. Просто повторяет то, что я ей сказала: «Он отличный парень. Люблю с ним работать. И бла-бла-бла».
Не открывай рот слишком широко, не зевай, не закатывай глаза. Если ты не понимаешь вопрос, попроси, чтобы его повторили. Никогда не осуждай коллег. Никогда ни о ком не отзывайся отрицательно. Никогда не хвали себя.
К тому времени, как наступает вечер премьеры, моя голова идет кругом.
Я до сих пор не видела ни Райнера, ни Джордана. Райнер отсиживается у своего отца. Судя по всему, Грег хочет вызвать шумиху вокруг нашего воссоединения в ночь премьеры и боится, что кто-то увидит Райнера вместе со мной. Мы несколько раз говорили по телефону, но не обсуждали ничего важного. Он сказал, что он в нетерпении, и все. Мы оба знаем, что нас ждет при встрече. Нам не нужно напоминать об этом друг другу.
Джордан тоже в Лос-Анджелесе, дома, но с ним я так и не говорила. Мысль о том, что он рядом, сводит меня с ума. Я хочу позвонить ему, но я постоянно окружена людьми. Я не смогла бы сбежать, даже если бы попыталась.
В шесть утра в день премьеры в мою дверь раздается стук. Полусонная, я открываю дверь, ожидая увидеть крепкую и худощавую фигуру Тони, но вместо этого вижу знакомые округлые формы. Приехала Лилианна, чтобы сделать мне прическу и макияж. При виде нее я чувствую такое облегчение, что чуть не бросаюсь со слезами ей на грудь.
– Привет, милочка, – говорит она. – Помнишь меня?
Она усаживает меня в кресло, а затем появляется Тони с планшетом в руках, но Лилианна как-то умудряется выдворить ее из комнаты.
– Сегодня здесь только я и ты, – произносит она. – Так что скажи мне, что происходит с теми мальчиками?
К трем часам мы готовы отправиться в Китайский театр TCL
[11]. Я миновала первый этап сольных интервью, и они прошли довольно хорошо. У меня получилось не выложить никому ничего личного. Пока всё в порядке.
На мне черное платье с открытой спиной и бежевые туфли на каблуках с маленькими оранжевыми пряжками. Мои волосы выпрямлены, а макияж в коричневых тонах – нейтральный, но все же взрослый. Я чувствую себя утонченной и изысканной. По крайней мере, снаружи.
Тони ведет меня в холл, по коридору и в лифт. Мы едем на первый этаж, и я следую за ней в конференц-зал.
Сердце бьется в одном ритме со стуком моих каблуков по мраморному полу: тук-тук, тук-тук.
Актерство – это одно, но необходимость отвечать на все эти вопросы перед сотнями людей заставляет меня цепенеть. Думаю, лицо у меня зеленого цвета. Я за целый день не смогла съесть ничего, кроме яблока, и мой желудок одновременно завязывается в узел и бурчит. Не самое лучшее сочетание, но теперь я хотя бы знаю, как голливудские звезды остаются такими тощими. Благодаря не диетам, а страху.
Райнер стоит у двойных дверей шикарного номера. На нем черные брюки и накрахмаленная рубашка, и его волосы короче, чем когда мы виделись в последний раз. Они стильно выбриты по бокам. При виде меня он улыбается, и его ямочка словно подмигивает.
– Привет, красотка, – говорит он. Мое сердце отчаянно колотится. Я не могу понять, из-за восторга ли это или ужаса перед тем, что мне предстоит, и на секунду я спрашиваю себя, сделала ли я правильный выбор. Я хочу раствориться в его широкой улыбке и жарких объятиях.
Подхожу к нему и обнимаю. Он пахнет так знакомо, и я закрываю глаза, прижимаясь к нему. Он теплый. Надежный. Делаю глубокий вдох. И заставляю себя сосредоточиться на том, что должна сделать.
Тони нетерпеливо прищелкивает языком.
– Райнер, – говорит Райнер и протягивает Тони руку, другая рука остается у меня на талии. – Вы не могли бы принести мне газировки?
Она хмурится и поджимает губы, но все-таки направляется прочь по коридору, оставляя нас более-менее в одиночестве. Он улыбается мне.
– Наконец-то мы одни, – говорит он, но на флирт это не похоже. Возможно, он нервничает так же, как и я.
– Привет, – произношу я, немного отстраняюсь, и теперь мы стоим друг напротив друга.
– Как ты? – спрашивает он.
– Хорошо, – отвечаю я. – Кажется. А ты?
Райнер улыбается.
– Примерно так же. Как дела дома?
Я киваю.
– Дома все очень хорошо. Моя сестра выходит замуж.
На лице у него появляется широкая, доброжелательная улыбка. Ямочки на щеках танцуют.
– Правда? – говорит он. – Это замечательно.
– Ага.
Секунду он смотрит на меня. Ни один из нас не моргает, и вдруг вопрос повисает прямо между нами.
– Я скучал по тебе, – произносит Райнер.
– Знаю, – говорю я, прикусывая губу. – Я тоже скучала по тебе. – Это правда. Очень скучала. Скучала по тому чувству, которое испытываю только с ним – что все будет хорошо. Что, пока он здесь, я могу это сделать. Я могу со всем справиться.
Он кладет палец мне на подбородок и приподнимает мое лицо. Его глаза изучают мои. Они яркие, в них столько надежды, что у меня сжимается сердце.
– Ты хочешь этого? – спрашивает он.
Я не успеваю ответить, потому что в этот момент за дверью рядом с нами раздаются голоса. Настолько громкие, что они заставляют нас обоих отпрыгнуть.
