- Ваня, проводи Евдокию в ванную вымыть руки. Полотенце можно использовать то, что в полоску.
«Учительница всегда и во всем, - думала Дуняша, идя по коридору. - А я чувствую себя ученицей. И надо правильно отвечать на уроке, чтобы в журнал поставили хорошую отметку».
Ваню, казалось, случившееся знакомство нисколько не волновало. Он вел себя совершенно раскованно и беззаботно. Пока Дуня сосредоточенно мыла руки и готовилась к предстоящей «светской беседе», Тобольцев, воспользовавшись закрытой дверью, усиленно препятствовал ее аутотренингу.
- Тебе ужасно идет эта кофточка. И цвет... - тут Иван уткнулся своей уже слегка колючей щекой в Дуняшину шею, и пробормотал куда-то туда. - И фасон. И вообще...Его руки вдруг забрались под ее джемпер, стали двигаться вверх - поближе к груди.
- Ваня, ты совсем несерьезный, - прошептала Дуня.Чтобы прекратить это безобразие, она слегка отодвинулась от Ивана и постаралась одернуть кофточку. Получилось неудачно. Вырез обнажил ключицу с небольшим, но все же впечатляющим синяком. Дуняша торопливо возвратила вырез на место, подарила ухмылявшемуся Тобольцеву взгляд-которым-убивают и покинула ванную.
Куда идти дальше - она не знала, но Ваня быстро вымыл свои руки, и, подхватив Дуню в коридоре, довел гостью до кухни.
Там уже все было готово. Ужин на столе. Баба Тоня расположилась на генеральском месте в углу. Идея Ивановна стояла у плиты, нервно сцепив руки, она вся была сплошное напряжение. Дуня это очень сильно почувствовала и застряла на пороге, переводя взгляд со стола на маму Ивана.
- Садись, чего ты? - тихо проговорил Ваня и усадил Дуняшу на стул, а сам устроился рядом.
Дуня посмотрела на стоявшую перед ней тарелку. Котлета и картофельное пюре. Можно уже начинать? Или еще нет? Тобольцева вопросы этикета не беспокоили, он тут же взялся за вилку.
- Приятного аппетита, - раздался хорошо поставленный голос. - Вы голодные, наверное, с дороги...
- Ида, да сядь уже, - прервала дочь баба Тоня, - в ногах правды нет! Только сначала налей нам по рюмочке за знакомство.
- Я за рулем! - моментально воскликнула Дуня.
- Я за рулем, - мягко поправил ее Ваня и поинтересовался у бабушки: - Бутылка на том же месте?Бабуля утверждающе кивнула. Иван поднялся с места и пошел искать то, что желала выпить Антонина Марковна. Пока он отсутствовал, все молчали. Дуня сидела, уставившись в тарелку, Идея Ивановна так и осталась стоять у плиты. Только баба Тоня не скрывала радостного возбуждения.
- Бабуль, рябина на коньяке. Оно? - на пороге показался Ваня.
- А то! Разливай!
В то время, как Ваня вынимал из шкафчика рюмки и наполнял их настойкой, Дуня украдкой поглядывала в сторону Идеи. Та будто замерла - не отрываясь, смотрела на сына, а потом вдруг перевела глаза на Дуняшу, и девушка тут же снова уставилась в тарелку.
- Ну что, голуби, как Владимир? - громко спросила баба Тоня.
Ваня в ответ разродился пространным рассказом о том, какой там замечательный фотокружок и какие талантливые ребята. Он говорил про выставку, город, еду в гостинице, в общем, про все подряд, чтобы сгладить возникшее напряжение. А оно было - отчетливо чувствовалось, и баба Тоня с Иваном старательно пытались разрядить обстановку.
Дуня послушно жевала котлету под подбадривающим взглядом Вани. Выслушав красноречивый доклад внука, Антонина Марковна вдруг вспомнила о так и не выпитой настойке. Она взялась за тонкую хрустальную ножку и бодро провозгласила, сделав ударение на последнем слоге:- Ну, за знакомствО!
Все быстро взяли свои рюмки, раздался дружный звон. Дуня сделала большой глоток, который тут же обжег горло.
Идея Ивановна все же присела за стол и стала так же, как и Дуняша, вырисовывать вилкой узоры на картофельном пюре.
- Где ты на Ваньку нашего набрела? - спросила баба Тоня, поставив пустую рюмку на стол.
Дуняша ответила не сразу. Она для храбрости сделала еще один глоток рябины на коньяке и только потом начала говорить:- Ну... вообще-то, это он на меня набрел. Случайно. Я колесо у машины проколола, пустая трасса, никого нет, а он из леса вышел и напугал до полусмерти. Небритый и с рюкзаком за плечами.
Идея Ивановна, закончив с картофельными узорами, оставила вилку в покое, одним махом допила свою порцию алкоголя и поинтересовалась:- Ваня?! Почему ты был небрит?
Дуня поперхнулась котлетой. Иван заботливо похлопал ее по спине, а потом пожал плечами:- Не до того было. Зато колесо поменял.
- Какая разница, бритый, не бритый, - встала на защиту внука баба Тоня, - все равно мимо не прошла, да, Дуняша?
- Мимо такого не пройдешь, - подтвердила Дуня и, вспомнив совместную дорогу, улыбнулась . - Потребовал за колесо довезти его до Москвы.
- Мой Ванечка не такой... Он... - начала возражать Идея Ивановна слишком громким голосом, но голос Антонины Марковна оказался громче:- Надо выпить! Давай-ка, Ваня, еще нам налей. За встречу.
- Мама, может, хватит по одной? - попыталась остановить Антонину Марковну дочь.
- За встречу - надо! - твердо прозвучал ответ.
Ваня поддержал инициативу и снова наполнил рюмки. Дуня подняла свою, а потом посмотрела прямо на Иду Ивановну. И точно таким же четким голосом, каким до этого говорила Идея, произнесла:- Ваш Ванечка и не такое может.
Сказала и сразу же почувствовала, как рука Ванечки безо всякого стеснения легла на ее коленку.
- За любовь! - провозгласила баба Тоня, после чего одним глотком осушила свою посуду.
Дуняша пыталась сдвинуть ладонь Ивана со своей коленки. Безуспешно. Идея Ивановна уловила момент борьбы и молча поджала губы.
- Ба, а ты кухен испекла? - поинтересовался Ваня. - А то я Дуне расхвалил и пообещал.
- Ида, ставь чайник, - тут же отреагировала раскрасневшаяся после настойки бабуля. - Вон стоит, красавец, под полотенцем. Дуня, ты пироги уважаешь?
- Я очень люблю пироги, Антонина Марковна, - ответила Дуняша и поднялась на ноги.
Ивану пришлось отпустить коленку.
Ужин на тарелках был съеден, предстояла смена посуды.
- Идея Ивановна, давайте я вам помогу.Пора было как-то налаживать отношения. Кажется, к такому же выводу пришла и Ида. Она молча кивнула головой, протянула Дуне свою тарелку, но пальцы разжала на мгновение раньше, чем требовалась, поэтому тарелка со звоном упала на пол.
- На счастье! - радостно предрекла баба Тоня.
Ваня с удивлением глянул на мать. Побледневшая Ида молчала. Что-то с ней было не так. Это даже Дуня почувствовала, оттого решила все взять в свои руки: собрала осколки, составила в раковину грязную посуду, спросила, где находятся чашки, и расставила их на столе.Чай заваривала баба Тоня, заметив мимо делом:- А ты хозяйка, Дунька.Пирог оказался вкусным. Наверное, котлета с картошкой тоже были замечательными, но из-за внутреннего напряжения не получилось по-настоящему насладиться ужином. Правда, после рябины на коньяке дышалось свободней, так что кухен был оценен по достоинству.
