В ожидании звонка от Маравелль Шелби выпила зеленого чая и выкурила сигарету. Ей казалось, что хорошая привычка сводит на нет плохую.
В полиции Маравелль сказали, что ничем не могут ей помочь, пока не пройдут двадцать четыре часа с момента пропажи ее дочери. Этого времени как раз хватит для похищения или убийства, для того, чтобы засунуть тело Жасмин в большой мешок для мусора и подбросить его на Центральный бульвар. Шелби не могла представить себе, чем сейчас занимается Маравелль. Ответственность любить кого-то непомерно тяжела для человека, вот почему Шелби сделала все от нее зависящее, чтобы избавить себя от этого.
Вскоре после полуночи к дому Шелби подъехало такси. Пабло начал лаять, к нему присоединились остальные собаки. Шелби постаралась успокоить их. Она взгромоздилась на спинку дивана и увидела через окно, как из такси вышла девушка. Это была Жасмин.
Шелби без промедления набрала Маравелль. Как только та взяла трубку, Шелби сказала:
– Забудь про полицию. Она здесь.
– О господи! Я сейчас же приеду.
– Не надо. Она убежит. – Жасмин позвонила снизу. Шелби стремительно бросилась к стене, чтобы нажать кнопку, открывающую дверь. – Ей нужно, чтобы кто-то старший, но не мать, выслушал ее. Я притворюсь, что я и есть этот взрослый. Понимаешь, она расскажет мне то, что не станет говорить тебе.
– Хорошо, Шелби. Но помни: я отдаю в твои руки самое драгоценное, что имею на свете.
«Твою мать», – подумала Шелби, вешая трубку. Она всегда избегала слишком близких отношений с окружающими. Люди опасны, ненадежны, хрупки, глупы, жадны, нуждаются в деньгах. Достаточно вспомнить, что случилось с Хелен, Беном Минком, женой Харпера Леви.
Собаки чуть не сошли с ума, когда раздался стук в дверь. К счастью, сосед сверху – официант, который вернется домой только на рассвете, а парочка, живущая внизу, нередко устраивает пьяные драки и вряд ли станет жаловаться на шум.
Шелби обдумала ударную первую фразу, но когда она увидела залитое слезами лицо Жасмин, просто обняла девушку и прижала к себе.
– Я ненавижу свою мать, – выпалила Жасмин.
Хорошенькое начало. Собаки в восторге, что у них появилась компания, особенно Блинки, которого Жасмин всегда воспринимала как уродливого, вызывающего страх пса.
– О, Блинки! – сказала Жасмин, словно это единственное существо на свете, способное понять ее. Девушка спрятала лицо в его мех и горько зарыдала.
– Ты, наверно, проголодалась. У меня есть китайское печенье, – сказала Шелби.
Оно у нее всегда наготове. Она хранит печенье с непрочитанными предсказаниями судьбы в пластиковом контейнере на кухонной стойке, за тостером.
– Почему ты их не ешь? – спросила Жасмин.
– Никто не должен знать своего будущего. А вдруг оно ужасно?
– А если наоборот – замечательно?
– Как жизнь на Лонг-Айленде? – пошутила Шелби.
Жасмин со стоном бросилась на диван. Шелби тем временем разогрела брокколи с черным бобовым соусом и курятину «Генерал Цо».
– Не знаю, смогу ли я сейчас есть, – сказала Жасмин, когда Шелби принесла тарелки.
Шелби принялась есть из своей. Как она докатилась до того, что взяла на себя ответственность за чужого ребенка?
– Таксист был такой противный, – рассказала Жасмин. – Сказал, что, если мне негде ночевать, я могу остаться с ним. Меня чуть не вырвало.
Все же она приступила к еде, сначала соблюдая этикет, а потом жадно, словно всерьез проголодалась.
– У вас есть соевый соус?
Шелби достала ей соус и осторожно начала дискуссию.
– Позволь мне угадать. Ты ненавидишь Лонг-Айленд.
– Вы ведь пытались там жить.
– Да, до девятнадцати лет. Но в конце концов поступила по-своему.
Они обе рассмеялись, но Жасмин никак не могла остановиться. Ее смех становился истерическим. Шелби почувствовала, что он вот-вот перейдет в рыдания. Так и произошло.
– У меня своя жизнь, – всхлипнула Жасмин. – Друзья.
– Этот твой противный ухажер?
– Не надо так про Маркуса. Он любит меня.
– Любовь для тех, кто старше, – сказала Шелби.
– Когда столько лет, как вам?
– Я не эксперт в вопросах любви, – призналась Шелби. – Учись на моих ошибках.
– Моя мама считает себя таким экспертом. Она думает, что правит миром.
– Мне неприятно говорить это, но она действительно правит твоим миром. Ты найдешь новых друзей на Лонг-Айленде.
– О да, конечно. Вы теперь говорите в точности как она.
Ошибка. Шелби пробует новую тактику. Лучше всего у нее получается роль умудренной опытом сестры плохой девчонки.
– Как ты не понимаешь? Ты станешь новой горячей штучкой – девушкой, с которой все захотят встречаться. Людям надоедают привычные друзья, и ты будешь королевой Жасмин из Куинса. Встретишь других парней, намного лучше нынешнего.
– Ха-ха, – сказала Жасмин, но Шелби видит по выражению лица, что ее настроение меняется.
– Спорим на сотню баксов, что тебя пригласят на свидание в первый же день в новой школе?
Жасмин принялась за еду всерьез. Шелби принесла с кухни две бутылки диетической кока-колы. Квартира так мала, что сидящий на диване видит каждый дюйм пространства, включая кухню и спальный альков, полностью занятый кроватью Шелби.
– Мы можем сходить в Pier 1 и купить потрясающие вещи для твоей новой комнаты. Красные шелковые шторы, например.
– Я больше люблю голубые, – сказала Жасмин. – Цвета морской волны.
Шелби старалась не улыбаться. Она, кажется, поймала Жасмин на крючок шопотерапии.
– Около вашего дома огромный торговый центр «Зеленые просторы».
Сама Шелби ненавидела хождение по магазинам. Большинство вещей в ее квартире – выброшенное кем-то старье: диван принадлежал бывшим соседям, не платившим за квартиру, стол и стулья – двоюродной бабушке Бена Минка. Правда, она приобрела коврик в Pier 1, но только потому, что там была восьмидесятипроцентная скидка, а белый ворсистый коврик идеально подходил для собачьей шерсти.
– А вы пойдете со мной по магазинам? – поинтересовалась Жасмин. – Моя мама любит все сравнивать.
Шелби принесла еще одно стеганое одеяло и несколько простыней, чтобы постелить на диване. Нужно будет привязать поводок Пабло к столу в другой комнате, чтобы он не пытался улечься рядом с Жасмин посреди ночи.
– Благодарю за понимание. – Жасмин крепко обняла Шелби.
Дочка Маравелль была по-прежнему несмышленой девчонкой, хоть и выглядела как взрослая женщина. Рост Жасмин пять футов семь дюймов, у нее идеальная кожа светло-коричневого цвета, высокие скулы. Возможно, она будет только рада избавиться от своего окружения и ревнивого ухажера.
