Давно не виделись, Дульсинея. Соскучилась? И где мой красный торт?
Только нырнув в метро, Ваня сообразил, что дресс-код по нему плачет горючими слезами. Нет, вообще, особым официозом Тобольцев никогда не заморачивался, но неожиданно ранняя майская жара, десятичасовая беготня в окружении всевозможных «мисс Пенза» - и, как результат, Ваня сегодня утром дополнил джинсы футболкой без рукавов, грудь которой украшал магистр Йода собственной персоной. Ну да что теперь - не возвращаться же? Им с магистром стыдиться нечего. Да пребудет с ними сила.
И фотографа Ивана Тобольцева вместе с гранд-мастером ордена джедаев поглотила толпа московского метрополитена.Помощь джедайской силы и не понадобилась даже. Нет, препятствие к телу прекрасной Дульсинеи обнаружилось - как же совсем без препятствия? Но чисто номинальное.
Симпатичная блондинка на ресепшене просканировала Ивана профессиональным секретарским взглядом сначала сверху вниз, потом снизу вверх. То ли магистр Йода ее так пленил, то ли трайбл во всю левую руку, но девушка только после ощутимой паузы произнесла с дежурной и потому слегка искусственной улыбкой.
- Добрый день.
- И вправду добрый, - в отличие от секретарши улыбка Ивана была широкой и гораздо более искренней. А симпатичный у царицы офис. - Я к цари... Евдокии... Романовне. Это ее кабинет?
- Да... это ее, но... вы клиент? У вас заказ? Дело в том, что Евдокия Романовна сейчас очень занята, и я могу проводить вас к человеку, который принимает заказы.
Секретарей больших людей Иван повидал немало. Эта хорошенькая блондинка - не цербер, не дракон и даже не дракончик. Так, пекинес в лучшем случае.
- Я не клиент. Мы договаривались о встрече, - Ваня откровенно наслаждался ситуацией. - Она меня ждет. Иван Тобольцев. Фотограф.
Девушка сунула нос в органайзер, лежащий на столе.
- Вас нет в записи. Обо всех встречах она мне сегодня говорила. У вас не назначено.
Секретарша встала с места и направилась к двери кабинета, за которым скрывалась Дульсинея. Что, грудью встанет на защиту кабинета начальницы? Просто смешно. Дон Кихота не пускают к его даме сердца.
- Форс-мажор, - еще шире улыбнулся Ваня. - Ой, что это у вас с монитором?! Дымится, что ли?Пустяковая шутка, но девушка на нее купилась. Нет, точно пекинес. И пока блондинка обеспокоенно разглядывала свое рабочее место, Иван в три шага левого квадрата оказался у нее за спиной и нажал на дверную ручку.Царица была на месте. Очень занятая Дуня Лопухина за очень большим столом, очень заваленным документами, репродукциями картин и образцами с орнаментами. Она сосредоточенно смотрела в монитор. На распахнувшуюся дверь отреагировала сначала недовольным и нахмуренным взглядом. И только потом откинулась в кресле, сложив руки на груди. На ней было то самое платье. Серое. И снова алый на пальцах.
За спиной возмущенно засопели.
- Евдокия Романовна, я говорила, что вы заняты, но он сам...
- Все в порядке, Оля. Его нельзя остановить, поверь.
Сказано было самым серьезным голосом с самым серьезным лицом. Где же притаилась улыбка? Она определенно где-то была. В глазах, быть может?
- Моя репутация идет впереди меня, - Иван непринужденно опустил рюкзак на стул. - Оленька, нам два кофе, пожалуйста. Мне черный, Ду... Евдокие Романовне - со сливками. И потом не беспокоить.
Тобольцева удостоили еще одним внимательным взглядом.
- Что, жарко на конкурсе красоты?Что, нравится тебе, Дульсинея? Или не нравится? Неважно. Главное, заметила и смотришь.
- Не то слово, как жарко, - не дожидаясь приглашения, Иван устроился за столом. - В Москве наступает лето, если вы не заметили, Евдокия Романовна. Это вы зимой и летом одним цветом - серым, - кивком головы обозначил, что имеет в виду. - Но платье тебе идет, поэтому понять можно. Я принес тебе флешку с фото. Меня угостят кофе? С тортом могу подождать.
- В Москве до лета еще неделя. Информирую на тот случай, если вы не смотрите в календарь, Иван Иванович, - Евдокия перевела взгляд на переминающуюся с ноги на ногу секретаршу и кивнула головой. - Он без кофе точно не уйдет, так что принеси.
Неодобрительно стрельнув в сторону Тобольцева глазами, Оля вышла из кабинета, аккуратно прикрыв за собой дверь.
- Дуня, календарь - это скучно! - Ваню привычно понесло. - Не смотри в календарь, смотри в окно. Там солнце!Поскольку на это Дульсинея ничего не ответила, Иван стянул с соседнего стула рюкзак и стал нашаривать в нем карман, в котором лежала флешка.
То ли дело было в том, что с Тобольцева не сводили внимательного взгляда, то ли еще в чем, но рюкзак как-то нелепо стал выпадать из рук. Поймать-то его Иван поймал. Но папка с распечатанными снимками с автостопного проекта выскользнула из недр рюкзака. Какая-то секунда - и снимки высокохудожественно разлетелись по всему кабинету. Тобольцеву оставалось только вздохнуть. Да что с ним такое? Ведь все в порядке с координацией, более чем.
- Блин. Ну, ты же уже в курсе, что я на диво координирован. Держи флешку, сейчас я все соберу. Не впервой.
Дуня протянутую руку с флешкой проигнорировала, а вместо этого, встав со своего места и обогнув стол, присела около одного из упавших снимков.
- Это... твое?Иван едва разобрал вопрос - так тихо он прозвучал.
- Уже можно сказать, что нет, - он подошел и опустился на колени рядом. - Продал в одно издание, типа «нэшнл географик». Сегодня встречаюсь с ними, взял немного - они затребовали. - Усмехнулся, разглядывая фото в ее руках. - Меня даже попросили текст к ним написать. Так что начну, видимо, осваивать журналистские азы.
- Это океан, да? - Дуня, не отрываясь, смотрела на фото - много-много воды, рассветная дымка и едва угадываемый диск солнца. Непонятно, слышала она ответ Ивана или нет.
- Тихий, - наклонился над ее плечом. Нос защекотал запах ее духов. Непривычный. Свежий. Странно - раньше он не чувствовал. Может, потому что не был раньше так близко к ней? Или был? Черт. Не помнит. - Только не Тихон. Если точнее, то это бухта Зеркальная.
- А это? Это где? - ее голос звучал теперь требовательно, а в руках оказалась сепия: придорожное кафе, «копейка» и «мерседес» бок о бок.
- Федеральная трасса «Байкал». Где-то в районе Иркутска. Обрати внимание на название кафе. Придорожное кафе «Аписторх» - романтика, правда? Наверное, хозяин думал, что это какой-то древнегреческий философ.
- Боже, - она рассмеялась. - Лучшей рекламы для кафе и придумать невозможно. Бедные клиенты. А это? - снова вернулась к снимкам. Теперь ее внимание привлек портрет мужчины. Черно-белый - темный фон, высветлено только лицо, на котором глубокие морщины на лбу и усталые глаза.
Иван протянул руку, и Дуня с неохотой выпустила снимок. Тобольцев потер лоб. Где же это? Столько снимков, людей, городов, машин...
- Не помню. Их было много. Таких. Это, кажется, где-то в Приамурье. Я каталог сделал - что откуда, но там фото много, конкретно это не помню где.
