— Плачет.
Видунья плакала беззвучно, но Радомир чувствовал, как она вздрагивает при каждом всхлипе. Добравшись до корчмы, он положил Огнеяру на кровать, накрыл покрывалом.
— Ты как?
И снова молчание. Волхв, беззвучно выругался и вышел.
Однако через час девушка, постучав, вошла в их комнату. Мужчины замолчали, внимательно глядя на бледное лицо с покрасневшими глазами. Огнеяра выдохнула:
— Мы должны ему помочь.
— «Мы?» — переспросил Володарович и криво усмехнулся: — Надо же! И речь вернулась, и снова «мы»!
Видунья с надеждой глянула на миконца:
— Лан, поможешь?
— Огня, не гони лошадей, — вздохнул тот. — Ты видела, какая там охрана?
— Да… конечно, — девушка задумчиво потёрла лоб и медленно вышла.
Мужчины переглянулись, но сказать ничего не успели. Альвийка вернулась обратно:
— Что ж, наверное, это разумно. Риск слишком велик.
— Слава Велесу, мозги остались при ней! — тихо заметил Радомир рыжему волхву.
Огнеяра лишь глянула на него, дав понять, что услышала. Грустно улыбнулась:
— У вас серьёзное задание, а мы и так много времени потеряли. Поэтому поступим по-другому: вы едете на юг, ищите меч Перуна, а я остаюсь здесь.
— И что собираешься делать? — зло поинтересовался Радомир.
— Придумаю что-нибудь, — туманно пообещала девушка и пожелала перед тем, как выйти из комнаты. — Лан, Радомир, удачи вам! Пусть звёзды озаряют ваш путь!
Миконец с тяжёлым вздохом упёрся руками в крышку стола, потом глянул на побледневшего товарища:
— Что делать будем?
— Сначала остановим эту дуру, а потом будем спасать дроу, чтоб его…
…
За окном была глубокая ночь, а они всё не расходились, планируя спасение альва.
— Его можно попытаться вытащить накануне отъезда, — Радомир размял затёкшую шею, — когда городская охрана уже расслабиться, а нанятая хозяином цирка ещё не приступит к обязанностям.
— И никакой магии, — напомнила всем Огнеяра.
— Без ворожбы тяжеловато будет, — вздохнул миконец.
— Если сработают маяки, городские ворота будут закрыты и начнутся облавы, — Радомир выразительно глянул на товарища.
Альвийка ненадолго задумалась.
— Но если ворожить будет дроу и сработает маяк… вряд ли начнётся такой переполох. Правда?
— Это ты к чему?
Видунья неуверенно улыбнулась:
— Пока не знаю точно, но мысль мне нравится.
Они ещё долго обсуждали детали, спорили, даже шутили. Огнеяра загорелась идеей спасения пленника и словно ожила. А вот Володарович был не очень весел: слишком многое в их плане было подвязано на удачу. В таких делах он предпочитал холодный расчёт.
Но днём именно Радомир потянулся на площадь, где развлекался городской люд. Неторопливо прошёлся по шатрам и, наконец, остановился перед клеткой. Выслушал насмешливую речь зазывалы, язвительные реплики многочисленных зрителей. Цирк был в городе второй день. Кто хотел посмотреть на дроу, уже сделал это. Теперь, чтобы привлечь народ, возле клетки стоял специальный человек, который длинной палкой тыкал и бил пленника. Счастливая толпа радостно улюлюкала, когда удар достигал цели и, наоборот, подвывала, если альв успевал отступить или уклониться. Володарович дождался, когда в мужчину полетят камни, подгнившая брюква, и метко бросил деревянный обрубок. Заметил, как напрягся альв, увидев колодку, и вернулся в корчму.
Вечером, когда площадь опустела, пленник забился в угол клетки и, дождавшись подходящего момента, вытащил припрятанную деревяшку. В темноте дроу видел прекрасно, несмотря на то, что проклятые смертные заставляли его стоять под солнечными лучами, причиняя дополнительные мучения. Тёмные пальцы ощупывали вырезанные альвийские руны, словно не веря, что это они. Знаки были разбросаны по всей поверхности, чтобы не бросаться в глаза. И каждая руна огненным клеймом впечатывалась в мозг: «Вечером и ночью колдуй. Потерпи. Мы поможем». Дроу ещё раз перечитал и ловко бросил деревяшку в костёр, рядом с которым грелись охранники, выделенные городским наместником. Смотрел, как огонь облизывает сухое дерево и жадно пожирает призрачную надежду на спасение. Альв больше никому не верил.
— Что, чёрт, замёрз? — загоготал стражник, подходя к клетке.
И тогда дроу, сам не понимая зачем, метнул в него слабенькое заклинание (на более мощное не хватало сил), но магический маяк рядом с цирком взвыл. Тут же выскочили ещё два охранника. Быстро разобрались в чём дело, приняли меры и вернулись в тёплый шатёр. А пленник, кусая губы от боли, лёг на твёрдый лежак, побитые рёбра надсадно ныли. На тонких губах мелькнула ненавидящая ухмылка: кто-то решил над ним посмеяться. Кто-то, кто знал альвийские руны.
Мимо прошёл тот же стражник, презрительно сплюнув в сторону пленника:
— Скорее бы этот балаган уехал из города! Жили бы спокойно, как раньше.
И дроу, просто чтобы поиздеваться, поколдовал ещё раз. История повторилась полностью: маяк — всполошённая охрана — избиение альва. Но мужчину как прорвало: спустя десять минут ближайшие дома снова оглушил громкий звук.
— Да сколько можно?! — злой стражник отключил маяк, ткнул неугомонного альва палкой и лёг возле костра.
А дроу резко сел, тут же хватаясь за больное ребро. Похоже, он начал понимать, чего добивались неизвестные, посоветовавшие ему каждый вечер ворожить.
…Уже третью ночь жители Закульты не могли нормально спать, то и дело просыпаясь от рёва магического маяка на площади. Поговаривали, что днём хозяина цирка вызывал городской наместник и предупредил о последствиях, если и эта ночь будет похожа на предыдущие. Перепуганный циркач клятвенно заверил, что подобное не повторится. Потом лично намял бока чёрному от постоянных побоев дроу, но, глядя на издевательскую ухмылку, понимал, что альва это не остановит. А терять такую прибыльную игрушку тоже не хотелось. Хозяин, прихватив кошель, пошёл к главе городской стражи и попросил отключить на ночь магический маяк. Сегодня горожане спали спокойно. Даже охранник, согревшийся у костра, сладко сопел. Его напарник вообще куда-то ушёл, пообещав скоро вернуться.
Дроу вскинул голову, заметив у шатра тёмный силуэт. И цирковые псы молчали. Пленник неверяще тряхнул головой. Должно быть, он сходит с ума! Но звери так реагируют только на хозяев и… альвов! Неужели в этом проклятом городе, в этом пекле есть свободный альв?!
Фигура, закутанная в тёмный плащ, замерла рядом с клеткой.
— Маяк?
— Выключили, — шепнул дроу, поднимаясь с пола.
Девушка (а голос точно был девичьим) шепнула заклинание и сняла щёлкнувший замок.
— Сложи тряпки на полу и накрой покрывалом, будто это ты спишь.
