— Я первый раз оставляю Полину без своего присмотра на такой срок.
— Меньше суток — не такой уж и большой срок.
— Для меня он просто огромный.
— Не волнуйся, всё будет хорошо, — уверенно произнёс мужчина и прибавил скорость, чтобы обогнать едущую впереди машину. — Пять часов и мы на месте.
— Угу, — многозначительно произнесла в ответ и откинулась на спинку сиденья, прикрыв на секунду глаза.
Может, не стоило ехать?
Зачем я это делаю? Что нам даст один разговор? Да и станет ли Артур, вообще, со мной разговаривать? У него же всё хорошо, мир в синем эгоистичном цвете не даёт ему скучать. Минимум заморочек — максимум удовольствия. Не жизнь, а фейерверк. А тут я со своими душевными разговорами. Смешно даже.
Зря мы всё это затеяли…
Пора возвращаться домой. Покаталась немного, проветрилась и хватит.
— Даже не думай, — нарушил тишину в салоне Михаил Ильич.
— О чем?
— Обратно мы не поедем. Вам нужен этот разговор. Обоим.
— Пока мне кажется, что этот разговор нужен только мне, — вздохнула и отвернулась к стеклу, поджав губы.
— Тебе кажется.
Повернулась к мужчине и решила задать терзающий меня вопрос, так сказать, в лоб:
— Почему именно сейчас Артур решил меня найти и приехать? Почему только спустя два года? Почему не раньше? Может, было бы проще?
— Не знаю, — ответил Михаил Ильич и чуть кривовато улыбнулся, погружаясь в какие-то свои воспоминания. — Его сложно понять, Даша. Ты это и сама знаешь, в общем-то.
— Знаю, — скинув с ног балетки, прижала колени к груди и повернулась корпусом к мужчине, ожидая хоть каких-то подробностей о том, что было после моего побега из злополучного особняка. — Рассказывайте.
— Что? — нахмурил он брови и бросил на меня короткий взгляд.
— Всё.
— Опять хочешь заставить старика болтать больше, чем он умеет.
— Не такой уж вы и старик.
— Уговорила, — усмехнулся мужчина. — С чего начать?
— С самого начала.
— Три пули, клиническая смерть, кома — вот собственно и всё.
— Это вы сейчас о ком? Об Артуре?
— Конечно, — кивнул мужчина. — Не о себе же. Этот идиот запер меня в гараже, вернее, в помещении с запаской. Так что основное действие я пропустил, сидя в темноте маленькой комнаты. Пришлось выламывать дверь, чтобы пойти и сделать свою работу.
Улыбка на его лице абсолютно не выражала веселья, скорее, досаду или даже злобу.
— Когда я смог выломать дверь, всё уже закончилось. Парни пытались держать Артура в сознании, чтобы он не вырубился до приезда скорой. Выловили оставшихся коноваловских ушлёпков, скрутили их, практически завернув в подарочную упаковку для полицаев. Затем больница, суды, деловые разборки, в основном на бумагах, и прочий геморрой.
— А Артур? Что с ним?
— А что с ним? Вытащили его с того света, оклимался, стал ещё более закрыт, чем был до всего этого. Занимался устранением и присвоением бизнеса Коновалова, убрал его шавок. В общем, стал большой проблемой для всех. Не скажу, что его и раньше любили, но теперь стали больше бояться и уважать, либо делать вид, что уважают, скалясь при этом как гиены. Пришлось усилить охрану. После случая с Яром жестко проверяем каждого нового человека, малейшее сомнение и… — мужчина на секунду замялся, подбирая слова. — Не суть.
Михаил Ильич замолчал, ожидая зеленый сигнал светофора. Молчала и я, боясь нарушить ход его мыслей и упустить что-то важное в его монологе.
— О тебе он не обмолвился ни словом первые четыре месяца. Я решил, что, возможно, из-за потери крови или по иной причине, воспоминания о тебе стёрлись из его дурной головы. Поэтому, мы договорились с парнями, что о тебе в его присутствии никто говорить не будет. Вывезли твои вещи и…, - мужчина улыбнулся и покачал головой. — И получили знатных пиздюлей. Он помнил о тебе. Прекрасно помнил, но молчал. Иногда ночевал в твоей комнате, обычно, после хорошей порции виски, но искать тебя не пытался, — увидев замешательство в моих глазах, он продолжил. — Не спрашивай меня, почему он тебя не искал. Я сам ничего не понял, если честно. Может, он знал, что я за тобой присматриваю и поэтому держал дистанцию, зная, что ты под надёжным крылом. Может, не хотел снова подвергать твою жизнь риску. Не знаю…
— А вы присматривали за мной? — не сдержала я любопытства, желая подтвердить свои давние догадки.
— А ты как думаешь? — ехидная ухмылка на лице мужчины не осталась незамеченной.
— Спасибо вам, — поблагодарила я искренне и пожала мужчине плечо. Очень хотелось его обнять, но так как он был за рулем, сделать это было невозможно.
— Не за что, в общем-то, — отмахнулся Михаил Ильич, но всё же положил свою теплую чуть шершавую ладонь поверх моей руки. — Несколько раз я был близок к тому, чтобы скрутить тебя в ковер и вернуть Артуру.
— Почему?
— У тебя начал расти живот, что говорило о твоей глубокой беременности и упёртости, — усмехнулся мужчина. — Но раз ты сама не пошла к Артуру, зная, что это его ребенок, то я точно не имел права в это вмешиваться. Он не фанат детей и считает их помехой для бизнеса и жизни в целом. Поэтому я испугался, что он может причинить вред тебе и ребенку своим цинизмом…
— Вы говорили, что он и до этого пил, тогда почему вы не пошли на этот шаг раньше? Привести меня, я имею виду.
— Раньше он просто немного выпивал вечером или ночью, а утром поднимался и шёл сворачивать горы и шеи конкурентам. Но то, что творится с ним сейчас — совсем другое. Он вошёл в клетку, а из неё могут вынести вперед ногами, Даша. Пусть даже ты владелец этой клетки, но по роже тебя будут бить без страха и пощады, потому что на кону большие деньги. А деньги сейчас там вращаются действительно большие, потому что в боях участвует сам легендарный Арчи.
— Придурок, — не сдержала я внезапного эмоционального порыва, в полной мере осознав, что именно сейчас происходит с Артуром — изощренное самоубийство, не иначе.
— И ты от него родила, — на губах мужчины заиграла почти мальчишеская улыбка.
Оставшуюся часть пути старались говорить на отвлеченные темы, чтобы унять поднимающееся во мне волнение и напряжение Михаила Ильича по мере приближения к городу.
Не думала, что когда-то снова вернусь в родной город, воспоминания о котором старалась не затрагивать в своей памяти. Квартира, любимая пекарня недалеко от дома, в которой я любила покупать булочки или пирожные каждый раз, возвращаясь домой. Университет и небольшой парк при нём. Набережная, на которой я любила проводить вечера, глядя на водную гладь и влюбленные парочки, мечтая, что однажды буду так же прогуливаться под ручку с любимым мужчиной, но не случилось…
Раздался телефонный звонок, на который Михаил Ильич ответил по громкой связи:
