— Я не совсем понимаю, что ты хочешь сказать, Максим, — деловито втягиваю в нос жидкие остатки недавней истерики. Женская интуиция безошибочно подсказывает, что сейчас преимущество на моей стороне, и я могу позволить себе побыть заносчивой стервой.
— Я хочу, чтобы ты стала моей девушкой, Бэмби, — Максим шагает ко мне, так теперь помимо того, чтобы удерживать себя от желания намертво вцепится руками в его шею, мне приходится задирать голову, чтобы смотреть ему в глаза.
— Ты живешь в Нью — Йорке, а я в Москве, — продолжаю дерзко испытывать судьбу. — Утопично, ты так не считаешь?
— Нет, не считаю. Потому что ты сказала, что любишь меня. А я люблю тебя. Я просто охуеть как люблю тебя, Ни-ка. Главные производные сошлись, а остальное — решаемые обстоятельства.
Мари Фредрикссон(солистка Roxette — прим. автора) берет самую высокую ноту, а я как оглушенная смотрю на Максима, который, не моргая, смотрит на меня. Как будто не он только что произнес то самое слово на букву «Л», которое я так долго мечтала от него услышать. Которое отчаялась услышать, успев смириться с тем, что любовная карьера в моей жизни не задалась.
Он остался сказать, что любит меня, что ли? Профакал ради этого билет в Нью-Йорк? Скосплеил старика Ричарда Гира?
— А что будет дальше, Максим? — задаю свой финальный вопрос, мысленно умоляя, чтобы он ответил правильно. Чувствую себя работодателем, который всей душой болеет за понравившегося кандидата.
— Будет все, что ты захочешь, Бэмби, — скалится Кэп, — Подоконник, стремянка, походы в кино, знакомство с родителями… планов у меня на тебя куча. Не хочу тебя преждевременно пугать.
«Вы приняты! — счастливо пищит внутренний голос. — Договор о найме составлен сроком на восемьдесят пять лет и расторжению не подлежит»
— Ты хорошо подумал, Максим? — мой голос начинает дрожать, а глаза снова намокают. Потому что я уже сдалась, а сейчас все так прекрасно…потому что вот она, моя та самая сказка. И потому что Кэп только что подтвердил звание принца. — Обратного пути не будет, а ты еще можешь успеть на самолет.
Лицо Максима озаряется моей самой любимой улыбкой, от которой у него появляются ямочки, а у меня исчезают трусы. Кладет руку мне на талию и, прижавшись ко мне лбом, заглядывает в глаза.
— По хер на самолет, Бэмби. Я уже успел.
43
Нью-Йорк, Два месяца спустя
Ника
Все-таки лететь бизнес-классом — это не то, что в лоукостере коленями сидушки подпирать. Тети в отглаженных рубашках тебе улыбаются, вино льется рекой и даже меню как в ресторане дают, что в десятичасовом одиночном перелете особенно ценно. Я и на места рядом с туалетом была согласна, но Максим настоял. Максим, тот который мой парень. Самый лучший и заботливый в мире. Ох, снова я лужицей по сиденью растеклась. Оно и понятно — мы же месяц вживую не виделись: только на экране телефона и по скайпу. Соскучилась я — словами не передать. Засыпала в корках от грейпфрута и Кэповской футболке. И сейчас нам, наконец, предстоит целая неделя вместе, и я заодно познакомлюсь с семьей Максима. Страшно до жути. Во-первых, у него две сестренки, а они, как известно, бывают стервами и обожают ревновать старших братьев к их девушкам. Во-вторых, родители у Максима совсем не тянут на добрых старичков: его отец с Джаредом, похоже, из одного родника молодости воду пьет, а мама на фото выглядит моей ровесницей, только глубоко беременной. Последнее, кстати, пугает еще больше. Черт знает, что там с гормонами творится — скажет еще, что мы с Максимом почти родственники и прогонит меня в шею.
Это все, конечно, преувеличение и паника. Просто я предпочитаю обрисовать в голове самый страшный исход, чтобы быть готовой к худшему.
Получаю багаж и выхожу в светлый зал аэропорта Кеннеди. Никогда не была в Штатах, и сейчас все внутри звенит предвкушением и волнением. Я в родном городе Максима и скоро увижу его. Буквально через…
— Ни-ка! — раскатисто звучит в воздухе, от чего меня накрывает знакомым приступом тахикардии. Все-таки Леся права: я такая сентиментальная, когда влюблена. При одном взгляде на Максима в груди плавится шоколад, мир становится лучше и светлее, а я самой счастливой. Он стоит в десяти метрах от меня, держа в руках табличку с надписью: «Добро пожаловать в Нью-Йорк, Бэмби». На лице ослепительная улыбка, под мышкой зажат букет синих роз. Божечки, спасибо тебе за это, спасибо!
Я бросаю чемодан с риском остаться без недельного запаса шмоток и срываюсь с места. Нет во мне благородных манер и выдержки ни на грамм. Ударяюсь в широкую грудь, выбивая из рук Максима табличку, и карабкаюсь по его длинному телу вверх, как по канату на физре.
— Красивая такая у меня, — успеваю услышать, перед тем как впиться в губами в грейпфрутовый рот. Охххх, дааа. Кажется, словно я страдала от жажды неделями, и вот сейчас делаю первые глотки воды. Хочу высосать до дна этот сексуальный двухметровый колодец.
Отстраняюсь я лишь через минуту и нехотя, ощущая себя голубем на ветке — такой сук подо мной вырос.
— Вижу, скучал, — мурлычу в небритый подбородок.
— Пиздец как, — подтверждает Максим и для пущей достоверности сильнее прижимает меня к стояку. — У меня на гель для рук за месяц аллергия выработалась.
— Думаю, я смогу тебе помочь.
— Тебе придется.
Максим осторожно опускает меня на пол, мы забираем мой чемодан и в обнимку идем к выходу.
— Как перелет?
— Я теперь понятия не имею, как после такого смогу вернуться в эконом-класс. Меня накормили салатом с мидиями и даже вай-фай был на борту.
Максим погружает мой чемодан в багажник спортивного автомобиля и галантно открывает для меня дверь:
— Присаживайтесь, мисс Бэмби. Меня зовут Макс и я буду вашим личным гидом по Нью-Йорку.
— И что вы покажете мне первым? — с кокетливой улыбкой включаюсь в игру.
— Здание Всемирного торгового центра(самый высокий небоскреб в НЮ- прим. автора), конечно, — жаром обжигает мне ухо, а наглая рука сжимает мою задницу. — Было бы народу немного поменьше, я бы тебе прямо на парковке засадил.
Ох. И правда, почему так много народу здесь?
Мы садимся в автомобиль, и до того как я успеваю перекинуть через себя ремень безопасности, Максим сам защелкивает его у меня на груди.
— Испытываю потребность ухаживать за тобой, Бэмби, — быстро меня поцеловав, пристегивается сам и выжимает педаль газа.
— Так куда мы сейчас едем?
— Сначала едем знакомиться с родителями, а после этого ты переходишь в мое безраздельное пользование. С этого момента ты должна начинать боятся.
— Я и боюсь, — невольно сглатываю подобравшуюся к горлу слюну. Снова начинаю нервничать. Вроде с родителями Вити и Глеба я тоже знакомилась, но сейчас все совсем по-другому — более ответственно. Мне очень важно понравится Гасу и Славе, наверное, потому что я по уши влюблена я в их сына и хочу провести с ним всю свою жизнь.
