Шелби вернулась на задний двор, где мальчики бросали теннисный мячик Генералу. Блинки жалобно скулил, чтобы его взяли на руки, и Шелби вынуждена была поднять его к себе на колени.
Жасмин, закончив телефонный разговор, тоже вышла во двор.
– Мне пришлось сказать, что я вас ненавижу, – объяснила она. – Иначе не было бы никакого смысла запираться в ванной.
– Все это замечательно. Ты можешь говорить все, что хочешь, но приходи домой вовремя, иначе твоя мать убьет меня. Я сказала ей, что буду о тебе заботиться, и, пока я здесь, просто нигде не задерживайся после школы.
– А в школе вы тоже были лысой? – поинтересовалась Жасмин.
– Нет, я была хорошенькой, с длинными каштановыми волосами.
– Что же с вами случилось?
Шелби попыталась объяснить свою ситуацию как можно понятнее, не вдаваясь в подробности.
– Я перестала придавать значение многим вещам.
– Ну, кое о чем вы заботитесь – о своих собаках, например, – заметила Жасмин.
– Не надо подвергать меня психоанализу.
– А вы перестаньте говорить, что я должна делать.
Обе замолчали.
– Завтра я приду домой вовремя, – пообещала Жасмин.
– И поступишь так не потому, что меня это беспокоит.
– Как долго я могу не ложиться спать?
В составленном Маравелль расписании сказано: до десяти часов.
– До полуночи, – сказала Шелби.
Неприятелю надо дать определенный запас времени.
* * *
На следующее утро все прошло более гладко: дети отправились в школу. Дориан присоединился к Тедди, даже не вспомнив о чудовище. Жасмин подвела глаза, накрасила губы и вставила в уши большие серьги-кольца. Она поклялась, что будет дома в три, и попросила Шелби помочь ей написать научный доклад.
Шелби наконец-то смогла принять душ – самый лучший за всю свою жизнь. Она стояла под струей воды, пока та не стала совсем холодной. Девушка использовала мыло Маравелль с ароматом зеленого чая и масло для ухода за телом Neutrodena. Одевшись, Шелби пристегнула поводки собакам и вышла с ними на улицу. Вчера она видела магазин строительных товаров и теперь хотела там купить рабочие перчатки и клещи-кусачки.
Ближе к вечеру позвонил Бен.
– Все еще ненавидишь детей? – спросил он.
– Уже не так сильно, – призналась Шелби.
– Бьюсь об заклад, они тебя полюбили.
– На это способен только идиот! – выпалила, не подумав, Шелби.
На другом конце провода воцарилось молчание. С самого начала их романа Шелби все время отталкивала Бена. И вдруг поняла: если переусердствует, может и вовсе потерять его.
– Бен, – сказала осторожно она. – Я не тебя имела в виду. – Не слыша ответа, Шелби спросила: – Бен, ты меня слышишь?
– Да, – ответил он, но девушке показалось, что голос шел откуда-то издалека.
* * *
После того как дети благополучно вернулись домой, Шелби помогла Жасмин с докладом по экологии. Шелби сама проходила сейчас курс лекций по биоэкологии, поэтому знала на удивление много о переработке отходов.
Когда они закончили, Шелби так устала, что заснула прямо на полу, и пробудилась, только когда обеденное время давно прошло. А она, согласно составленному Маравелль расписанию, должна была приготовить мясные шарики в томатном соусе. Вместо этого Шелби отправилась на кухню, чтобы изучить список ресторанов в специальном разделе местной газеты.
– Как насчет «Дома Чена»? – спросила она Жасмин.
– Мы не ходим туда. Слишком дорого.
Шелби заказала жаренный со свининой рис, ребрышки, говядину с цитрусовыми приправами, белый рис и курицу «Генерал Цо». Для близнецов она включила в список булочки с яйцом.
– Мне это вряд ли понравится, – заверил ее Тедди, когда посыльный вывалил еду на стол.
Шелби уже убрала в рюкзак печенья с предсказаниями судьбы. Чтобы дети не думали, что будущее придет к ним в виде листочков бумаги.
– И мне тоже, – согласился с ним Дориан.
– Хорошо, – сказала Жасмин.
Они все съели по огромной тарелке еды. После обеда, когда Шелби ополаскивала столовое серебро, Дориан пришел, чтобы постоять у раковины рядом с ней.
– Сегодня чудовище на меня не лаяло, – сообщил он.
– Это пиренейская горная собака – порода, которую использовали в горах Франции при поисковых работах. Собаки пробирались сквозь снежные заносы и, подобно сенбернарам, находили людей, попавших в лавины.
– Значит, они тоже святые? – спросил Дориан.
– Вроде того.
– Еда мне понравилась.
Шелби знала, что за несколько дней, проведенных вместе, сильной эмоциональной привязанности обычно не возникает.
– Спасибо, Дориан.
Мальчик стоял на кухне, пока Шелби мыла посуду.
– Я попытаюсь его спасти, – пообещала она между делом. – Что скажешь?
– Хорошая идея, – согласился Дориан. – Я тоже об этом думал.
Когда мальчики улеглись, а Жасмин в пижаме отдыхала на диване вместе с Блинки и Генералом, Шелби достала из шкафа один из пиджаков Маравелль и примерила его. Он был из черной кожи и прекрасно сидел на ней. Клещи-кусачки для резки проволоки и перчатки с ней. В последнюю минуту Шелби решила взять с собой оставшуюся упаковку говядины с цитрусовой приправой.
– Я вернусь очень скоро, – сказала она Жасмин. – Никому не открывайте дверь.
Жасмин внезапно проявила заинтересованность.
– А куда вы идете? Моя помощь не нужна?
В пижаме, без всякой косметики Жасмин выглядит как маленькая девочка. Блинки, сидящий на ее коленях, похож на чучело.
– Спасибо, я вполне справлюсь одна.
* * *
Всю дорогу она бежала.
Большая собака, сидящая на цепи, смотрела на улицу. Заметив Шелби, она перевела взгляд на нее.
– Не поднимай шум, – попросила Шелби.
Она начала разрезать проволоку. Девушка нервничала, тяжело дышала. Маравелль убьет ее, если когда-нибудь узнает, что Шелби оставила детей одних, а сама в это время нарушила закон: проникла на чужую территорию и совершила кражу. Шелби слегка сдвинула забор назад и пролезла в образовавшееся отверстие. Она видела по телевизору, как это делается.
Большая собака с интересом смотрела, но не бросалась на нее. Шелби помахала коробочкой с говядиной, вылила немного мясного соуса на землю. Собака подошла и жадно стала поглощать китайский корм. Шелби, пока внимание животного было отвлечено, отрезала кусачками цепь от шеста. Пес, пуская слюни, посмотрел на нее снизу вверх. На шерсти собаки засохли подтеки крови и жира, грязь, слюна. Вид зверя наводит на мысль о произведении безумного современного искусства.
