— Мы чуть не столкнулись с охотниками. Древесницы помогли укрыться, — вставила Огнеяра.
Волхвы переглянулись.
— Здесь их не было.
— Зато стражники проезжали.
Утолив голод, заговорили о главном.
— Как теперь быть? — видунья посмотрела на друзей.
— Как и договаривались в Закульте, — ответил Лан. — Едем в Корфёз к кузнецу, тут несколько часов пути. А оттуда отправимся в Кертапе.
— Объезжая Закульту подальше, — добавил Володарович.
Огнеяра посмотрела на молчаливого дроу.
— Ты останешься в Корфёзе. Адем не простой кузнец, он волхв и сможет тебе помочь.
— Как? — спросил Дуалар.
— Он проведёт тебя к границе, — ответил Радомир.
Лан выразительно посмотрел на товарища.
— Нам пора возвращаться, иначе хозяин корчмы заподозрит неладное.
Все тут же засуетились.
— Радомир, твой плащ!..
Девушка собралась вернуть одежду, но тарс покачал головой.
— Оставь! Тебе нужнее!
Когда волхвы ушли, альвы вернулись в лес. Хоть большая часть напряжения и волнения ушла, Огнеяра не спешила расслабляться. Опасность подстерегала везде. И одна из них находилась всего в паре шагов от неё. Дуалар не спал. Сидел с закрытыми глазами и думал. Думал о мести, строил планы, как поквитается с теми, по чьей милости оказался в плену людей. Кровавые мысли, жестокие, в духе дроу. Видунья порадовалась тому, что её в этих планах не было. Пока не было…
В Корфёз выехали ранним утром. Волхвы подобрали альвов по дороге. Пока дроу переодевался, Огнеяра гладила свою лошадь и что-то ласково шептала ей. Лан пошутил:
— Ты вчера даже нам так не радовалась!
Девушка лишь улыбнулась, садясь в седло.
Небо снова хмурилось, но дождя сегодня не было. По дороге молчали, больше поглядывая по сторонам и прислушиваясь к каждому звуку. До Корфёза доехали быстро, а может, Огнеяре так только показалось, после того, как они несколько дней шли пешком.
Оставив товарищей в перелеске, Радомир поехал в деревню за кузнецом. Лан подсел к Дуалару.
— Наше путешествие подходит к концу. Корфёз за теми холмами. Пожалуйста, слушай то, что тебе будет говорить кузнец. Он человек суровый, но если пообещал помочь, то сделает это. До границы с Миконом тебя доведёт. А там уж сам.
Дроу скрестил руки на груди:
— Ты ждёшь благодарности, смертный?
Миконец не ждал, но тон собеседника задел его.
— А ты считаешь, мы её не заслужили?
Дуалар зло прищурился:
— Я гнил в этой клетке, потому что когда-то добренькие Светлые альвы, — убийственный взгляд метнулся в сторону Огнеяры, — дали слишком много свободы смертным!.. Помяни моё слово, альвийка, однажды вы все окажетесь в таких же клетках! И жалкие человечишки будут потешаться над вами. Оплёвывать тех, кому подошвы целовать не достойны!
Видунья медленно повернулась к дроу:
— Мне искренне жаль, что тебе не повезло встретить таких «человечишков», Дуалар. Мне посчастливилось больше. Ради меня и ТЕБЯ, мои друзья бросили свои дела, не пожалели время, чтобы дождаться нас под носом врагов, и рисковали своими жизнями… Я горжусь дружбой с этими людьми.
Лан спрятал улыбку, с восхищением глядя на альвийку. А дроу вскочил на ноги и отошёл в сторону от них.
— Будьте вы прокляты!
Огнеяра грустно смотрела ему вслед.
— Расстроилась? — миконец примостился рядом с девушкой.
Она пожала плечами:
— Знаешь, а ведь этот дроу, в сущности, прав. Мы, альвы, сильнее и могущественнее вас, а вынуждены прятаться. Людей стало слишком много. Мир меняется, Лан. Наше время уходит. Посмотри на лес Мирквид: он меньше соседних княжеств. А это единственное королевство альвов в Черногорье. Нас нет в Гетаи, Горавии… И уже не встретишь в Тарсии. Люди избегают нас, выживают со своих земель, и мы уходим всё дальше на север. Даже дроу притихли. Понимают, наверное, что лучше держаться вместе… против людей. Нас всё меньше. Кто-то умирает сам, кто-то как я: то ли альв, то ли человек. Мне кажется, пройдёт какое-то время — и нас не останется. Мир забудет об альвах.
Мужчина тяжело вздохнул:
— Под этим небом нет ничего вечного, Огня! Всё меняется: люди, нравы, эпохи. Думаешь нас, колдунов и волхвов, ждёт другая судьба?.. Я тебе больше скажу: пройдёт время — и никто знать не будет ни про Микон, ни про Тарсию, ни про Мирквид. Единственное, что останется после нас, — это детские сказки, в которые никто не будет верить.
Вскоре вернулся Радомир с кузнецом. Мужчины ещё раз всё обговорили и стали собираться, тщательно убирая следы. Расставались быстро и сухо, постоянно оглядываясь по сторонам. Огнеяра с невозмутимым видом поправляла подпругу, когда дроу и кузнец отъезжали. Радомир хитро усмехнулся.
— Что, даже не попрощаешься со спасённым?
Альвийка покачала головой, глянув на удаляющихся всадников.
— Дроу в безопасности… Значит, теперь в опасности я.
— Неужели Дуалар напал бы после того, как ты вытащила его из клетки? — не поверил миконец.
Видунья фыркнула.
— Даже не сомневайся в этом! Если он чуть не утопил меня, когда мы прыгнули в реку, то теперь тем более не пожалеет!
— Что?! — остолбенел Володарович. — Эта паленая головешка пыталась убить тебя?! Почему ты не сказала раньше?!
— А что тут такого? — Огнеяра удивлённо глянула на тарса. — Он дроу. Это было ожидаемо.
— Но ты ему жизнь спасла! Вы вместе были на волосок от смерти!
Альвийка выгнула бровь и улыбнулась той самой улыбочкой.
— А тебя это остановило два года назад, когда мы вместе ловили умертвие в деревне?
Мужчина скрипнул зубами и, не найдя, что сказать, отвернулся.
…
Когда Радомир говорил, что они будут объезжать Закульту по большому кругу, он почти не шутил. Прошло всего несколько дней после побега, и поиски дроу продолжались. Местные жители были уверены, что именно он убил стражника. Все окрестные деревни и сёла гудели, выдавая самые невероятные истории и с опаской поглядывая на каждого незнакомца. Даже когда этот неприветливый город остался далеко позади, Огнеяра чувствовала себя неспокойно. Это было видно и по её напряжённой позе, и по оружию, которое она почти не выпускала из рук. Но всякий раз, когда волхвы обращались к видунье, она качала головой.
— Нет, рядом никого.
— Может, тебе плохо, потому что вокруг слишком много ненависти к таким, как мы? — предположил Лан.
Путешественники как раз подъехали к городку, появившемуся на пересечении больших дорог. Кертапе, благодаря удачному расположению, быстро рос и уже обзавёлся каменной стеной. И не только! Радомир выругался:
