Не знаю, что бы я делал, если бы девчонка отказалась приехать на занятия в субботу. Меня уже ломало без ее общества, как наркомана без дозы. Мысль о том, ГДЕ она была, ЧТО пережила и увидела, не давала уснуть всю ночь с пятницы на субботу, как и внезапно зародившийся где-то в глубине души страх потерять Полину. Идиотский страх: девчонка и так не моя, и никогда моей не будет...
Это только кажется, что психолог в МЧС ничем не рискует, потому что всю самую сложную работу делают спасатели. Рискует, еще как! Часто – наравне с мужиками.
Не могла себе Лисицына место поспокойнее найти? Что ее в самое пекло понесло-то?! И какого хрена меня это так напрягает? Пройдет год, она закончит обучение и свалит в закат – к своим друзьям, коллегам, бойфрендам – кто там у нее еще?..
Георгий прав: будет лучше, если я избавлюсь от иллюзий, перестану искать в Полине очередное воплощение моего идеала женщины – цельной, сильной, верной настоящей боевой подруги. Для меня же будет лучше, если он сумеет развести девчонку на короткие необременительные отношения.
У меня есть только два варианта переболеть Полиной – убедиться в том, что она или не слишком разборчива в связях, или счастлива с другим. Хотя бы даже с Жорой. Кто я такой, чтобы вставать у друга на пути? Пусть ухаживает… Но я ухаживать буду тоже! Вот прямо сегодня и начну.
Сам не заметил, как пришел к этому решению, но внутри все возликовало, взорвалось: да! Да-да-да! Я еще поборюсь. Потрепыхаюсь. И что с того, что Полина с каким-то мужчиной живет? Главное – она не замужем. Если Лисицына по-настоящему любит другого, то нас с Георгием – двух великовозрастных дуралеев – просто отправит в пешее эротическое путешествие. А если не любит…
Эти мысли я додумывал, стоя на парковке и дожидаясь появления ученицы. Ее снова привез молодой мужчина на шоколадно-коричневом Рено Дастер. Девчонка выбралась из автомобиля, на миг мелькнула светло-русая голова ее спутника – вроде бы того же, который привозил ее на серебристом Лексусе. Он что – джипы коллекционирует? А, неважно.
Сейчас главное – Полина. Живая, здоровая, бодрая – шагает в мою сторону упругой походкой «от бедра». Джинсовый комбинезон-шорты красиво подчеркивает тонкую талию, открывает гладкие стройные ноги аж до середины бедра. Ох, как я понимаю того инструктора в автошколе, которые на эти коленки смотрел. Сам бы глядел безотрывно! И не только глядел – и погладил бы, и поцеловал…
Как только мысли свернули в эту сторону – вниз, к паху, прилила кровь, запульсировала, заставляя томительно подрагивать истосковавшийся по женской ласке известный орган. Что ж, для меня давно уже не новость то, как реагирует мое тело на Лисицыну. Я к этому привык достаточно, чтобы перестать удивляться. Постарался отогнать лишние мысли подальше, заговорил с Лисицыной…
***
...Какое это удовольствие – ехать с симпатичной тебе женщиной по ночному городу, мерцающему тысячами огней. Какое счастье видеть в ее широко распахнутых глазах радостное волнение, ловить иногда на своей щеке ее взволнованное дыхание, срывающееся с чуть приоткрытых сочных губ.
Я мог бы ездить так всю ночь!
Но после того, как мы высадили Виктора, я забил в навигатор адрес Полины, чтобы выстроить оптимальный маршрут.
Девчонка удивилась:
– Вы… ты знаешь, где я живу?
– Твой адрес есть в договоре.
– А. Ну да. – Полина продолжала смотреть на меня вопросительно: ей явно было непонятно, с чего вдруг я искал и запоминал данные о ее месте жительства.
Что там говорил Жорик про особый подход к каждой? Когда-то и я этим развлекался… Но в этот раз все, что я мог сделать под прицелом умного проницательного взгляда – это сказать правду. И пусть Полина сама решает, что ей с этой правдой делать.
– Когда ты не явилась в среду на занятие и не позвонила, я начал искать способы узнать, где ты и что с тобой случилось, – признался честно. – Дозвониться не удалось, поэтому пришлось ехать к тебе домой. Только и там мне не повезло…
– Почему ты искал меня? Зачем? – девчонка постаралась отодвинуться от меня, на ее лице изумление смешалось с опасением, будто она внезапно узнала, что я – маньяк. – Можно же было подождать, когда я сама позвоню или приеду.
– Я не мог ждать, – понимая, что рою себе могилу этим признанием, все же произнес я. – Я сходил с ума от неизвестности. Тревожился…
– Все равно не понимаю… – Полина покачала головой.
– Полина, я в прошлом – офицер службы внешней разведки. СВР, если коротко. Для меня опоздание, а тем более неявка агента на встречу равно грядущие неприятности. Вот такая профессиональная деформация. Понимаю, что теперь я на гражданке, но ничего не могу с собой поделать.
Я замолк, ожидая реакции Лисицыной на свои слова. Девчонка отвечать не спешила – задумалась, глядя вперед, в лобовое стекло, за которым приветливо светились желтые огоньки чьих-то квартир.
– Ладно. Давайте не будем об этом, – прозвучал в темноте салона негромкий женский голос. – Спасибо, что поделились со мной этим, Александр. Я учту и приложу все усилия, чтобы больше вас так не нервировать. Едем?
– Едем. – Я ощутил разочарование. Мне хотелось, чтобы Полина прониклась этой историей и моими чувствами, чтобы поняла, что она для меня больше, чем ученица или студентка. А она почему-то отстранилась, закрылась. Вон, даже на «вы» снова перешла.
На душе стало пусто. Настроение, пару минут назад романтическое, сменилось усталостью. В голову снова полезли мысли о том, что я слишком стар и уродлив, чтобы на что-то надеяться.
Мы ехали по городу. Полина неплохо справлялась сама: вовремя перестраивалась, притормаживала перед мигающими желтым светофорами, пропускала прохожих на нерегулируемых перекрестках. Я почти не вмешивался, невольно радуясь, что моя ученица всего за месяц с небольшим освоилась с управлением настолько, что уже почти не задумывается, какую включить передачу и когда нажать на тормоза.
Как выяснилось, радовался рано. Мы шли по правой крайней полосе, еще правее, сразу от обочины, начинался довольно крутой спуск в низину. Впереди показался съезд в эту низину. По взгорку, преодолевая крутизну, ползла небольшая легковушка. Вот она взобралась наверх и капотом и передними колесами заняла часть нашей полосы.
Полина, словно не замечая этот автомобиль, продолжала пилить вперед, даже не пытаясь свернуть. До столкновения оставались считанные метры.
Водитель легковушки не выдержал – дал задний ход и задом покатился вниз с пригорка, а я невольно схватился за руль и слегка повернул его влево:
– Ты зачем заставила человека назад сдать? У тебя же слева свободно, могла перестроиться! – заворчал на ученицу, выпрямляя ход джипа. – Некрасиво так поступать!
– Мне казалось, я его не задену… – призналось мое персональное горе. Горе во всех смыслах.
– Казалось ей! Впрочем, наверное, это моя вина: ты к габаритам Вранглера не привыкла, – проворчал я, и только в этот момент понял, что продолжаю удерживать руль правой рукой – это ж надо было так извернуться!
