На парковке Шелби зажгла сигарету. От дыма и холодного воздуха она ощутила боль в легких. Отец и не заметил, что она уехала. Он никогда не выходил на ее поиски, когда она исчезала в подростковом возрасте, не выкрикивал ее имя, как кличку пропавшей собаки. Шелби уселась на бетонное крыльцо при входе в магазин. Если бы Хелен была здесь, она бы сделала какую-нибудь глупость, чтобы развеселить Шелби, – раскинула бы руки и закружилась в танце, пошутила бы или просто села бы рядом с Шелби и спела «Крошечный паук» или другую детскую песню.
Шелби распахнула пальто, чтобы Дружок мог выглянуть наружу. Кажется, он не хотел никуда ехать. Похоже, он был из тех собак, которые не любят, чтобы их лапы были мокрыми. Шелби прислонилась к кирпичной стене и постаралась не дымить в сторону Дружка. Когда она училась в школе, здесь околачивались трудные подростки. Шелби никогда сюда не ходила. Она была хорошей девочкой со средним баллом 3,8 и собиралась поступать в Нью-Йоркский университет на исторический факультет. Но меньше всего ей хотелось теперь думать о прошлом.
На парковке сегодня вечером гулял всего один подросток. В носу у него было золотое кольцо, волосы длинные и грязные. Он притопывал ногами от холода. На нем была легкая куртка, ни перчаток, ни шапки.
– Привет, – сказал он Шелби.
– Привет, – кивнула она снисходительно.
– Холодная погодка, – продолжил мальчишка.
«Не в бровь, а в глаз, – мрачно подумала Шелби. – Мастер разговорного жанра».
– Что это у вас? – кивнул он в сторону Дружка.
– Динозавр, – ответила Шелби. – Тираннозавр.
– Ну да! По мне, это просто собака.
– Пудель.
Шелби надеялась, что эта толика информации удовлетворит маленького бездельника. Меньше, чем с кем-либо еще на свете, ей сейчас хотелось разговаривать именно с ним.
– Мои друзья опаздывают, – сообщил он ей. – Они должны были забрать меня.
Как будто Шелби было до этого какое-то дело.
– А вам уже исполнился двадцать один год? – спросил он.
Вот в чем причина всего этого разговора. Ему что-то нужно.
– Ты что, в самом деле думаешь, что я собираюсь покупать тебе пиво, нарушая закон из-за того, что ты слишком юн и глуп, чтобы достать себе поддельное удостоверение личности?
– Я рассматриваю ваши слова как отказ, – сказал мальчишка.
Шелби засмеялась. Она не думала, что он обладает чувством юмора.
– Но я должен был хотя бы попробовать.
– Оставь меня в покое, – сказала Шелби. – У меня умерла мать.
У нее полились слезы, поэтому пришлось отвернуться. Снег пошел по-настоящему. Все вокруг стало белым. Дружок уютно устроился, его дыхание стало более ровным. Возможно, он заснул. Дружок – карликовый пудель, а это значит, что он весит меньше шести фунтов.
– Я верю в реинкарнацию, – сообщил ей мальчишка.
Он никак не мог понять: Шелби хочет, чтобы он от нее отвязался. Очевидно, он никуда не уйдет, пока друзья не приедут за ним.
– Тебе легче. Ты что, буддист?
– Нет, я просто исхожу из здравого смысла. Мы слишком сложно устроены, чтобы вот так взять и исчезнуть. Мы повторяем цикл. Делаем все то же снова, только по-другому. Лучше.
Если уж ты начала плакать, не так легко остановиться. Шелби сидела и плакала, а мальчишка зашел в «7-Eleven». Вернулся он с двумя дымящимися чашками, одну из которых вручил Шелби.
– Так мы хоть не замерзнем до смерти. Кофе выглядел совсем дерьмово, поэтому я взял нам зеленый чай.
Чай в пластиковом стакане грел руки Шелби через перчатки. Она сделала маленький глоток. Вкус свежести, как у травы или молодой листвы.
– Хотите, я провожу вас домой? – спросил мальчик.
– Да, конечно. Я просто мечтаю, чтобы незнакомец проводил меня домой. А вдруг ты псих, серийный убийца? И, кстати, мне двадцать шесть лет. Я достаточно стара, чтобы быть твоей матерью. Надеюсь, ты не пристаешь ко мне?
– Моя мама тоже умерла. От рака легких. Мне было три года.
– Мои соболезнования. – Только этого ей не хватало – жалеть его.
Мальчишка сел, прислонившись спиной к стене, и зажег сигарету.
– Твое курение – это что, насмешка над судьбой?
Мальчишка не ответил. Просто продолжил курить.
– Думаешь, твоя мама вернется? – спросила Шелби.
– Определенно. Она птица-кардинал, живущая у нас на заднем дворе.
Шелби фыркнула и сделала маленький глоток чая.
– Мне нет дела, верите вы или нет, – сказал мальчик.
– Откуда ты знаешь, что это она?
– А как узнаёшь снег? Просто некоторые вещи существуют такими, как они есть.
Остановилась машина, ослепительно сверкая фарами. Снег падал в потоках света. Хлопья большие и влажные, они прилипали к цементному крыльцу.
– Твои друзья? – спросила Шелби.
– Не-а. Мои друзья не ездят на «Вольво».
Это и в самом деле был «Вольво».
Из машины вылез Бен Минк, бывший возлюбленный Шелби. Это автомобиль, который он давно хотел купить, самая безопасная модель на дороге.
– Шелби? – сказал он.
Глаза Шелби еще плохо видели после яркого света фар, хотя она и отворачивалась. Возможно, у нее ухудшилось зрение. Перед ней действительно Бен Минк?
Они не виделись больше после неудавшегося свидания вслепую. Шелби не обращалась в службу знакомств после случившегося, но ей следовало бы сделать это. По крайней мере, потребовать назад свои деньги.
– Что ты здесь делаешь, Шелби? – спросил Бен.
– Я не смогла вынести вида соседей, которые пришли выразить свои добрые чувства в связи со смертью моей матери.
– Поэтому вместо того, чтобы быть с ними, ты сидишь на морозе с Аароном Файнбергом?
Шелби посмотрела на мальчишку.
– Привет, Бен! – сказал он. – Как насчет того, чтобы купить мне упаковку пива из шести банок?
– Да, конечно. Помечтать не вредно. Я не хочу, чтобы меня из-за тебя арестовали, Файнберг.
Шелби была озадачена.
– Вы знаете друг друга?
– Он живет на Вестерн-авеню, – сказал Бен. Это рядом с домом моих родителей, за углом. – Моя сестра часто присматривала за ним, когда он был маленьким.
– Нельзя ли обойтись без этих подробностей? – обиженно сказал Аарон. – Звучит унизительно.
– Я приехал на похороны, – сказал Бен. – Ты ушла так быстро, что я не успел поговорить с тобой. Думал, увижу тебя в доме, но к тому времени как моя мама закончила готовить тушеное мясо, чтобы я отнес его вам, ты исчезла. Я битый час ездил вокруг, высматривая тебя. – Бен протянул Шелби руку, помогая встать. Под ее пальто зашевелился Дружок и высунул голову наружу. – Что это, черт возьми? – спросил Бен.
