С каждым вдохом и выдохом слетали, как шелуха, слои его реальности, один за другим. Вдруг он оказался в каком-то странном месте, в месте, где можно было выбрать новую игру, в новой жизни и в новом теле.
В эту минуту его дыхание остановилось. Он вдруг почувствовал, что теперь может не дышать вообще. Не было ни страха, ни необходимости в этом процессе.
Он увидел свое тело сверху. Оно лежало такое чужое, словно чья-та одежда. К его телу подошли Шаман с Настей. Настя начала массировать стопы тела, трогать его за руку. Олег, а точнее уже что-то, что не имело ни имени, ни этого тела, вдруг понял, что все усилия Шамана и помощницы бессмысленны, если он сам не решит вернуться в свое тело.
Он также абсолютно четко осознал, что не готов начинать новую игру в новом теле. Он понял, что этот опыт ему был важен, чтобы рассказать о чем-то важном и Кате, и Софи, и детям, о том, что он их очень любит и не хочет причинять им страдания, пусть даже «игрушечные».
Он увидел некоторые свои предыдущие воплощения. Он увидел, что не раз уже был жрецом и шаманом в предыдущих жизнях. Он увидел себя танцующим с бубном, сидящим у трона фараона, видел узоры ацтеков, храмы Индии и кельи русских монастырей и еще какие-то образы, которые не мог расшифровать. Один из городов, который он видел в веренице своих жизней, он узнал: «Это Теотиуакан», — пришло ему. Сейчас он так называется. Он увидел, как проводил там какой-то обряд по превращению людей в богов. Он вдруг ощутил силу и мудрость шаманского братства, если, конечно, можно назвать братством единый поток энергии, разделенный на лучики, как корни дерева… Дерева жизни.
«Я хочу вернуться в свое тело», — осознал он.
Внезапно он почувствовал резкий острый запах. Шаман намазал под его носом той самой мазью, которой намазал ему это же место несколько дней назад. Это помогло Олегу тут же вернуться в тело. Он снова начал дышать. Шаман с помощницей отошли от его тела. В это мгновение он понял, что игра на бубне и пение продолжалось все это время. Шаман как-то умудрился оказаться одновременно в двух местах, а на самом деле даже не в двух. Для каждого из участников Шаман выполнял персональную функцию.
«Я не боюсь больше смерти! — осознал вдруг Олег. — Ее не существует! Страх ее — одно из правил игры».
Олег понял, откуда взялись его бессознательные танцы во время динамической медитации. Те картины и образы, которые рождались во время нее. Очень яркие образы. Он четко знал, как именно нужно двигаться для пробуждения того или иного вида энергии и для выплеска того или иного вида эмоций в стадии катарсиса. Тогда он не доверял этому и не шел в это до конца.
Он осознал, как люди раньше учились и познавали мир. Им не нужны были микроскопы. Они получали знания тем же путем, которым он получал их сейчас. Им не нужно было пробовать каждое растение и каждую ягоду, чтобы найти лекарство, нужно было просто спросить, и ответ приходил мгновенно. Именно так приходили знания об астрологии, откровения религий, опыты мистиков. Источник один! Он никогда не менялся.
Каждый, кто черпал из этого источника, наливал его в свою тару, а затем нес в ней людям, но люди начинали ассоциировать тару с самим источником. По-другому никак в мире форм, создаваемых в этой игре. Все, что имеет хоть какую-то форму: слова, изображения, символа, — тут же становится элементом игры. То же, что создает причины этой Игры иначе, как «Великая Пустота» или «Неописуемое», не назовешь.
Это было потрясающе! Олег смеялся и плакал одновременно.
Он увидел своих родителей и увидел, как договорился с ними о том, что они должны были играть для него именно так, как играли, для того чтобы он оказался здесь и сейчас.
Слезы наполнили его глаза, когда он понял, на какую сложную роль согласился его отец, играя алкоголика, неудачника и деспота. Он-то, Олег, в результате этого получил все, что имеет, а каково было играть ему, его отцу, эту роль? А каково было его матери всю жизнь прожить в нищете и унижении и тоже умереть от алкоголизма. Только сильные души отважатся играть такие роли. Олег прорыдался, побыв в шкуре своих родителей, затем он увидел их светлые образы, встал на колени перед ними и поблагодарил их.
Затем он благодарил всех своих учителей и случайных людей, которые привели его туда, в том числе Стаса.
Олег увидел свою миссию на этой земле, когда вспомнил «случайно» приехавших на церемонию людей. Любящий все и вся и улыбающийся друг Алара — был образцом того, к чему важно было стремиться каждому. Такая улыбка приходит сама собой, когда ты узнаешь о том, что должен узнать. Он увидел себя, ведущего какие-то практики. Это было очень странно, ведь он не собирался заниматься этим.
«Софи, что будет с нашими отношениями? Почему они такие?»
Олег увидел их жизни, как два луча света, которые в какой-то момент объединяются, свет становится мощнее, затем он тускнеет, лучи снова разделяются, причем свет каждого из лучей становится сильнее, чем был до этого, а затем снова объединяются и превращаются в солнце.
Внезапно он почувствовал сильную боль в области сердца. Перед глазами начали мелькать картинки… Образы приносили боль. Это была боль от расставаний, измен, потерь. Его тело начало выкручиваться из стороны в сторону от этой ужасной боли. Он не мог никак справиться с ней. «Откуда она взялась? Зачем она мне?!» Он пытался отвлечься от нее, избежать ее, не думать о ней, но она становилась сильнее и сильнее. Когда она стала невыносимой и он думал, что прямо сейчас умрет, он услышал: «Дыши… Просто дыши…» Шаман начал петь очередную мелодию. Олег начал вдыхать эту боль, он видел, как, проходя через его сердце, она меняет цвет от темно-красного до ослепительно-белого. Красный поток усиливался с каждой секундой. Если он переставал дышать, боль становилась еще более невыносимой. «Почему я должен принимать это? Почему не могу убежать?» — «Боли не существует. Это просто энергия другой частоты. Проводи ее через сердце, через дыхание, тем самым ты меняешь ее частоту, и она отдаст тебе свою энергию и сделает сильнее. Боль — это тайник, в котором лежит ключик к выходу на другой уровень игры, где нужно больше энергии. В этом заключается чудо алхимии: кто-то бежит от ртути, а кто-то превращает ее в золото». Олег начал настраиваться на то, что боль — это просто энергия. Он начал дышать сильнее и сильнее, словно жадно глотая ее. Он видел, как, проходя через его сердце она превращается в белый свет, который заполняет все его тело, и наступает блаженство. Такого ощущения в теле он никогда не испытывал. Это было сильнее, чем оргазм, только длилось не секунды, а словно продолжалось целую вечность. «И ничего нет, кроме этого блаженства. Так празднуй его», — услышал он.
Олег услышал импульс своего тела и, продолжая напевать свою шаманскую песню, встал и начал танцевать вокруг столба, находящегося в центре зала. С каждым кругом его тело начало воспроизводить какие-то формы то ли из цигуна, то ли из кунг-фу: птицы и тигра, змеи и дракона… Это был танец его восторга от понимания чего-то очень важного в жизни. Он вспомнил, как делал это же бессознательно в юности, в парке, сражаясь со своим другом. Он не понимал тогда, откуда у него берутся эти движения…
