— Чтобы сосуд не передала с генами плоду дурной характер и наклонности? — хмыкнула Марго. — А то вдруг родит ледяная леди совсем не благородного отпрыска.
— Интере-е-есно… — разрезая мясо, задумчиво протянул Ролан. — Кто в нашем замке так болтлив?
— Знаете, лэр Ролан. — Марго попробовала суп и отодвинула его в сторону. Брокколи. Она с детства терпеть не могла брокколи. — Я могу читать лекции об искусственном оплодотворении, суррогатном материнстве, бесплодии и методах его лечения. Я уверена, что ваши ученые нашли самое оптимальное решение проблемы, но сама я в этом участвовать не хочу. Я хочу, чтобы мой ребенок был только моим и ничьим больше.
— А как же его отец?
— Надеюсь, я встречу того, кого полюблю, и он ответит мне взаимностью.
А ведь она нашла ответы на свои вопросы. Альтары могут зачать ребенка только во взаимной любви. Выходит, она никого из своих мужчин не любила? Или не любили ее. Марго задумалась, вспоминая своих немногочисленных кавалеров. Сейчас со стороны все казалось ненастоящим, напускным, глупым. И винить в этом можно было только себя. Ее любили, но Марго не умела этого делать или просто не встретила того, кто заставил бы душу петь. Она сама была виновата в своих бедах.
Ролан помрачнел, нож с неприятным звуком чиркнул по тарелке, Марго вздрогнула и вынырнула из воспоминаний.
— Меня тоже не радует вся эта ситуация, но у тебя нет выбора. Контракт нельзя нарушить, нельзя расторгнуть и нельзя обойти. На ком бы я ни женился, именно твоя сила уйдет моему ребенку. И никто не знает, как Лес отреагирует на это, Марго. Не хотелось бы вырубать его, если он вдруг решит помешать мне.
Стало по-настоящему страшно, она ощутила себя в ловушке. Как Маргешка могла согласиться на этот контракт? Почему не сказала дяде правду? Не попросила забрать домой? Он бы не стал ее неволить.
— Это угроза? — холодно спросила Марго, комкая салфетку.
— Ни в коей мере! — Ролан налил себе вина. — Это предупреждение. Тебе лучше стать невестой, а не просто сосудом.
— Хотите, чтобы я включилась в борьбу за главный приз? — скептически приподняла она брови.
— Тебе не нравится приз?
Приз нравился, но, глядя в ледяные глаза, она совсем не была уверена, что ей хочется за него бороться. Лучше наоборот. Хотя… Ведь в эту игру можно играть вдвоем, не так ли, ваша холодность? Марго медленно облизнула и прикусила нижнюю губу, не сводя глаз с лица собеседника. По потемневшему взгляду владыки поняла, что мужчина это оценил.
— Приз и все то, что к нему прилагается, предпочту обсудить завтра утром, — промурлыкала она и вернулась к ужину.
Судя по промелькнувшему в глазах удовлетворению, Ролана ее ответ устроил.
— Что же, моя дорогая наира, вернемся к разговору после завтрака. А сейчас расскажи о своем мире, — попросил он, и девушка не нашла повода отказать.
Когда на столе появился десерт, Марго начала украдкой зевать, Ролан это заметил и, отложив салфетку, поднялся.
— Твой мир поразительный, — задумчиво сказал он, подавая Марго руку. — Вы воюете, покоряете новые материки и небо, создаете уникальные механизмы, но при этом не умеете лечить элементарные болезни. Как такое может быть?
Марго только плечами пожала. Чтобы понять, нужно там пожить.
Коридор был пуст. Ни стражей, ни слуг, ни гостей, только гулкое эхо их шагов и слабое серебристое свечение.
— Вы специально разогнали свидетелей? — пошутила Марго, когда молчание начало ее тяготить.
— Не хочу, чтобы нам мешали, — прозвучало лаконично.
Марго очень хотелось уточнить, чему именно могли бы помешать, например, слуги, но она промолчала, косясь на задумчивого и молчаливого Ролана. Так, молча, думая каждый о своем, они и дошли до дверей в ее апартаменты.
— До завтра, аль Марго.
Ролан поцеловал ей руку и исчез, не сказав больше ни слова.
— И что это было? — Марго непонимающе смотрела на то место, где секунду назад стоял один невозможный мужчина. — Бесит!
Ролан
Как же она его раздражала! И в то же время он чувствовал жгучий непонятный интерес. Ее независимость, свобода, острый язычок, который хотелось попробовать на вкус, а не на слух, будили давно забытые эмоции. Эта женщина в теле девушки будоражила, вызывала желание обладать ею, укротить, заставить покориться.
Когда она облизывала или прикусывала полные губы, кокетливо касалась пальцами шеи и ключиц, очень хотелось поддаться на провокации, прижать Марго к стене и показать своенравной альтар, какими любовниками могут быть ледяные маги. За сегодняшний вечер мужчина раз пять ловил себя на том, что смотрит на шевелящийся рот своей наиры, но не слышит, что она говорит, потому что мысли совершенно о другом.
Ролан ни разу не притронулся к ней, но весь ужин в штанах было тесно от острого желания близости. Он едва сдержался, чтобы не зайти следом в спальню и не начать уже сейчас тот ритуал, который он планировал провести после того, как выберет себе жену.
Ролан не думал, что она специально дразнится, но видел, что Марго гордится своим телом, своей властью над мужчинами. Ригард, Влад, Торин, даже верный Кадан не устояли перед магией альтар. Соблазнительная. Сексуальная. Красивая. К ней тянуло. «Нет, — поправил себя Ролан, — это не к ней, это наша ледяная сила тянется к ее теплу. Ничего больше. Просто лед тает под солнцем, а ее магия похожа на солнечный свет. А еще она умопомрачительно пахнет забытым, но таким родным ароматом весеннего леса, чистых горных ручьев, луговых трав. Она очаровывает, сама того не зная. Пьянит, заставляет желать себя. Одно слово — чародейка! Этим и опасны альтар, они и есть любовь, первозданная сила, исток для своих возлюбленных. И если один раз испить из этого источника, остановиться будет невозможно». Ролан это понимал и сдерживал тягу к невыносимой женщине из другого мира, но Совет старейшин был непреклонен.
… — Такого шанса больше не будет, — грозно сведя брови, вещал лэр Хотей, бросая косые взгляды на лэра Раяна, прадеда Ригарда. — Ребенок от альтар родится с силой двух народов, и проклятие падет, когда он сядет на трон.
— Но он не обязательно должен родиться от твоего внука, Хотей, — вкрадчиво возражал Раян.
— Чтобы законно передать трон, он должен родиться от Повелителя.
— Где это написано? В каких законах? В условии снятия проклятия нет ни слова о том, кто именно должен быть отцом спасителя.
— Рассчитываешь, что твой внук Ригард встанет за троном? — С улыбкой на узких губах Хотей казался добрым дедушкой. — Не торопишься ли?
— Наш род не слабее вашего и имеет такие же права на Ледяные чертоги.
— Всего лишь боковая ветвь!
Лэр Хотей удовлетворенно хмыкнул, заметив гнев в глазах оппонента.
