* * *
По воскресеньям мы с Гретой часто навещали Даниэлу. Она болела. Уже пятнадцать лет. Она была больна, даже когда организовывала то путешествие в Австралию. Рак. Иногда казалось, что он отступил, но потом возвращался.
Даниэла всегда поддерживала мой план открыть центр. Она с энтузиазмом поддерживала все, что я делал. Она любила животных. И природу в целом. И глубоко ее уважала. Она была очень светлым, интеллигентным и мудрым человеком. Она была мне как сестра.
Ее болезнь вернулась, и на этот раз метастазы поразили легкие.
Состояние моей дорогой подруги было очень тяжелым и заставляло нас опасаться худшего.
Когда мы приходили к ней в гости, я рассказывал ей про ежиков, чтобы отвлечь. Она слушала внимательно, с легкой улыбкой. Но ей было трудно разговаривать. Те скудные силы, что у нее остались, уходили на то, чтобы дышать.
Она очень страдала. К грузу моих печалей добавлялась ужасная мука созерцания ее в таком состоянии.
Я не сказал ей, что Каролина умерла. Не хотел расстраивать еще больше.
В одно из воскресений я принес ей фотографию африканского ежика, вместе с сотней других, так как она помогала мне организовывать День ежа. Я показал ее ей, и она разомкнула губы, чтобы что-то сказать. Но не смогла. Рот Даниэлы какое-то время оставался полуоткрытым. Но голос не звучал. Поэтому она показала своим взглядом, что Каролина покорила ее сердце. Затем, очень медленно, она дотянулась и поставила фотографию на прикроватную тумбу, чтобы смотреть на нее в любое время.
Когда мы с Гретой уходили, я помедлил перед тем, как закрыть за собой дверь. Я обернулся и встретился взглядом с Даниэлой.
Она смотрела на меня с бесконечной нежностью. Я задержался на мгновение, чтобы ответить на ее взгляд. Взгляд, полный добрых слов. И объятий. И идущего от сердца шепота: «Не бойся…» – я ей, а она – мне.
Чрезвычайно насыщенные мгновения, наполненные эмоциями. Глаза, которые не хотели расставаться, никогда. Мы оба чувствовали, что прощались в последний раз.
Мы с Гретой молча шли к машине. Было поздно. Луна, не ведавшая человеческого отчаяния, светила в темноте безоблачного неба. В такой тяжелый момент я не мог вынести этой величественной красоты. Она противоречила моей грусти.
Мы приехали домой и отправились спать. Но я не мог заснуть. То и дело ворочался, думая о Даниэле. Близился рассвет, когда зазвонил телефон. Он стоял рядом на комоде.
Грета вскочила и бросилась к трубке.
– Да… – сказала она и разрыдалась.
Я подошел к ней, уже все понимая. Всхлипывая, она подтвердила:
– Даниэлы больше нет.
Я крепко обнял Грету, пытаясь утешить ее и успокоить мое собственное разбитое сердце.
Я закрыл глаза и обратился к моей подруге-сестре: «Привет, моя дорогая Даниэла. Где бы ты ни была или куда бы ты ни направлялась, возьми Каролину с собой. И ее мать тоже. Они – два беззащитных маленьких создания. Хочешь ли ты позаботиться о них?»
Может быть, мне всего лишь показалось, но я почувствовал ее ответ. Ничего не двигалось в комнате, но висящие рядом китайские колокольчики робко качнулись: «динь-динь». Они говорили: «Да, Массимо…» Нежная вибрация, стихающая в моих мыслях. Возносящая их.
Глава 30
День ежа
Суматоха. В центре кипела работа. Да, потому что я хотел рассказать всем о ежах и их мире, привлечь к ним внимание как можно большего количества людей, устроить праздник и получить помощь. Как можно было втиснуть все эти задачи в один день? У меня была идея – «День ежа»! Какую дату выбрать? Я подумал о феврале, когда хлопот с ежами меньше всего, и выбор пал на воскресенье, 22-е число. Организационная работа началась несколькими месяцами ранее, но теперь праздник был уже на носу, поэтому подготовка была в самом разгаре.
Грета, кроме того, что напечатала множество фотографий наших ежей, также подготовила открытки с милыми и забавными надписями, книжные закладки, постеры, рисунки и статуэтки. Все на тему ежей, сделанное вручную. Она действительно постаралась на славу. И не только она. Другие волонтеры тоже. Вместе мы вдохновляли друг друга, объединяя свои силы. Одна наша очень щедрая подруга предложила место для проведения мероприятия и фуршета – в своей мини-гостинице. Жена моего друга, работающая организатором свадеб, взяла на себя доставку еды и декор помещения, сделав все красиво и со вкусом. Остальные разнообразили меню дополнительными угощениями и горами печенья (в форме ежиков, конечно). Мы оформили познавательную зону с информационными стендами и множеством фотографий наших подопечных и рисунков, выполненных профессиональным художником. Результат получился отличным и превзошел все наши ожидания.
Но этого было недостаточно. Я подумал, что нам нужно что-нибудь еще, чтобы оживить мероприятие. Дарио! Да, мне нужно было связаться с моим другом Дарио. У него была музыкальная группа. Я позвонил ему, и вся группа согласилась посетить вечеринку, включая солиста.
Что еще осталось? Лотерея с какими-нибудь приятными призами? Отлично! Но где раздобыть эти призы? Настало время отбросить стеснение и постучаться в кое-какие двери. Что я и сделал. И нашел гораздо больше, чем надеялся. От издательства я получил книги, журналы, детские игры. Море сладостей от известной во всем мире шоколадной фабрики. Органические продукты от производителя. Марочное вино от прославленной винодельни (включая сорок бутылок «Бароло!»). И многое другое от многих других. Я, Грета, все волонтеры были в восторге и очень счастливы.
А потом… бум. Все резко остановилось.
Потому что Даниэла умерла.
Она умерла за неделю до 22-го февраля, и мне не хотелось устраивать праздник. Я просто не мог.
Но процесс был запущен. Приглашения были уже разосланы, и сотня человек приняла их. Семьи с детьми. Как я мог их подвести? И моим ежикам требовалась помощь. Лекарства, еда, оборудование – все стоит денег. Даниэла обязательно пришла бы на вечеринку и сделала бы ее еще лучше. Поэтому я закрыл глаза и снова обратился к ней: «Даниэла, я планирую вечеринку. И ты будешь присутствовать на ней тоже. Потому что я возьму тебя с собой».
Вечером субботы, 21-го числа, начался снегопад. Непрерывный, тихий снегопад из больших, толстых хлопьев снега. Я был на улице и чистил от снега вольеры ежей, так как никогда не допускаю, чтобы снег полностью покрыл их домики или ведущие к ним тропинки. И я подумал, что при такой погоде никто не придет на День ежа. Я в беспокойстве кидал снег. Было слышно только, как я работаю лопатой. Мои пальцы окоченели до боли. Но мое уныние было еще хуже. Я думал, что дороги, скорее всего, за ночь не расчистят и многие, возможно, останутся дома. На рассвете снежинки стали мелкими и редкими. Они хаотично танцевали в воздухе. А затем пропали. Я не лег спать и остался бодрствовать, занявшись последними приготовлениями для праздника.
