Слава быстро прошел к окну и тяжело привалился к откосу, не сводя с друзей напряженного взгляда.
- Что, влип, очкарик?! - Тин рваными движениями принялся стаскивать с себя пиджак. - Это только аванс! А теперь всё! Готовься, студент! Сейчас буду из тебя правду-матку кулаками выбивать!
- Я сейчас огнетушитель с пожарного щитка притащу! - Тобольцев орал с удовольствием. Отвлекаясь так от сильной боли в правом боку. - И багор с ведром!
- А ведро зачем? - спросил Тихий ошарашено. Даже рукава рубашки закатывать перестал.
- Росе на голову! Так, все, остыли! Выдохнули, - и сам последовал своему совету. В боку закололо остро, но терпимо. - Выдохнули еще раз. И начинаем разговаривать.
Стало вдруг тихо. Только дыхание слышно. И сопение Тина. А потом негромкий Славкин голос.
- Что ты хочешь услышать?
- Все! - ответ Тина прозвучал молниеносно.
- Все, начиная с сегодняшнего утра? - было очень заметно, как Рося пытается прийти в себя. - Хорошо. Будильник прозвонил в семь ноль-ноль...
Самоубийца! Иван едва успел поймать рванувшего вперед Тихого за кожаный ремень.
- Какого хрена у тебя в голове не прозвонило, когда ты брал мои деньги?!С ответом Ракитянский не спешил, молчал, опустив голову. Тихий дернул плечами, чтобы Иван отпустил его штаны. Тишина стала совсем давящей, когда прозвучали негромкие слова.
- Я тебе их верну. Сегодня же. Все. До последней копейки.
- Ага! - фыркнул Тин. - Сейчас прямо. Отсюда вижу, как карманы топорщатся от купюр!Тихон хотел еще что-то добавить, но по всему было видно, что эмоций у него больше, чем слов, поэтому упрямо сжал губы после глубокого вдоха.
- Слава... - Тобольцев решил, что пора вступить в разговор и придать ему по возможности конструктивное русло. - Просто скажи, что случилось. Зачем тебе нужны деньги?
- Уже не нужны... уже не нужны... бесполезно, - вдруг тихо и безжизненно. А потом Ракета поднял голову и посмотрел прямо в лицо Тихону. - Прости, Тин, я не хотел тебя ни во что впутывать. Я думал... думал, расплачусь, а потом все тебе верну. А ты ничего не заметишь, мы же не раз гоняли туда-сюда без бухгалтера. Я... в общем, прости.
Тин шлепнулся на стул, словно у него вдруг кончились силы в ногах.
- Так. Извиняться будешь потом. Если надо будет. А сейчас ты быстро-быстро своим суперподвешенным адвокатским языком впутываешь нас с Тобольцевым в то, во что не хотел впутывать. Иначе... иначе я тебя придушу. Прямо тут. Ведром.
У Ракеты неожиданно дернулся угол рта. Вопреки всему. Но потом опять опустился. А следом опустилась голова. Слава снова смотрел вниз, на носки своих туфель.
- Я влип. Очень серьезно так влип. По глупости. Как молокосос, - кашлянул и закончил обреченно: - Проиграл кучу денег в подпольном казино.
- КАЗИНО?! - Тихий снова вскочил на ноги. И снова перешел на ор. - Слава, ну как так?! Ты мне сам сто раз рассказывал, какое это разводилово. У тебя же из азартных развлечений только бабы!Дальше Тин пару секунд пытался донести ту же мысль, но уже нецензурной лексикой. Потом выдохся и снова плюхнулся на стул. Слава все так же не поднимал головы.
- Ну вот... и тут... была баба... я ее как увидел - переклинило. Такая... это не передать... - Слава все-таки решился посмотреть на друзей, лицо его кривила усмешка... - Не, это надо видеть. И пришла по какому-то пустяку. Но ноги! В общем, я решил, что мне ее надо позарез. И она сказала, что любит играть, а в Москве все прикрыли, но есть одно место... Тин, не смотри на меня так! И ты, Ванич, не смотри! Не знаю, где были мои мозги. Не знаю! Повелся, как прыщавый подросток, решил показать себя во всей красе. Ну и это...Показал.
Сначала был тихий смешок. Потом смех. А потом Тин захохотал уже в голос. И смеялся долго, до кашля и выступивших слез. Снова в дело пошел огромный клетчатый платок - тот самый. И лишь после, вытерев лицо и отдышавшись, хозяин ресторана смог продолжить разговор.
- Узнаю Ракету. Влип из-за бабы. Из-за чего же еще? Но масштаб... Рося, ты не мелочишься. Баба хоть стоила этих денег?
- Тихий... заткнись.
- Минуту назад извинялся, а теперь - заткнись, - почти весело изумился Тихон - Почему сразу не сказал? Почему брал тайком, а?!
- Я не хотел... чтобы ты знал. Стыдно. Из-за бабы... Вот так, по-глупому. Да еще и бабы после этого не видел. Меня просто... как последнего лоха...
Тин снова расхохотался. Веселого во всем этого было мало, и смех служил лишь способом спустить лишний пар.
- Ты не лох! Ты три раза лох! Потому что правда все равно всплыла наружу!Тихий махнул рукой, а потом задумчиво оперся о ладонь щекой. Между бровей залегла глубокая морщина. Тин явно принялся активно шевелить мозгами, обдумывая полученную информацию.
- Слав, а где ты собирался денег брать, чтобы вернуть на счет Тину? - для Вани в рассказе было еще слишком много белых пятен.
- Заработать, - Ракета пожал плечами. - Ну... не сразу, конечно, но я бы все возвратил. Все до копейки. Ну... и машину выставил на продажу.
- А что за срочность? Ты... тебе угрожают? - Иван сам не понял, почему спросил. Но в воздухе сразу разлилось напряжение. И снова Рося медлил с ответом. И снова слова прозвучали негромко.
- Да деньги мне уже не нужны. Я все возвращу сегодня же, как сказал. Я думал, что если рассчитаюсь с долгом, то соскочу... но, нет, не соскочил. Они, суки, специально все это сделали, бабу подослали, специально подстроили все. Мой проигрыш для них мелочь. Там на кону здание в центре Москвы, по которому уже второй год идет судебная тяжба. Там такие бабки... и я им нужен, чтобы дело в их пользу выгорело. Судья... женщина. У нас когда-то был... в общем, спали мы долго вместе, почти год. И вот теперь как последняя проститутка, я должен... Короче, я тысячу раз лох и птичка наивняк, если думал, что, закрыв долг, соскочу с крючка. Надо мной поржали, прямо в лицо и сказали, что возвращение моего долга никого не интересует, а вот решение суда - очень. И разойтись мы можем только в случае хорошей работы. С неподкупной судьей. А она, правда, честная. Принципиальная. Копали под нее основательно, со знанием дела, всю биографию перерыли. И вышли на меня. Вот так, в общем.
Тут и Тобольцев сел. Под теплый Тинов бок. Вот это новости...
На этот раз пауза могла смело претендовать на звание мхатовской. И все трое «артистов» ее мастерски держали. А потом заговорил Тин - тихо и серьезно.
- Теперь, Слава, иди сюда. Не бойся, бить не буду. Садись и подробно рассказывай все. Все-все. Все пароли, адреса и явки. Что за здание, кто эти люди - в общем, все.
- Тиныч, я тебя очень прошу, не ввязывайся в это дело, - Ракитянский нервными движениями принялся растирать ладони. - Там такие люди... несмешные. Там все серьезно. И своим отлично поставленным ударом ты ничего не решишь.
- Это ты за других не решай, - к Тину вернулось его обычное спокойствие. - Тебе велели рассказывать - рассказывай. Пока я не передумал тебя бить.
