* * *
Лето прошло так же быстро, как наступило. Дни стали прохладные, наполненные ярким, оранжевым светом. При восходе солнца над асфальтом мерцали цветовые блики. Шелби обычно выгуливала собак вдоль реки, проходя с ними до пяти миль в выходные дни. Но сегодня она отправилась на такси в сторону Центрального парка. Не так-то легко найти водителя, готового назначить плату за проезд с собаками, особенно такой, как большая пиренейская, но одна машина наконец остановилась. Шофер проявил интерес к Пабло.
– Никогда не видел такого пса, – сказал он Шелби, когда она загоняла собак на заднее сиденье такси. – Думал, это полярный медведь.
– Эту породу используют для поиска людей во Французских Альпах, – объяснила Шелби. – Это собаки-спасатели.
Шелби посмотрела в окно. «Спаси что-то». Она думала об этом каждый раз, когда бывала по понедельникам в ветеринарной клинике. После того как все уходят и они с Харпером остаются одни, она пытается убедить его начать новую жизнь. Предлагая уехать в Калифорнию и сменить имена. Ему никогда не придется больше возвращаться к себе домой.
Сегодня она хотела встретиться с ним в выходной день. Обычно они не виделись в уик-энды. Шелби была одета небрежно: на ней были джинсы, старый свитер и туристские ботинки. Она рассчитывала, что, когда столкнется с Харпером, это будет выглядеть как совпадение, а не как унизительный, отчаянный поступок женщины, планирующей случайную встречу с возлюбленным на тропинке, по которой он, как ей известно, обычно гуляет в воскресенье утром.
Если это на самом деле любовь, она заставляет ее творить глупости. В начале их отношений Харпер сказал, что ждет удобного момента, чтобы расстаться с женой, но вот уже год прошел, а этот день так и не настал. Ей нужно больше, чем понедельники и те уик-энды, когда его жена отправляется навестить своих родителей в Буффало. Шелби ни разу не была в квартире Харпера, не ходила с ним в ресторан, не знала, как выглядят его собаки. Маравелль видела его толком всего один раз, а потом лишь мельком, когда Харпер мчался к себе домой, чтобы попасть туда раньше, чем жена вернется от своих родителей. Маравелль и Жасмин тогда приехали, чтобы взять с собой Шелби в Рокфеллер-центр, посмотреть на рождественскую елку. Харпер обнял их обеих. Он так много о них слышал, что вроде бы давно знал. Харпер и рад был бы остаться, но уже собрался уходить.
– Обманщик, – сказала Маравелль, когда он удалился. – Тебе следовало бы держаться от него подальше.
Шелби хоть и доверяла интуиции подруги, но совету ее не последовала. Она словно была околдована и не желала выходить из этого состояния. Шелби и Харпер запирались нередко на ключ в комнате для отдыха ветеринарной клиники и занимались любовью на кушетке из искусственной кожи. Иногда Шелби казалось, что ее вернули в больничное прошлое, где ее опять принуждают заниматься сексом против желания. Но это ведь другое. Сейчас у нее любовь. И все же она иногда гадала, что скажет Маравелль, если все узнает:
«Думаешь, ты совсем никчемная? Неужели мужчине так легко залезть тебе в трусики? Ночь любви и до свидания?»
Маравелль никогда не стала бы делать что-то тайком, вести себя так, словно она околдована черной магией. На что еще решится Шелби, чтобы завоевать Харпера? Будет лазать к нему через окно? Умолять его о любви? Преследовать, словно она его личное привидение?
Харпер живет на 89-й улице, поэтому Шелби просила таксиста подбросить ее до угла Пятой авеню и 78-й улицы, чтобы она могла пройти мимо музея «Метрополитен». Если они когда-нибудь станут мужем и женой, она хотела бы, чтобы церемония проходила в Центральном парке, – тогда и собаки смогут на ней присутствовать. Хорошо, если это случится осенью или весной. Да и зимой свадьба будет красивой: снег кругом, холодная синева неба.
Парк подействовал на собак возбуждающе – это необычная для них прогулка. Шелби расстегнула ошейник Генерала, который любил бежать впереди остальных. Она уважала его за это. Шелби искала мужчину, который обладал бы некоторыми качествами Генерала, и думала, что нашла их в Харпере Леви. Но что, если мужчина не хочет уходить от жены? Это означает, что он верный или неверный? Заслуживает он доверия или лжец, манипулирующий женщиной?
Генерал постоянно оглядывался, желая убедиться, что они идут за ним. Блинки тащился настолько медленно, что Шелби взяла его на руки. Пахло листьями и дымом. Свет струился сквозь кроны деревьев.
Ей надо было рассчитать время так, чтобы столкнуться с Харпером, когда он будет выгуливать своих собак. Шелби тайно ненавидела женщин, которые устраивали подобные фокусы. Она презирала их, когда видела в кино, но теперь превратилась в одну из них.
Шелби направилась ко входу в парк на 90-й улице. Она увидела белую окружность музея Гуггенхайма. Ее пульс участился. Со своими собаками она неодолимо шествовала сквозь листву. Шелби как будто специально была создана для Харпера. Что еще ему нужно? Несмотря на то что он сказал ей, будто гуляет здесь с собаками каждое воскресенье, его нет ни в восемь, ни в восемь пятнадцать, ни даже в половине девятого. Собаки Шелби носились неподалеку, Генерал настороженно разглядывал ступеньки, ведущие в сторону Пятой авеню. Если бы он был человеком, а не бульдогом, Шелби могла бы выйти за него замуж и не думать о Харпере.
Народу в парке становилось все больше. День чудесный. Шелби знала, что она чужая в Верхнем Ист-Сайде. Люди здесь были хорошо одеты, а она нет. Волосы у Шелби теперь достаточно длинные и скреплены заколкой. Она выглядела моложе своих лет и вполне сошла бы за девушку, выгуливающую чужих собак, или помощницу одной из тех элегантных ист-сайдских леди, что проходили мимо. Особняки из темно-коричневого песчаника похожи на замки, словно она попала в волшебную страну, но не знает ни одного из секретных паролей.
Шелби надоело ждать. Она перешла Пятую авеню и направилась в сторону 89-й улицы. Шелби знала адрес Харпера – он почти ничего не скрывал от нее. Если не считать жены: он говорил, что это слишком тяжелая тема. Единственное, что сообщил Харпер: они познакомились в колледже, страстно влюбились друг в друга и стали мужем и женой.
Шелби остановилась перед зданием. Ее собаки озадачены: решив, что они куда-то прибыли, животные устремились на лестницу, но Шелби их оттащила. Сердце у нее стало биться так сильно, что она побоялась, как бы не начался сердечный приступ. Все симптомы налицо: боль в левой руке, прерывистое дыхание, головокружение, тошнота.
Харпер живет на шестом этаже. Возможно, у него окно с бежевыми занавесками или то, что с жалюзи.
Шелби понимала, что ей не следует стоять под дверью, но прежде чем она решилась уйти, из дома вышла привлекательная молодая женщина с двумя большими собаками. Это была Сара Леви, жена Харпера. Шелби видела ее фотографию в кабинете Харпера, но никогда не думала о ней как о существе из плоти и крови, каким она, без сомнения, являлась. Реальная, живая женщина в темно-синем пиджаке, вельветовых брюках и твидовой кепочке.
Ее волосы оказались такими светлыми, что Шелби почудилось, будто они мерцают. Она была красива и полна жизни. Женщина поболтала немного с привратником, пока пристегивала поводки собакам, после направилась в парк.
