Не думать об этом! Нет!
Артур обеспечил усиленную охрану, удвоив, а то и утроив её количество. Посе ничего не угрожает, она под надежной защитой.
Всё именно так и никак иначе.
Пожалуйста…
Села на пол и прислонилась спиной к двери, обхватив руками колени. Бурным потоком слёзы хлынули из глаз, затуманивая взор. С каждой пролитой слезой ощущала себя всё более ничтожной и бесполезной для всех.
Я слабая.
Слабая для того мира, в котором с самого раннего детства живёт Артур. Я не умею принимать удары судьбы, сохраняя при этом непроницаемое лицо.
Чтобы выжить в этом мире, нужно быть одиночкой.
Любовь — уязвимость. Слабое место.
Я слабая…
Когда шагов за дверью не стало слышно, поднялась с пола, держась за ушибленные места. Дышать было тяжело, словно через тоненькую пленку воздух поступал в лёгкие. Боль адским пламенем растекалась по венам, мешая мне выпрямиться. Каждый шаг отдавался болезненными ощущениями в ребрах, от чего хотелось сжаться в маленький комочек и перетерпеть, переждать.
Надеяться на то, что всё это очень скоро кончиться, если сидеть тихо и не провоцировать похитителей, для которых я являюсь инструментом для манипулирования Артуром.
Но природное упрямство не позволяло мне сидеть, сложа руки и ждать у моря погоды. Я должна действовать. Должна что-то делать, чтобы как можно скорее оказаться на свободе.
В комнате имелось одно маленькое оконце почти под самым потолком. Стекло в нём было давно выбито, но наличие на раме решетки не позволяло мне выбраться прямо сейчас. Поднесла стул и подставила под окно. Встав на него, с силой дернула за решетку, но она не поддалась. Дернула сильнее и резче, но так ничего и не произошло. Повторила это действие десятки раз, чувствую прилив новых слёз.
Ничего. Решетка осталась недвижима, а в комнату, держа в руке свернутый матрас, вошёл парень с татуировкой.
— Что ж тебе не сидится-то, а? — злобно произнёс он и бросил матрас в угол.
Спрыгнув со стула, выставила его между нами как барьер и прижалась спиной к стене. Отступать дальше было некуда, а парень всё продолжал ко мне приближаться, сверкая голубыми глазами.
— Любишь по-плохому? — его голос звучал тихо, интонация опасно, не предвещая для меня ничего хорошего.
Дернув стул за ножку на себя и выхватив его из моих рук, парень отшвырнул мой импровизированный щит в сторону. Схватил за волосы и развернул лицом к стене, вдавливая меня в её поверхность своим телом.
— Люблю горячих сучек, — прохрипел он мне в затылок, в то время как его рука пробралась мне под блузку и сжала грудь. — А ты очень горячая.
— Саня, — послышался за спиной возмущенный голос второго парня. — Сказали же, пока, её не трогать. Потом отымеешь, когда Палыч команду даст.
— Он не узнает, — холодно произнёс Саня и отодвинул чашечку бюстгальтера в сторону. — И ты ему об этом не скажешь.
Дёрнулась, чтобы скинуть с себя его грязные лапы, но плечо прострелило острой болью от того, с какой силой он завел мне руку за спину.
— Отстань от девки, — повторил парень. — Сейчас должен Леший приехать. Хочет посмотреть на неё. Иди, встреть его и проводи сюда.
— Пошёл он нахуй! — рыкнул татуированный. — Сам дорогу найдёт.
— Боишься, что опять тебе нос сломает? — ехидно произнёс парень.
— Заебал, — раздраженно произнёс Саня, выдохнув мне в затылок. — Сейчас схожу. Без меня её не трогай. Я первый.
Отпустив мои руки, татуированный вышел из комнаты, оставив меня наедине с парнем.
— Не бойся, — произнёс он и подмигнул мне, как старой знакомой, пока я растирала запястье, на котором, скорее всего уже сегодня вечером выступят синяки.
— Не трогали мы её, — услышала я уже знакомый голос татуированного из темного коридора. В этот раз его интонации звучали не столь дерзко, а, скорее, боязливо.
Шаги становились всё громче. Первым в комнату вошёл Саня, вернее, его втолкнули, так как он чуть не упал лицом в пол, запнувшись о брошенный, им же ранее, стул.
Следом за ним грозной тучей, сверкая молниями из голубых глаз, в комнату вошёл Максим.
Глава 27
Смех.
Моей первой и самой неожиданной для меня самой реакцией, был смех. Начинаясь с тихого и едва заметного он стремительно перерастал в истерический. Запрокинув голову, не в силах себя сдерживать, смеялась во весь голос, даже слёзы на глазах выступили от комичности сложившейся ситуации.
— Сюр какой-то, — произнесла я сдавлено и взглянула в голубые глаза Максима, в которых читалось растерянность и толика раздражения, смешанная со злобой. — Везёт мне на блондинов.
— Конченная она какая-то, — произнёс татуированный и, подойдя ко мне, схватил за плечи и с силой встряхнул. — Чё ржешь, дура?
— Отошёл от нее! — раздался громоподобный голос Максима и с его легкой руки парень полетел в противоположную стену, впечатавшись в неё лицом. — Вышли отсюда! — рявкнул Макс, но парни остались стоять, как вкопанные с растерянностью и страхом, глядя на мужчину. — Резче!
От этого его мощного рыка, даже я вздрогнула и перестала смеяться, глядя на Макса с опаской. В этом мужчине я не узнала того спокойного, доброго, надежного соседа, которого знала более полугода.
Видимо, парни, в отличие от меня были не понаслышке знакомы с тёмной стороной Максима, так как без препирательств поспешила как можно скорее покинуть комнату и оставить меня наедине с этим голубоглазым монстром.
Закрыв за ними дверь, мужчина на секунду прислонился к ней лбом. В тишине помещения послышался его тяжелый вздох, а затем он с такой силой и резкостью ударил кулаком по стене, что моё сердце упало в кеды.
— Как? — прошипел он, подходя ко мне, подобно хищнику. — Как, твою мать, они смогли тебя похитить?
Его холодный тон не сулил ничего хорошего. Ещё большую опасность несла его близость, в момент, когда он навис надо мной грозным изваянием, опираясь ладонями по сторонам от моей головы.
— Разве моё похищение не было твоей целью и целью твоих дружков? — произнесла насмешливо, вздернув подбородок, чтобы было лучше видно озлобленный взгляд неожиданного предателя. — Как давно ты готовил моё похищение? Почему не сделал этого раньше? У тебя ведь было столько возможностей, пока ты прикидывался добрым, отзывчивым пареньком…
— Моей целью была твоя безопасность, — перебил он меня. — И я был уверен, что Арчи не меньше моего заинтересован в твоей сохранности. Но ты, какого-то хрена, здесь!
Испепеляя друг друга взглядом, мы не спешили отводить глаза или соблюдать границы личного пространства. Мужчина всё ещё нависал надо мной, раздувая ноздри от сдерживаемого гнева.
