Эндор издал победоносный клич и пустил коня легкой рысью. Пехотинцы, воодушевленные поражением вражеской конницы, перешли на бег, устремившись навстречу врагу. Когда до сближения отрядов осталась сотня шагов, Таррес недобро улыбнулся и резко осадил скакуна, взвившегося на дыбы. Он оглянулся и, заметив позади пехоты реющий штандарт Кюрсо – два перекрещенных клинка, громогласно прокричал:
– Фланги, в сторону!!!
В тот же момент авангард пехоты распался на две части. Этот внезапный, заведомо отрепетированный маневр открыл живой коридор для кавалерии виконта Кюрсо. Всадники в легких доспехах с копьями наперевес клином вспороли стройные ряды пехотинцев узурпатора, расшвыряв по сторонам солдат, обескураженных внезапным натиском. Сигналист Тарреса взмахнул алым флагом – пехота вновь двинулась вперед, подминая под себя воинов Иктона. Пространство долины наполнилось звоном стали, грубой бранью и криками раненых. Через какое-то время пехота наместника сумела-таки восстановить строй и завязалась жестокая битва, превратившая поле боя в беснующуюся живую массу. Эндор ощутил, как уже почти забытый им сумасшедший восторг волной прокатился по всему телу. Проткнув мечом забрало шлема королевского офицера, он высвободил окровавленный клинок и выругался:
– Зловонная пасть Охтама! Клянусь, что многие из вас пожалеют о своей преданности узурпатору!
От этого крика несколько человек шарахнулись в стороны. Граф перерубил древко копья, метнувшегося в его сторону, прищурился и сокрушенно покачал головой – его солдаты теснили совсем еще юных бойцов. Иктон бросил в атаку новобранцев-молокососов, захлебывавшихся теперь в собственной крови и слезах. Многие из них побросали оружие и, развернувшись, пытались сбежать, но упирались в плотные ряды своих же соратников – опытных вояк в тяжелых доспехах, из которых состоял арьергард королевской пехоты.
Эндор отер рукавом пот, стекающий со лба, и отыскал взглядом Мартона Кюрсо, который во главе своего отряда уже пробивал себе путь сквозь крайние ряды пехотинцев герцога. Нужно прорваться как можно дальше, иначе вскоре парень окажется отрезанным от поддержки пехоты! Его рык перекрыл звон мечей и вопли поверженных воинов:
– Воины свободного Лероса! Конница прорубила вам путь – так какого Охтама мы топчемся на месте?! Дожмем свору королевских псов!
Многоголосый рев прокатился над рядами сражающихся, и армия повстанцев в едином порыве вновь атаковала ряды противника…
Опьяненный успехом своей внезапной атаки, Мартон Кюрсо парировал удар тяжелого двуручного меча и смял своим клинком шлем его обладателя. Пехотинец, заливая кровью траву, сложился пополам и мягко осел на землю. Этот был последним в ряду пехоты Иктона!
Мартон натянул поводья и развернул взвившегося на дыбы коня, бросив оценивающий взгляд на свой отряд. Их атака произвела умопомрачительный эффект! Всадники, рубя направо и налево, подтягивались к своему предводителю. Потери среди соратников Кюрсо были минимальны – лишь нескольких рыцарей вышибли из седла.
Деморализованные солдаты узурпатора еще как-то пытались держать строй, но пехота повстанцев уверенно продвигалась вперед – победные крики воинов Тарреса слышались уже совсем рядом.
Дело сделано – основная мощь королевской армии была подавлена. Осталось добить лишь позорно бежавший конный отряд! И, возможно, прикончить змею королевской крови, находящуюся в арьергарде…
Мартон бросил хищный взгляд вперед – туда, где края долины сходились, образуя узкий проход в Ящерову Пасть – так местные именовали широкую ложбину, окаймленную низкими скалами. Он кивнул, невольно отдавая должное отваге противника, – остатки королевской конницы оправились от удара и восстановили строй, готовясь принять новый удар. Что ж, они его получат! И тут внимание молодого человека привлек всадник в черных доспехах, объезжающий передние ряды своих рыцарей. Тот самый алый плюмаж на шлеме! Трудно было поверить в такую удачу… Герцог Волчьих гор решил самолично вдохновить своих воинов на смертельную битву. Волна воинского восторга и священной ярости буквально захлестнула грудь виконта. Вот он – виновник всех бед!
– Мои соратники! – воскликнул Мартон, перекрывая вопли раненых и стоны умирающих. – Мои верные воины, мои братья по оружию!!!
Ответом этому кличу стали дружный рев рыцарей и громкое ржание лошадей.
Виконт Кюрсо поднял окровавленный меч и, исполненный героического воодушевления, продолжил:
– Посмотрите туда, – острие клинка указало на сгруппировавшихся всадников наместника. – Это остатки великой армии узурпатора! А вот и сам герцог – рыцарь в черных доспехах! Так завершим достойно эту великую битву, а вместе с ней – и эпоху гнусной тирании! Вперед!
Голос молодого командующего влил новые силы в потрепанных битвой всадников. Увидев заветную цель, рыцари воодушевились. Каждый из них мечтал о завершении этого сражения, причем – победоносном завершении. Им осталось разбить лишь сопоставимый по численности конный отряд, во главе которого находился сам узурпатор.
– Виконт, – пробасил пожилой офицер, – быть может, мы дождемся основных сил? Пехота и тяжелая конница герцогини послужат надежным прикрытием.
– Лейстер! – с горячностью воскликнул Кюрсо. – Я уважаю твой многолетний опыт, но сейчас ты неправ. Пока мы группируемся, противник может пуститься в бегство! Наместник сбежит и спрячется за стенами королевского дворца! Добьем неприятеля одним ударом и навсегда избавим Лерос от этой твари! Да?! – он обвел горящим взглядом своих солдат.
– Да! – воскликнули рыцари, сотрясая клинками. – Покончим с этим!
– Тогда – за мной! – воскликнул Мартон и пустил коня в галоп.
Окрыленные близостью желанной победы, его соратники бросили своих коней за ним…
Упершись ногой в тяжелый панцирь неприятеля, Таррес высвободил меч, увязший в теле поверженного. Тот замертво рухнул на землю. Граф отер рукавом пот, заливавший глаза, – он давно уже сбросил свой шлем, лишь мешавший в бою с пешими воинами. Эндор поморщился и приложил ладонь к кровоточащей ране на бедре. Царапина, но довольно болезненная! Он вздохнул и с удовлетворением осмотрелся – его солдаты добивали последних воинов наместника. Некоторые противники, побросав мечи, сверкали спинами, унося ноги в сторону Ящеровой Пасти. Провожая их взглядом, граф усмехнулся. И в этот момент лицо его окаменело, а в глазах промелькнула растерянность.
– Боги, что вытворяет этот мальчишка?! – Таррес заметил дерзкий маневр отряда Кюрсо. – Воистину буйная голова союзника хуже меча противника! Эрмон, сигналь Кастору и Громмону!
Сигналист немедленно взметнул вверх желтый штандарт. Практически тут же подобные знаки поднялись по флангам – то был сигнал к выступлению тяжелой кавалерии герцогини Волчьих гор, готовой вмешаться в битву в самый роковой момент. Где-то далеко протяжно взвыл рог. Таррес шумно выдохнул и взревел:
– Все, кто еще держится на ногах, за мной! Коннице виконта нужна поддержка с тыла!
Он ткнул каблуками скакуна и пустил его рысью, даже не оглянувшись, будучи в полной уверенности, что все, кто еще может стоять на ногах, отправятся за ним. И Таррес не ошибся в своих людях – воины тут же мобилизовались и бегом устремились в сторону скал, окаймлявших Ящерову Пасть…
