Книга Детектив, страница 78. Автор книги Артур Хейли

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Детектив»

Cтраница 78

— Если я правильно угадала, о чем вы подумали, те должна вам сразу сказать, что вы глубоко заблуждаетесь, — сказала миссис Мэддокс-Даваналь. Эйнсли промолчал, и она закончила свою мысль:

— Послушайте, я не буду понапрасну тратить слова и время, убеждая вас, но вы должны понять, что для такой семьи, как наша, эти деньги — пустяк, карманная мелочь, — она помедлила. — Гораздо важнее, что, хотя я и не любила Байрона, давно уже не любила, он был мне по-своему дорог. Можно сказать, что я буду тосковать.

Последняя фраза была произнесена доверительно, как неожиданное признание. С тех пор как началась их беседа, враждебность хозяйки куда-то улетучилась. Потерпев поражение в открытом противостоянии, она сдалась и превратилась в доброжелательного союзника, подумал Эйнсли. Впрочем, он не принял на веру всего, что сообщила ему Фелиция Мэддокс-Даваналь. Особенно сомнительным представлялся ее рассказ о том, как она обнаружила труп мужа. В то же время чутье подсказывало ему, что она его не убивала, хотя, вероятно, знала или догадывалась, кто это сделал. Так или иначе, но что-то она скрывала.

— Кое-чего я по-прежнему не понимаю, — сказал Эйнсли. — Вы уверяете меня, что муж вам был дорог, несмотря на то, что вы отдалились друг от друга. Но в то же время, когда вы обнаруживаете его тело, вас больше всего беспокоит, чтобы сюда побыстрее прибыла съемочная группа с вашего телевидения. Создается впечатление…

— Я понимаю, что вы имеете в виду! — перебила она. — Что я вела себя чересчур хладнокровно, не так ли? Должно быть, я действительно хладнокровный человек, но прежде всего я прагматик.

Она замолчала.

— Договаривайте, раз уж начали, — сказал Эйнсли.

— Я сразу поняла, что Байрон мертв, хотя не имела понятия, кто мог убить его. Передо мной был факт, и ничего изменить я уже не могла. Зато я реально могла сделать так, чтобы именно WBEQ — моя телекомпания, в которую я вкладываю всю душу, опередила конкурентов и сообщила новость первой. Так я и поступила. Вызвала группу, а когда ее сюда не пустили, позвонила на студию и передала в отдел новостей все, что мне было известно. Сейчас о случившемся уже знает вся Флорида, быть может — вся страна, и мы дали эту новость первыми, что крайне важно при той жесткой конкуренции, какую ведут между собой телевизионщики.

— Но ведь с вашим немалым опытом вы не могли не знать, что телегруппу к месту преступления не допустят?

— Конечно, я это знала, — скорчила гримасу Фелиция. — Попытка не пытка, так ведь? Я всегда стремлюсь к невозможному. Это у меня в крови.

— Достойно восхищения при любых других обстоятельствах, но не при расследовании убийства. Они обменялись долгими взглядами.

— А вы не совсем обычный полисмен, — сказала она затем. — Что-то в вас есть такое… Я пока не поняла, что именно, но вы отличаетесь от своих коллег и.., это будоражит мое любопытство. — Она впервые за все время улыбнулась, и в этой улыбке таился легкий намек на чувственность.

— У меня еще остались к вам вопросы, если не возражаете, — сказал Эйнсли по-прежнему сугубо официальным тоном.

— Спрашивайте, раз нужно, — вздохнула она.

— Кто еще находился в доме прошлой ночью, конкретно — в семь тридцать нынче утром, когда вы, по вашим словам, обнаружили труп мужа?

— Дайте подумать…

Она ответила; в процессе разговора открылись новые факты.

Ее родители — Теодор и Юджиния Даваналь — жили в этом же доме, но сейчас находились в Италии. Теодор, собственно говоря, и являлся ныне царствовавшим монархом династии Даваналь, хотя многие свои полномочия уже возложил на Фелицию. Его камердинер и горничная Юджинии тоже имели в доме свои комнаты, но сейчас улетели в Италию вместе с хозяевами.

Старейшим из Даваналей был Вильгельм. Этот патриарх, которому уже исполнилось девяносто семь лет, занимал верхний этаж дома. За ним ухаживали слуга и его жена, исполнявшая обязанности сиделки.

— Дедушка и сейчас здесь, а мистер и миссис Васкезес при нем, хотя их почти не видно и не слышно, — пояснила Фелиция.

По ее словам, несмотря на старческий маразм, у Вильгельма Даваналя случались периоды просветления, “хотя теперь все реже и реже”.

Еще в доме жил дворецкий Хэмфри Холдсворт вместе с женой-поварихой. Для двух садовников и шофера, у каждого из которых была семья, отвели отдельную постройку на задах усадьбы.

Эйнсли понимал, что всех этих людей придется допросить о событиях прошедшей ночи.

— Давайте вернемся к тому моменту, когда вы обнаружили, что ваш муж мертв, — сказал он Фелиции. — Как я понял, вы находились в его кабинете, когда прибыл патрульный Наварро?

— Да, — она не торопилась с ответом, явно обдумывая его. — То есть, как только я обнаружила Байрона, я сразу бросилась вызывать полицию по телефону в холле. А потом… Не могу сразу объяснить этого, но что-то заставило меня туда вернуться. Вероятно, я просто еще была в шоке. Это случилось так внезапно и так испугало меня…

— Я могу вас понять, — сказал Эйнсли с сочувствием. — Меня интересует другое. В этих двух случаях, когда вы оставались наедине с телом мужа, вы ничего не трогали у него в комнате? Ничего не передвигали и не меняли в обстановке?

— Абсолютно ничего, — покачала головой Фелиция. — Наверное, я чисто инстинктивно понимала, что не должна ничего трогать. К тому же, я не могла, просто не в силах была себя заставить даже близко подойти к несчастному Байрону или к его столу… — голос ее сорвался.

— Спасибо, — сказал Эйнсли. — С вопросами пока все.

Фелиция Мэддокс-Даваналь поднялась. Она уже снова полностью контролировала свои эмоции.

— Мне искренне жаль, — сказала она, — что наш разговор начался на неприятной ноте. Быть может, со временем мы сумеем больше понравиться друг другу.

Неожиданно она протянула руку и прикоснулась к руке Эйнсли, пробежав кончиками пальцев по тыльной стороне его ладони. Это продолжалось секунду или две — не больше. Затем она резко повернулась и вышла из комнаты.


Оставшись в одиночестве, Эйнсли прямо из гостиной сделал два звонка по радиотелефону. Потом вернулся в тренажерный зал и кабинет Байрона Мэддокса, где было теперь оживленно. Прибыла и уже принялась за дело группа криминалистов, медэксперт Сандра Санчес склонилась над трупом. Представитель прокуратуры Кэрзон Ноулз наблюдал, задавал вопросы, вел записи.

Эйнсли сразу заметил, что за окнами идет дождь, но Хорхе Родригес успокоил его:

— Они успели сделать снимки следов и гипсовые отливки тоже.

Фотограф устанавливал штатив, чтобы заснять грязные пятна за опущенной шторой, после этого грязь подотрут, а образец пошлют на анализ. По всему помещению шел поиск отпечатков пальцев.

— Нужно поговорить, — сказал Эйнсли. Отведя Хорхе в сторонку, он передал ему содержание своей беседы с Фелицией Мэддокс-Даваналь и продиктовал имена людей, которых надлежало допросить. — Я вызвал папашу Гарсия. Он поможет тебе в работе со свидетелями и во всем остальном. А мне нужно ехать.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация