— Нелл!
Нелл обернулась. Она изменилась, подумала Мэй, но не сразу поняла почему. И вдруг догадалась и невольно усмехнулась: она больше не ходила в обносках Билла. Билл был долговязым и тощим, а Нелл — невысокой и крепко сбитой, поэтому его одежда всегда была тесновата ей. А теперь кто-то — ее мать? — сшил Нелл длинные брюки, рубашку и мужской пиджак. «Настоящий денди», — думала Мэй и продолжала усмехаться, и Нелл, видя, как она довольна, ответила ей усмешкой.
— Нелл! — повторила Мэй. — Что ты здесь делаешь?
— Получила работу. — Нелл заулыбалась еще шире. — В «Миссии моряков» — это там, в доках. — Она никак не могла удержаться от улыбки. — Секретарь мисс Суонкотт — это я!
Она сияла, и Мэй радостно сияла в ответ.
— Молодчина! — сказала она. — Жареной картошки хочешь?
Они устроились на низкой изгороди у лавки в Бау, где торговали жареной рыбой с картошкой. И ели картошку из газетного кулька, запивая лимонадом из бутылки. Узнай об этом ее директор, его хватил бы удар, думала Мэй.
— Голоса женщинам, — сказала Нелл. — Ну, не всем. Тебе — наверняка.
— Тебе тоже, — подхватила Мэй. — Почему бы и нет? — Она смотрела на Нелл с улыбкой чистой, ни с чем не смешанной гордости. — Мне-то светит стать просто школьной учительницей. А ты можешь добиться чего угодно.
Нелл фыркнула, но явно осталась довольна. Она глотнула лимонада из бутылки и лукаво, искоса взглянула на Мэй.
— А ты читала, что пишут в газетах про избирательное право? Что это награда в благодарность за всю помощь в войне, которую оказывали женщины! Служили медсестрами.
— Ха! — отозвалась Мэй. — Мама говорит, политика — это в первую очередь поиски оправданий для того, что пришлось бы сделать в любом случае. Всем известно, что они все равно были бы вынуждены дать нам право голоса. Мама говорит, война просто помогла им изящно выразиться, чтобы не казалось, будто они проиграли. Но неужели это тебя не бесит? Мы столько лет трудились, а кому достались лавры? Миссис Панкхёрст и ее сторонницам! Стыдили мужчин, называли их трусами — да сама она трусиха! Долгие годы она была за мир точно так же, как и мы, все остальные! Но едва началась война — как думаешь, что она сделала? Принялась раздавать на улицах белые перья и призывать всех вступать в армию! А теперь еще и остальные заявляют, что избирательное право дали благодаря таким женщинам, как она!
— И я, и все наши, — подхватила Нелл. — Я ведь тоже трудилась ради победы. А что делал на Первой мировой войне ты, папочка?
— Пытался остановить проклятую бойню, — буркнула Мэй. Она забрала у Нелл бутылку и поднесла ее ко рту. — И все равно будут помнить именно нас, — убежденно сказала она. — Через сотню лет детям в школах станут рассказывать не про работниц снарядных заводов и не про женщин, которые швырялись камнями. Прославлять будут миротворцев.
— Миротворцев! — презрительно скривилась Нелл. — Ха! Если кого и будут помнить, так это таких людей, как Эмили Уилдинг Дэвисон, и солдат, которые жертвовали собой, спасая раненых товарищей. Нет, ручаюсь, мисс Уилдинг Дэвисон тоже забудут. Ведь женщины, сражающиеся против мужчин, — никакие не герои. Вот сражаться за свободу для правительства — это да, это героизм. А сражаться за свободу против него — черта с два! — Она сплюнула на тротуар, недвусмысленно давая понять, какого мнения об историках будущего. — Не станут школьникам рассказывать про нас, — продолжала она. — История — это не такие, как мы. А короли да королевы да мистер Ллойд Джордж
[25] и прочие важные шишки.
— Это ты так думаешь, — возразила Мэй с удивительной внутренней убежденностью, которая была присуща ей всегда, с самого детства. — А на самом деле история — она про всех. Мы творили историю, Нелл. Ты и я.
Историческая справка
Большинство эпизодов суфражистского движения, упоминающихся в этой книге, в том числе марш к Букингемскому дворцу, Женский мирный конгресс, дешевый ресторан, фабрика игрушек и бегство Сильвии Панкхёрст из купален Бау, основано на реальных событиях. Однако я изменила в некоторых случаях место действия и хронологию событий в соответствии с сюжетом (к примеру, вряд ли в 1914 году возле Альберт-холла проводились какие-либо митинги).
В Великобритании женщины получили ограниченное избирательное право в 1918 году, а право голоса на тех же условиях, что и мужчины, — в 1928 году. За последнее столетие все больше и больше стран наделяли женщин избирательным правом; одной из последних его ввела Саудовская Аравия в 2015 году. Сегодня единственной страной мира, женщины в которой не имеют права голоса, является Ватикан. Нового папу римского избирают кардиналы, все они — мужчины.
Права сексуальных меньшинств понадобилось отстаивать гораздо дольше. В Англии и Уэльсе гомосексуализм мужчин был декриминализирован в 1967 году. В 2014 году законность однополых браков признали в Англии, Уэльсе и Шотландии.
Как говорится, кража у одного автора — это плагиат, а у нескольких — вдохновение. Во время сбора материалов для публикации «На что способна умница» меня вдохновляло множество книг, но некоторые заслуживают особого упоминания. Впечатления Ивлин о подготовке к битве на Сомме позаимствованы из «Завета юности» Веры Бриттен. В основу описания голодовки лег душераздирающий рассказ Сильвии Панкхёрст в «Суфражистском движении». О влиянии войны на жизнь Ист-Энда Сильвия Панкхёрст рассказала в «Домашнем фронте», а бо́льшая часть истории Мэй почерпнута из книги «Самые опасные женщины: феминистская кампания за мир во время Первой мировой войны» Энн Уилтшир. Материал для описаний встреч в гостиных, хождений по улицам со щитами-сэндвичами и продажи «Голосов женщинам» взят из «Мятежниц» Ивлин Шарп, а для эпизода с уклонением от уплаты налогов — из ее же «Незавершенного приключения». Подробности ареста и «черной Марии» — помимо прочих материалов из «Клинка» Джорджа Оруэлла. Сюжетная линия Нелл во многом перекликается с линией Стивен из «Колодца одиночества» Рэдклифф Холл.
Название книги — дань уважения пособию «301 дело, на которое способна умница», изданному в 1914 году и рассказывающему сообразительным девушкам, в числе прочих вещей, как изготовить театральные декорации, светокопировальный стол или кремировать себя заживо в качестве рождественского развлечения. Надеюсь, ее авторы одобрили бы то, чем были заняты мои умницы.
Благодарности
Эта книга началась с моего редактора Чарли Шеппарда и его предложения написать роман о суфражистках. Вы были совершенно правы. Спасибо вам за ваше терпение, энтузиазм и несовременное стремление сделать эту книгу как можно лучше. Спасибо также моему литературному агенту Джоди Ходжес, которая помогла мне построить эту безумную карьеру. Я возношу благодарность за нее каждый день.
