Когда ее оргазм схлынул и чувство блаженства закралось в каждую ее клеточку, Стелла принялась бороться еще яростнее. Ее пальцы настойчиво мяли, губы – посасывали, язык – порхал над его кожей. Ей хотелось прикасаться к нему, тянуть его за собой к самому краю. В эту страсть она вливала каждую частичку силы, которой обладала.
И тут она почувствовала, как его мощное тело содрогнулось. Он наконец-то уступил наслаждению, перестал сдерживаться, и его стон эхом отозвался у нее в ушах. Его финальные выпады вылились в поток ярости и похоти. Он закричал, громко, грубо…
Какое-то мгновение он лежал неподвижно. Его горячее учащенное дыхание обдувало ее шею. А потом, напрягая бицепс, он подтянулся и освободился от ее объятий.
Тут же ощутив пустоту и холод, Стелла осталась лежать на песке. Она заслонила глаза рукой. Ей не хотелось отвечать на вопросы, которыми Эдуардо наверняка собирался ее засыпать.
Но он не набросился на нее с упреками. Повисло молчание.
Она опустила ладонь, заставляя себя взглянуть на него.
Он окинул взглядом ее тело, и его глаза угрожающе помрачнели. Стелла села, но было слишком поздно, чтобы успеть скрыть следы. Ее бедра, испачканные красновато-бурой кровью, были неопровержимым доказательством. Но Эдуардо и без этого уже знал правду.
– Почему? – резко бросил он.
Она не нашлась, что ответить.
– Ты должна была сказать мне.
– Я не думала, что это важно.
– Ты вела себя не как девственница, – ледяным тоном произнес он.
– А как ведет себя девственница? – так же холодно спросила она.
Неужели она не должна была наслаждаться этим? Не могла вести себя вот так необузданно, раскрепощенно?
Не успела Стелла шелохнуться, как Эдуардо подобрал бумажник, который она в спешке отбросила в сторону. Не дав ей среагировать, Эдуардо раскрыл его и прочел удостоверение личности.
Остатки восхитительного жара испарились. Страх холодным комком застыл у нее в животе.
– Замбрано… Лейтенант. – Эдуардо застыл как вкопанный. – Ты имеешь какое-то отношение к генералу Замбрано?
Он снова скользнул взглядом по ее волосам, чертам и констатировал:
– Его дочь.
Почему он смотрел на нее, словно она сделала что-то не так?
– Ты должна была сказать мне! – в бешенстве закричал он.
Но если бы она сказала, он бы остановился. А она этого не хотела. Могла она насладиться этим единственным разом, ради самой себя?
Стелла не ожидала, что он заметит ее девственность. Не ожидала, что будет по-настоящему больно. Как не думала и о том, что это будет нечто столь фантастическое.
– Почему ты так поступила? – он схватил ее за руку. – Я ведь сделал тебе больно.
Синяк вокруг его глаза приобрел лилово-синий оттенок – но это не шло ни в какое сравнение с гневом, кипевшим в его глазах.
Хороший солдат всегда знал, когда напасть, когда защищать и когда отступать. У Стеллы был лишь один вариант действий. Она отдернула руку, удивившись, что Эдуардо отпустил ее. Потом не без труда натянула на себя промокшие шорты, накинула футболку.
– Что ты делаешь? – убийственно тихо спросил он.
– Мне нужно вернуться в расположение части.
– Я провожу тебя.
– Не стоит. Иди туда… куда ты собирался.
При виде смокинга Эдуардо ругнулся.
– Лейтенант…
– Нет. Не нужно ничего говорить. – Ей не понравилось, что он обратился к ней по званию. – Никто никогда об этом не узнает. Даю слово.
Он, похоже, не верил своим ушам.
– Я не рассказываю о своих любовных связях, – отрезала она.
– Нет, ты скорее по части драк, – вздохнул он. – И очень в этом преуспела.
– Это всего лишь синяк. Он пройдет. Никаких следов не останется.
А что же будет с ней? Стелла боялась, что сегодня получила рану – глубокую, незаживающую, которая останется с ней до конца жизни. Нет, она должна была забыть все это, спрятать мгновения неземного блаженства поглубже на задворках сердца и разума, как сокровище пиратов.
Она повернулась лицом к утесу.
Эдуардо снова схватил ее за руку.
– Ты не пойдешь этим путем.
Стелла стряхнула его пальцы.
– Увидишь.
Она не знала, смотрел ли он ей вслед. Но она была частично одета, в то время как он – совершенно обнажен, так что преимущество было на ее стороне. Она побежала и вскарабкалась на скалы со скоростью и ловкостью, усиленными адреналином, яростью и остатками чувственной энергии.
Он кричал ей вслед:
– Стелла? Стелла!
Даже спустя несколько месяцев этот оклик звучал у нее в ушах. Как бы она ни пыталась его забыть – забыть весь этот день, – стоило закрыть глаза, как до нее доносился его разъяренный настойчивый голос:
– Стелла!
Раздался стук, а следом – оглушительный треск. Она открыла глаза в тот самый момент, когда кто-то высадил дверь. Стелла тут же перенеслась в настоящее. В ванную «Паласио де Секрето Реал». Туда, где она стояла под душем – уже не одна.
Эдуардо Де Сантис кричал ее имя здесь и сейчас – взвинченный до предела.
– Чем, черт возьми, ты занималась все это время? – его грудь вздымалась и падала, мускулы напрягались от усилий.
Он зашел прямо в кабину и резко, злобно ударил по рычагу душа, отключив струи испускавшей пар воды. Но его футболка успела промокнуть. Как и его джинсы.
Память услужливо подбросила Стелле такой же момент из недавнего прошлого, и она потеряла дар речи. Тая от страсти. Сходя с ума.
– Тебе плохо? Ты снова чуть не упала в обморок? – сыпал он вопросами, возвышаясь над ней. – Стелла?
Ошеломленная, она подняла на него взгляд, замечая его неодобрение, беспокойство, замешательство. Ярость.
Она снова была очарована. Эдуардо был великолепен. И взбешен из-за нее.
Стелла вдруг тоже пришла в ярость. От ситуации, в которую попала. От него. От своей глупой, пропавшей в пучине страсти натуры. И, не сумев придумать ответ, честно огрызнулась:
– Я забыла, ладно? Я все забыла.
Глава 4
– Забыла что? – Эдуардо прижал ладони к стене по бокам от нее, не давая ей двинуться, не заботясь о приличиях. Ему нужно было убедиться, что с ней все в порядке.
Ее светло-голубые глаза распахнулись. Но она ничего не ответила.
Его сердце отстукивало яростную барабанную дробь. Его мускулы напряглись, адреналин хлынул по венам. Он колотил в эту проклятую дверь целую вечность, представляя, что Стелла потеряла сознание или захлебнулась в ванной.
