— Какого лешего с тобой творится?!
— Радомир, всё в порядке.
— Всё в г. вне, а не в порядке! Если я или Лан обидели тебя, то так и скажи!.. Я не припоминаю ничего такого, но мало ли что.
— Нет.
— Что «нет»?
— Не обидели, — спокойно пояснила девушка, отводя взгляд.
— Слушай, а может у тебя… кхм-м… краски женские? — догадался тарс и тут же расслабленно выдохнул: данный факт всё объяснял.
Огнеяра вырвала руку и устремилась вперёд, мужчина не отставал:
— Хочешь, мы задержимся здесь до завтра?
Она резко остановилась, а он, задумавшись, пролетел пару шагов вперёд.
— Огня?..
— Не смей со мной говорить на эту тему! Это личное. А ты мне чужой!
Радомир не выдержал:
— Это я чужой?! … Ты едешь со мной! Под моим началом! Если придётся, я тебя буду защищать ценой своей жизни!..
Как же он ненавидел эту полуулыбку краешком губ!
— Интересно, кого ты боишься больше: моего деда или моего отца?
— Дура!
— О-о-о, давненько я не слышала твоё любимое словечко! — усмехнулась девушка и вошла в корчму.
…
Несколько дней спустя, Закульта
Закульта считалась вторым по величине гетайским городом. Именно она раньше была столицей княжества. После бесславной войны, в которой Гетая потерпела поражение, город частично разрушили, и новый князь перенёс столицу в Инасию. Позже Закульта отстроилась. От старого города остались только руины дворца, заросшие травой и кустами и облюбованные местными бродягами.
Всадники медленно подъехали к воротам, дав страже время хорошо рассмотреть себя. Огнеяра, опустив голову, держалась за тарсом, всем своим видом демонстрируя смирение и покорность. Радомир, поджав губы, разглядывал магические маяки на каменной стене. Его и видунью стражники особо не трогали, приняв за своих, а вот на Лана ис-Короуша косились дольше: слишком уж непривычной была его внешность в этой части Гетаи. Они тщательно обыскали миконца, а заодно глянули пожитки его спутников. И, ничего не найдя, пропустили.
Отъехав подальше, Володарович шепнул побледневшей Огнеяре:
— А ты хотела свои сапоги оставить.
Альвийка промолчала. Не потому что жалела проданную обувь, всё равно не носила. Сейчас её волновало другое.
— Я плохо слышу мысли, — призналась видунья.
— Это из-за маяков. Их слишком много.
Лан обогнал друзей, шепнув:
— Следуйте за мной.
Глядя на широкую спину, по которой рассыпались рыжие волосы, девушка предложила:
— Может, тебе прикрыть голову, чтобы так в глаза не бросаться?
— Ещё чего! — громко фыркнул Лан, но потом серьёзно добавил: — Пойми, Огня, даже если я побреюсь наголо, всё равно ясно, откуда я родом. И мои попытки стать незаметным вызовут ещё больше подозрений.
Нужная корчма находилась на другом конце города. Ехать пришлось долго, но хозяин был старым знакомым Лана и ждал его. Как так оказалось, что миконец и гетаец подружились, альвийка пока не знала. Да и не очень хотела знать, сказать по правде. И вообще ей было здесь не по себе. Город угнетающе действовал на свободолюбивую натуру альва. Не покидало ощущение клетки с прутьями, через которое видно голубое небо. Радомир чувствовал состояние видуньи, но с вопросами больше не лез. Несколько дней после ссоры в Корфёзе они почти не разговаривали. Тарс пытался разобраться и объясниться, но натолкнулся на такую стену непонимания и нежелания, что отступил, решив переждать бабские обиды и поговорить на спокойную голову.
Хозяин корчмы тепло приветствовал гостей, предложил им лучшие комнаты. Сытно поев и приняв ванну, Огнеяра отправилась отдыхать.
Утро выдалось пасмурным, но тёплым. Альвийка приоткрыла окно, прислушиваясь к пению птиц. Лёгкая улыбка скользнула по губам. Прилетели! Наконец-то! Завтракать Огнеяра осталась в своей комнате, чтобы не привлекать ненужное внимание. А её товарищи спустились вниз. За столами шли пустые разговоры ни о чём: погода, городской базар, кто кого проклял, где обнаружили очередного мага (тема всегда популярная в Гетаи). Лан с Радомиром слушали и изредка переглядывались, а после трапезы стали собираться. Перед уходом предупредили девушку:
— Мы ненадолго, только передадим послание Веролюба местным волхвам.
Альвийка смотрела в окно и, казалось, не слышала, что ей говорили. Лишь кивнула в конце.
— Лёгкой дороги!
Миконец недоумённо качнул головой и пошёл догонять Володаровича.
Огнеяра не повернулась не потому, что была обижена. Как раз сейчас она меньше всего думала об этом. Взгляд видуньи приковали разноцветные флаги. Она хорошо знала, что это. Спускаясь вниз, альвийка понимала, что рискует, но удержаться не могла.
Когда спустя час волхвы вернулись на постоялый двор, хозяин огорошил:
— Огнеяра ушла в город на базар.
Лан тихо выругался. А Радомир уже вышел за двери.
Володарович нашёл альвийку там, где и думал найти. На городской площади, где гудел разномастный народ. Кричали торговцы, играли музыканты, ревела скотина. Но всех перекрикивал зазывала, приглашая желающих в бродячий цирк. А вокруг раскинулись яркие шатры с фокусниками и заморскими животными, канатоходцами и прочими диковинками. Вокруг одной такой «диковинки» собралась большая толпа. В деревянной клетке с металлическими прутьями стоял альв. Мужчина был измождён и худ. Белые волосы немытыми пасмами висели на спине. Он стоял в центре клетки, скрестив руки на груди. Тёмно-серое лицо, с полуприкрытыми красными глазами. «Из тёмных», — понял волхв. А потом увидел Огнеяру. Альвийка стояла среди зевак, предусмотрительно закрыв лицо платком. Но глаза распахнуты от животного ужаса! Радомир мысленно выругался: обернись кто на неё, точно беды не оберёшься. И вдруг заметил, как девушку качнуло. Он успел подхватить её, изображая объятья.
— А вот и я! — пропел мужчина, прижимая видунью к себе.
Незнакомец рядом оценивающе глянул на девичью фигурку, но напоровшись на злой взгляд тарса, тут же отвернулся. Со стороны они походили на обнимающуюся парочку. Мужчина улыбался, касаясь губами платка, прикрывающего ушко девушки:
— Тихо-тихо, а то будешь рядом с ним…
В пленника полетели камни и палки. Понеслись поддёвки: «где же твоя магия?», «освободи себя, урод!» Дроу не шевельнулся. Огнеяра задыхалась от ужаса, едва сдерживаясь от крика. Володарович потихоньку протискивался назад, ведя её за собой. Выбравшись из толпы, он подхватил альвийку на руки и быстро скрылся в переулке. Лан нагнал их через минут пять.
— Никто не заметил: все увлечены новой забавой, — и встревоженно глянул на девушку. — Как она?
